The Catch Trap

Книга может представлять большущий интерес, если вы:
а) любитель цирка
б) гимнаст / воздушный гимнаст
в) гей / ваш ребенок гей или кто-то из близких - знакомых
г) любитель послевоенной американской истории (1944-1953).

Если вы себя не относите к этим категориям, то книга может тоже показаться интересной, но все же на любителя.
Дело в том, что она оочень - слиииишком затянута. Реально объем в 860 страниц легко и прекрасно можно было бы уместить в 400 (или даже 300).
Если бы не участие в игре, честно признаюсь, что не дотянула бы до конца. И так и не узнала бы, чем все закончится.

Теперь по сути самого произведения.

1. Написана легко, достаточно приятно читается, но нудновато (даже очень).

2. Сразу оговорюсь, что таких книг об однополой любви я еще не читала. До этого мне попадались книги, где по контексту было понятно, кто кого любит, и любовная интрига оставалась в тени.
Здесь же вы встретите все душевные переживания, физические и эмоциональные контакты, и это составляет основную часть всех глав, сами события происходят редко. Все внимание романа - на чувства, эротику и сомнения. Порой мне смутно казалось, что книга напоминает (отдаленно, не так откровенно) Пятьдесят оттенков серого , но в более изысканной форме. Плюс, все-таки прослеживается на мой взгляд педофильские наклонности у некоторых, хотя об этом моменте редко упоминают в рецензиях на эту книгу.

3. Семья: родом из Италии, проживают в Калифорнии, путешествуют по южным штатам США с цирковыми представлениями.
Хорошо раскрыта тема отношений отцы-дети.
Персонажей в книге много, у каждого свой характер, очень развиты семейные традиции. В общем, семейная сага в своем классическом понимании.

4. Мои личные впечатления: да, в общем понравилось, не жалею, что прочитала ее полностью.
Книга затрагивает темы-табу, которые часто отвергаются обществом, хотя все это существует в реальном мире.
Mожет быть познавательной для широкого круга читателей.
Есть, над чем поразмыслить, оставляет за собой шлейф раздумий.

Я честно не ожидал от этой книги ничего особенного, когда начинал ее читать. Это был просто способ скоротать время на рабочем месте. Но в итоге она оставила большой след в моем сердце.
Персонажи здесь человечны в широком понимании этого слова. Они далеко не всегда "положительно" человечны. Но из-за этого лишь сильнее проникаешься ими и их историей.

В первую очередь, конечно же, обращаешь внимание на двух главных героев: Тома и Мэтта (Марио) и на их совместную историю. Есть много причин, почему их взаимоотношения не вписываются в понятие "норма" как для окружающих, так и возможно для читателей. Пол, разница в возрасте, щемящая душу нежность, которую в любой момент может сменить вспышка ярости с последующими телесными повреждениями. И все же, они любят друг друга. И если вначале книги Том еще слишком юн, чтобы знать наверняка, то к концу это уже не вызывает сомнений. Их любовь не такая идеальная и возвышенная, как во многих любовных романах, она простая, человеческая, "неправильная" любовь. И этим она и прекрасна.

Во вторую же очередь хочется сказать об общем сюжете, вне любовной линии. Я никогда не был фанатом цирка, гимнастов и всего подобного. Но после прочтения, я стал совсем по другому смотреть на цирковой мир за его кулисами. Нет, разумеется, многое из этого я и сам понимал и предполагал, но во время чтения "Трапеции" ты буквально погружаешься в эту атмосферу, восхищаешься и уважаешь этих людей. Радуешься и грустишь вместе с ними. Я был в восторге. И чем мрачнее и труднее был их путь, тем более ярким было впечатление.

Это однозначно та книга, которую я буду перечитывать, и уже успел это сделать.

Сперва будет присказка. Короткая и со счастливым концом. Наткнулась я на «Трапецию» вовсе не случайно, как порой бывает. В книжном сообществе я попросила посоветовать хороших художественных книг о цирке. И среди прочих рекомендаций была «Трапеция». Имя Мэрион Брэдли мне было, разумеется знакомо – кто не знает автора «Туманов Авалона»? На этом, однако, моя внимательность исчерпалась. Наверное, это хорошо, потому, что дело в том, что, придерживаясь максимально широких взглядов, почему-то книги об однополых взаимоотношениях я не воспринимала. Не на уровне «хорошо» и «плохо», а просто «не клеится каменный цветок». Виню предыдущие книги, ибо фильмы я смотрю с большим интересом и удовольствием. И при прочтении "Трапеции" мне ничего не мешало. Это семейная сага, а не любовный роман.

