Гобсек. Отец Горио. Прославленный Годиссар. История тринадцати. Шагреневая кожа

Ведь и тому, кто верит уже только в дьявола, разрешается оплакивать юношеский рай, время невинности.

Я посвятил свою жизнь науке и мысли, но они не способны были даже прокормить меня.

Так как моя душа унаследовала все не растраченные мною силы, то моя голова богаче моих складов. Вот где, – сказал он, ударяя себя по лбу, – вот где настоящие миллионы!

был истерзан роскошью и искусствами

Судя по чертам лица, ему было лет двадцать пять, а порочность его казалась случайной.

Быть может,я потерял надежду, что меня поймут, или боялся, что меня слишком хорошо поймут.

— Ах, на вас еще остались кое-какие пеленочки, испачканные добродетелью, — тихо заметил ему Вотрен. — У папаши Долибана три миллиона, его состояние мне известно. Благодаря приданому вы станете белее подвенечного платья даже в своих собственных глазах.

Бросьте считаться с вашими убеждениями и вашими словами. Продавайте их, если на это будет спрос. Когда человек хвастается, что никогда не изменит своих убеждений, он обязуется идти все время по прямой линии, — это болван, уверенный в своей непогрешимости.

Тут еще встретишь мебель, изгнанную отовсюду, но несокрушимую и помещенную сюда, как помещают отходы цивилизации в больницы для неизлечимых.

Ведь мне частенько приходилось наблюдать, что если самому благодетелю и не вредит благодеяние, то для того, кому оно оказано, подобная милость бывает гибельной.