One Flew Over the Cuckoo's Nest

Мы не могли остановить его, потому что сами принуждали это делать. Не сестра, а наша нужда заставляла его медленно подняться из кресла, заставляла упереть большие руки в кожаные подлокотники, вытолкнуть себя вверх, встать и стоять — как ожившего мертвеца в кинофильмах, которому посылают приказы сорок хозяев. Это мы неделями не давали ему передышки, заставляли его стоять, хотя давно не держат ноги, неделями заставляли подмигивать, ухмыляться, ржать и разыгрывать свой номер, хотя все его веселье давно испеклось между двумя электродами.

Пит был хроником всю жизнь. Хотя в больницу он попал на шестом
десятке, он всегда был хроником. На голове у него две большие вмятины,
с одной стороны и с другой, - врач, принимавший роды, прихватил ему
череп щипцами, когда вытаскивал наружу. Пит сперва выглянул, увидел,
какая аппаратура дожидается его в родильном отделении, как-то понял,
куда он рождается, и стал хвататься за что попало, чтобы не родиться.
Врач залез туда, взял его за голову затупленными щипцами для льда,
выдернул наружу и решил, что все в порядке. Только голова у Пита была
совсем еще сырая, мягкая, как глина, а когда затвердела, две вмятины от
щипцов так и остались. И сам он стал придурковатым, ему нужно было
напрячься, сосредоточиться, собрать всю силу воли, чтобы сделать
работу, с которой шутя справляется шестилетний.