Почему я это оговорила? Дело в том, что, принимаясь читать «Трапецию», я упустила тот факт, что там меня ждет развитие однополых взаимоотношений. Забавно, но, хотя об этом можно было догадаться, я была как раз тем читателем, кто был удивлен. То есть интерес героев я видела, сюрприз заключался в том, что он не останется просто интересом.

А теперь посмотрите внимательно на аннотацию. Не так, как посмотрела я, чтобы увидеть главное – время действия. 1944-й год, США оправляется после Великой депрессии. То есть понятно: общество гомосексуалистов принять еще не готово.
Но на самом деле эта книга – чудесная и светлая – не о том. Точнее, не только о том. Мэрион Брэдли сплела увлекательный сюжет, придумала ярких персонажей и написала их богатым языком. И атмосфера… та самая, которую я просила. Цирк, еще и середина XX века, один из любимых периодов. От «Трапеции» невозможно оторваться с первых же строк.

Одним из моих личных критериев хорошей книги уже давно стала достоверность. Когда читатель не прихлебывает чаек, подавляя зевки, лишь бы уже добрести до финала, а впитывает каждую строчку, растягивает, будто пробуя деликатес. Качественная литература – это своего рода и есть деликатес, её редко встретишь.

В центре сюжета – семья Сантелли, воздушные гимнасты, прославившиеся тем, что работают исключительно со своими. С теми, кому посчастливилось носить их фамилию, быть связанными кровными узами. В книге показана не только опасная и манящая романтика полета, но и семейные взаимоотношения. Герои книги будто сошли со страниц, при прочтении легко представляешь, как они выглядят. Семья немаленькая, они такие разные, но их прочнее любого родства связывает общее дело, к которому они испытывают одинаковую страсть. Только Сантелли дано понять Сантелли, таково негласное правило… до тех пор, пока в их жизнь не врывается Томми Зейн.

Томми не хочет быть дрессировщиком, как отец, его манит магия полета. Семья Сантелли для него воплощения мечты. Бойтесь желаний… или не бойтесь, как посмотреть. Кто знает, каким человеком вырос бы Томми Зейн, не познакомься он с Марио Сантелли? Томми всего четырнадцать лет, он находится на распутье. И именно Марио становится для него плечом и хлыстом – в зависимости от обстоятельств. Воспитывает из мальчишки артиста, несмотря на собственную молодость.

Томми заменяет Бетси в балете, местные дразнят из-за того, что он переодевается в женское платье для представления. Ему не нравится быть объектом для насмешек. Когда Томми сказал, что больше не будет этого делать, Бетси не стала настаивать, хотя все понимали: она еще не до конца восстановилась. Но Марио приходит в ярость, однако его реакция – именно то, что подстегивает Томми на откровенный разговор. Который заставит Томми не обращать внимания на чьи-то слова.

Но мир цирка жесток. Ответ «Потому, что она артист и у неё номер» (с) означает, что оправданий нет никаких. Разбейся в лепешку, прыгни выше головы, но сделай. Потому, что ты артист и у тебя номер. Много разбитых и сломанных артистов бродит по миру, с некоторыми читатель встретится позже. «Трапеция» иллюстрирует и эту грустную сторону жизни циркачей.

– Неудачное движение – и бум! Вот ты на центральном манеже, на пике мира – а в следующую минуту становишься никем. (с)

Потому-то родители Томми и обеспокоились всерьез, когда пришло письмо от Тонио Сантелли. Если идти в гимнасты с прицелом на профессиональный уровень, другая жизнь будет потеряна. Впоследствии и сам Томми выйдет на арену потому, что у него номер. Оставив за плечами обиду на Марио и тревогу за раненого отца. Потому, что Сантелли всегда готовы.

Быть одним из них – привилегия, за которой стоят доверие, уважение. Здесь уклад, при котором всем членам семьи комфортно. Не хочет Люсия, чтобы собственные дети называли её мамой – ну и хорошо. Выросли, называя Люсией. Папашу Тони не называют «дедушка» и это, опять же, никого не коробит. Папаша – это Папаша, Люсия – это Люсия. У каждого Сантелли свои причуды и другие члены семьи принимают их как норму.

«- Я хочу, чтобы ты услышал то, что я говорил семье – и твоему отцу тоже. Мы не берем в труппу чужих, Томми. Любой, кто участвует в номере, кто носит нашу фамилию на манеже, становится одним из нас. Мы будем относиться к тебе, как к одному из нас – как к сыну, как к брату, а не работающему с нами чужаку. Но послушай меня, сынок, – он крепко сжал Томми за плечи. – Это означает большую ответственность. Пока ты не пожелаешь быть одним из нас, не гостем, не чужим, а нашим ребенком, хорошим послушным сыном, младшим братом – ничего не получится. Здесь нельзя быть чужаком». (с)

Эти слова Папаши Тони относились и к Марио, и к Томми, только по-разному. Здесь общие радости и горести. Сила Сантелли в их сплоченности. Как бы ни грызлись Папаша Тони и Анжело, если вопрос был действительно важный, они не сговариваясь, отбрасывали разногласия. Возможно, Томми не отдавал себе в этом отчета, но он научился у Сантелли большему, чем думал. Не только Марио взращивал в нем лучшее. Томми с восхищением смотрел на них, но уже как член семьи. Будучи взрослым для полетов, по правилу Сантелли, он становился взрослым и для того, чтобы самостоятельно решать свою судьбу.

Когда Томми узнал секрет Марио, ему пришлось нелегко. Марио срывал на нем злость. Но силу характера Томми он не рассчитал. В итоге даже циркачи удивлялись его выдержке. Этому новому Томми предстоит вскоре пережить утрату родителей. Но беда никогда не приходит одна. Спустя какое-то время не станет и Папаши Тони. После его смерти станет особенно заметно: старик был сердцем семьи. Пока он был жив, Сантелли всегда держались друг друга. И сквозь боль потерь красной нитью следует «у нас представление».

И финальным аккордом становится уход Томми в конце первой книги. Любое терпение, даже воспитанное железной дисциплиной Сантелли, не вечно. Не вынуди его Марио, Томми бы все равно ушел. В одиночное плавание, во взрослую жизнь. И впоследствии это спасет и его, и Марио.

Первая книга, несмотря на всю свою драматичность и накал страстей, довольно незрелая, если рассматривать только взаимоотношения Марио и Томми. Но это расцвет истории семьи. Золотое время. Время, которое, возможно, больше не повторится.

Когда Томми вновь возвращается к Сантелли спустя несколько лет, Джо рад ему. Но новостей хороших у Сантелли мало. Марио пропал без вести, Джонни и его жена Стелла выступают отдельно, у Анжело своя жизнь. То ли из-за молодости, то ли в силу характера, который столько лет закаляли, Томми легче удается принять то, что произошло с Марио проще, чем самому Марио.
К Томми сразу приходит понимание: надо что-то делать. И он не ждет, пока старшие решат за него проблему, а ищет выход сам. Он стал взрослым, но перед ним задачка, которая не всякому по плечу. Он сумел обойтись без Марио, а вот Марио без него очутился на дне. Из которого не выберется, если ему не протянуть руку. Томми безоговорочно берет на себя проблемы Марио. Каким бы великим воздушником тот ни был, к социальной жизни, увы, приспособлен плохо. И перемены принимал болезненно. Под давлением обстоятельств погас внутренний огонь Марио, делавший его не только эффектным, но по-настоящему великим. Икаром, который мог беспрепятственно лететь к самому Солнцу.

И Томми становится для Марио не только спасательным кругом, как прежде. Теперь прыгнуть выше головы предстоит уже ему… чтобы разжечь то чертово пламя Марио.

От Марио во многом зависело их прошлое, от Томми же зависит будущее. Они вновь могут очутиться в той же ситуации, когда об их связи стало известно. Но теперь Томми вырос, он может и прикрыть, и поймать. И выдержать испытание гомофобией Анжело с достоинством.

В книге много внимания уделяется не только внутренним переживаниям героев, но и отношению к ним окружающих. В «Трапеции» нет никакого восхваления гомосексуализма, как и порицания. Есть факт: это вариация нормы. С этим можно мириться или нет, от этого факт никуда не денется. Ориентация человека не определяет его суть, вот это «Трапеция» иллюстрирует наглядно.

Здесь есть увлекательный сюжет, подняты проблемы, важные для каждого нормального человека. Они вечны, как традиции и правила семьи.

• Кое-что никогда не меняется. Хочешь найти Сантелли, послушай, где громче всего орут (с)

Я не была в цирке очень давно – пожалуй, с тех пор, как мы с сестрой потеряли в толпе младшего брата. Брат нашелся, но вот воспоминание в итоге осталось самым ярким. Эта же книга напомнила саму атмосферу цирка: восторг, возбуждение, волшебство. И только за этот экскурс в детство я готова целовать автору руки.

Но «Трапеция» не только – и не столько – о цирке. Это книга о семье, о любви и о полетах. И о любви к полетам. О семейной любви к полетам.

Семья Сантелли – это свой мир, закрытый для посторонних. Мир не идеальный и не без разногласий, но – большой и дружный. И тем больнее было видеть его раскол после смерти Папаши Тони, который был стержнем семьи. Томми Зейну повезло стать одним из них. Кто знает, как сложилась бы его судьба, не встреть он тогда Марио?

Любовная линия – Томми и Марио – строится не на романтике или страсти, а на дружбе и общем увлечении. Она настолько же естественно вписывается в сюжет, насколько естественно их желание летать. И кажется, что одно без другого уже невозможно. Это больше, чем любовь. Это безграничное доверие, знание того, что жизнь одного всегда в руках другого. Томми стал для Марио тем, кто всегда будет держать его над пропастью. Прекрасное, трепетное чувство. И можно ли любить сильнее?..

Весь сюжет романа – это бесконечное сальто-мортале, постоянная борьба за возможность жить так, как хочется, быть с тем, кого любишь: борьба не только с окружающей гомофобией, но и с собственными страхами. Но такова жизнь, и тем она ценнее, что никогда не знаешь, в какой момент все полетит к чертям. «Трапеция» дает возможность прожить все эти «судьбоносные прыжки» вместе с Летающими Сантелли, и такую возможность упускать не следует.

Редко читаю на английском, но тут прочла и ни секунды не пожалела. Даже притом, что на кого в цирке не любила смотреть, так это на воздушных гимнастов. Впрочем, после прочтения мнение свое переменила и теперь отслеживаю программы, ожидая ту, где будет воздушный полет. Увы, если и видела его "вживую", то очень и очень давно.
Так вот, о книге. Автор ее Мэрион Зиммер Брэдли, известная, насколько я знаю, своими фантастическими романами. Должно быть, эта книга несколько выбивается из ряда. Антураж тут самый что ни на есть реальный: Штаты 40-50-х годов прошлого века, приходящие в себя после Великой Депрессии. А в центре повествования цирк и семья цирковых артистов - воздушные гимнасты Летающие Сантелли. А еще один из величайших воздушных трюков - тройное сальто, прозванное "сальто-мортале", "смертельный прыжок".
События охватывают довольно значительный промежуток времени (около десяти лет), которые показаны нам глазами одного из главных героев, пятнадцатилетнего - на момент начала истории - Томми Зейна, сына укротителя львов, который с детства мечтал стать воздушным гимнастом и исполнил свою мечту. Так что книга довольно многогранная. Есть здесь и отношения (стоит предупредить, что главная романтическая линия гомосексуальная, хоть и без особых подробностей), и - в каком-то смысле - история, и кое-какие социальные аспекты общества того времени, и жизнь передвижного цирка изнутри. Последнее обстоятельство сыграло для меня немаловажную роль: люблю описание быта людей определенной профессии,тем более вот такой довольно неординарной.
Герои очень живые, ощутимые, человечные - в их взаимодействие веришь. То же можно сказать и о второстепенных персонажах, пусть даже они появляются буквально на несколько строк.
Сюжет, возможно, лишен каких-то головокружительных поворотов, но это жизнь, которой не обязательно быть бурной, чтобы быть интересной.

Эта история начнётся с одного важного отклика на самое обычное желание, свойственное самому обычному мальчику, который рос среди циркачей. Новое знакомство вскоре сведет его с настоящей крепкой семьей, с удивительными людьми, фантастическими полетами и любовью, что окажется способна пережить любые катастрофы.
Томми Зейн хотел стать воздушным гимнастом. И для исполнения этой мечты у него было всё: широкие плечи, подходящий рост, способность к упорному труду и талант. Но не было человека, который хотел бы учить его. И вот однажды гимнаст из семьи Сантелли по имени Марио после репетиции позволяет отпрыску Зейнов взобраться наверх и...
И ровно с этого момента Томми принадлежит новому миру трапеций, полетов, раз за разом повторяющегося секундного страха, за которым обязательно следует захватывающий дух восторг, а фраза о сломанной шее становится как талисман на удачу. Высота, сетка, мостик, ожоги, крики, целый ряд неудачных падений и триумфальных побед, приходящих с осознанием, что твои руки наконец сцепились с руками ловитора и ты не упал.
Признаюсь честно, книга меня покорила. Три дня она разбивала множество твёрдых убеждений, которыми я обзавелась по жизни, и вновь и вновь открывала что-то новое, и я особенно признательна ей за то, что она помогла мне не просто взглянуть на вещи с другой стороны, а осмотреть их настолько, насколько представляется возможным. Ни одну секунду своего времени я не потратила понапрасну.
Я люблю эту историю самой нежной любовью, потому что она действительно живая, не просто настоящая. Живая история, начавшаяся для меня с цирка, на протяжении трех дней дарила мне уют, раннее непрочувствованный так хорошо в книгах. Бывало она вселяла отвращение и неописуемое восхищение, вызывала непонимание и дикий восторг; она всколыхнула во мне тревогу и подарила умиротворение, заставляла смеяться и чуть ли не выть от боли. Я хмурилась, я улыбалась, я шокированно смотрела на экран телефона, а потом выражение лица моего выдавало искреннее недоумение. "Трапеция" пробуждала во мне лучшее и также позволяла взглянуть на плохое, что есть во мне.
Я читала о стремлении, понимании своего дела, о смирении и борьбе. О любви тоже. Самой интересной в своём новом, доселе незнакомом мне выражении любви. Но что главное — я увидела понимание и прощение там, где, казалось бы, невозможно найти.
Я пережила эту книгу. Может, не так, как хотел бы того автор, может, не все я уловила или верно поняла, но я всё равно отдалась этой истории. То, как горячо сливались во мне страх и восторг, когда Марио делал тройное сальто, я никогда не забуду ровно так же, как не забуду испытанное восхищение...восхищением Томми Марио в этот момент. И я не представляю возможным, что смогу выпустить тепло, которое впервые смогла поймать в сердце, читая о семье Сантелли.
Сантелли. Я так поверила в эту семью! Так прониклась людьми самых разных возрастов, их взаимоотношениями друг между другом и отношению к семейному делу, что, читая, я правда ощущала себя счастливой. У каждого из них свои истории, свои провалы и достижения, свои взгляды и мечты, которые так или иначе связаны с гимнастикой и воздушными полетами. Персонажи здесь не делятся на определенно хороших и определённо плохих, и все они мне как родные.
До сих пор я не могу понять, как можно описать один зал так, что ты безоговорочно веришь в то, что он — сердце дома. Как можно рассказать о воздушных полетах на трапеции настолько чувственно, что ты готова разрыдаться лишь от понимания того, сколько всего прекрасного чувствует вольтижер и как крепко с ним связан ловитор? И как мне не удивляться тому, насколько преданно эти ребята отдаются делу, что не просто подмечают плавный полёт другого гимнаста и осматривают изгиб его тела и прочее, прочее, а будто бы полностью чувствуют его, сливаются с человеком на трапеции в этот короткий миг, пока он летит?
Возможно, всё дело в том, что Брэдли не просто написала о жизни, она показала её даже в таких мелочных с виду, но на деле очень важных деталях вроде изгиба тела при полёте.

Вот на кого в цирке не любила смотреть, так это на воздушных гимнастов. Впрочем, после прочтения мнение свое переменила и теперь отслеживаю программы, ожидая ту, где будет воздушный полет. Увы, если и видела его "вживую", то очень и очень давно.
Так вот, о книге. Автор ее Мэрион Зиммер Брэдли, известная, насколько я знаю, своими фантастическими романами. Должно быть, эта книга несколько выбивается из ряда. Антураж тут самый что ни на есть реальный: Штаты 40-50-х годов прошлого века, приходящие в себя после Великой Депрессии. А в центре повествования цирк и семья цирковых артистов - воздушные гимнасты Летающие Сантелли. А еще один из величайших воздушных трюков - тройное сальто, прозванное "сальто-мортале", "смертельный прыжок".
События охватывают довольно значительный промежуток времени (около десяти лет), которые показаны нам глазами одного из главных героев, пятнадцатилетнего - на момент начала истории - Томми Зейна, сына укротителя львов, который с детства мечтал стать воздушным гимнастом и исполнил свою мечту. Так что книга довольно многогранная. Есть здесь и отношения (стоит предупредить, что главная романтическая линия гомосексуальная, хоть и без особых подробностей), и - в каком-то смысле - история, и кое-какие социальные аспекты общества того времени, и жизнь передвижного цирка изнутри. Последнее обстоятельство сыграло для меня немаловажную роль: люблю описание быта людей определенной профессии,тем более вот такой довольно неординарной.
Герои очень живые, ощутимые, человечные - в их взаимодействие веришь. То же можно сказать и о второстепенных персонажах, пусть даже они появляются буквально на несколько строк.
Сюжет, возможно, лишен каких-то головокружительных поворотов, но это жизнь, которой не обязательно быть бурной, чтобы быть интересной.