Meisternovellen

«Письмо незнакомки» — новелла австрийского писателя Стефана Цвейга. В первую очередь, хочу сказать, что Цвейг умеет красочно и трагично описать чувства и эмоции. "Письмо незнакомки" для меня пример высокой любви, (хоть и многие могут сказать, что это одержимость), в каждой строке заложен глубокий смысл, и эти строки явно влюбляют в себя читателя. Невозможно было оторваться от этого повествования неразделенной любви. Можно прочитать за один заход. Книга полна восхитительных цитат. Искренне советую, дабы понять, что значит "испытать любовь".

Уже не в первый раз пронзительной мелодией в новеллах дорогого мне Цвейга звучит тема человека на войне. Он не мог об этом умалчивать, потому что сам жутко боялся войны, бежал от неё и жил потом в страхе быть настигнутым. Одна новелла "Принуждение" чего стоит. Впрочем, этот небольшой по объёму рассказ по своей драматичности почти запредельный. Бежавший после ранения русский солдат, крестьянин, волею судьбы оказавшийся в Швейцарии и попавший в сети рыбака, напоминал мне затравленного зверя с душою и разумом ребёнка, который оказался на беспощадном вертеле первой мировой войны.

"Он сражался в России; в один прекрасный день погружён был вместе с тысячами других в поезд, в котором везли его куда-то далеко; затем пересел на пароход, на котором плыл ещё дальше... и было так жарко, что кости, как он выразился, варились в теле. Где-то, наконец, их высадили и отправили дальше, опять в вагонах; затем они атаковали какой-то холм; что было дальше, он не помнит, так как в самом начале пуля угодила ему в ногу. Слушателям, которым управляющий перевёл речь беглеца, стало ясно, что он был в составе одной из русских дивизий, посланных через Сибирь и Владивосток на французский фронт и проехавших полмира, чтоб попасть туда."

Меня всегда, когда я читаю о войне, мучает одно ощущение и вопрос. Как можно сначала преодолеть неимоверные расстояния, перемещаясь зачастую в непонятных условиях как бытовых, так и природных, всего натерпеться, а потом ещё и воевать, истребляя других? Где мужчины берут силы - и физические, а главное моральные? Этот вопрос постоянно мельтешит у меня в голове, наверное, потому что я женщина? А мужчина - воин от природы? Может и так, только не всегда. Я думаю, что для всего женского населения и для львиной доли мужчин война - это противоестественное состояние души и тела. Душа у многих не хочет покидать дорогие сердцу родные места, какими бы они не были, и убивать она тоже не хочет...

Читая эту новеллу, мне сложно было не провести аналогий с "Люси Краун", уж очень схожие ситуации. Мать с сыном приезжают на курорт, отец остается в городе работать. И от нечего делать мать решает завести интрижку. Правда здесь концовка все же совсем иная, без страшных последствий. Пожалуй, это одна из причин, почему я поставила пять баллов, хотелось и такого для разнообразия.

Так вот интрижка… Честно, больше всего в этой ситуации я не понимаю собственно мать - Матильду. Ладно б там велика любовь, ладно б там хоть страсть, так нет же, тупо скука и подвернувшийся под руку поклонник. Которым тоже руководит скука, но вот нечего было людям делать на курорте без вай-фая, только искать с кем бы перепихнуться (а еще говорят, сейчас нравы испортились…).

И опять-таки уберем в сторону морализаторство, да пусть ип…ся! Но вот не получается (все идет наперекосяк из-за неучтенного фактора, ребенка, через которого барон решил сдуру свести знакомство с матерью) да забейте вы! Что ж вы так вцепились, когда будто это так важно, прям идея фикс какая-то. Вот не понимаю! Просто не понимаю! Что, так чесалось, уж простите? Поведение взрослых меня откровенно бесило. Причем больше опять же со стороны Матильды. Так как барону то мальчик никто, пусть он и поступил подло, подружившись с ним из корыстных целей, но тем не менее, это чужой незнакомый ребенок, на которого ему плевать, тут все понятно. Но Матильда, блин, это ж твой родной единственный сын, как так можно?

Радует, что все закончилось как закончилось, а ведь могло бы быть и гораздо хуже. И тогда я бы тут еще долго кипела от негодования и возмущения)

Это мощно. Произведение, как оказалось, давно растащено по кусочкам. Фильмы, где герои играют в шахматы, сидя в одиночных камерах, носовский Незнайка, который, согласно определению Цвейга, заболел "шахматной горячкой", да и вообще - сама эта мысль о возможности куда-то направить деятельность мозга, если сидишь в заточении. Может быть в шахматной игре и заключается глубокий и многогранный смысл работы человеческого головного мозга. Но он несколько абстрактный, так как шахматы - это искусственно созданный тренажер для развития тех способностей, которыми наделила человека природа. Сочетание мужской логики и женского чутья дает именно те результаты, которые необходимы для того, чтобы воспринимать шахматную игру всерьез. Проецируя подобную ситуацию лично на себя, не могу похвастаться тем, что смог бы занять мозг на месте героя в изолированной среде подобным образом. Скорее я бы комбинировал работу мозга с физическими нагрузками с тем, чтобы в конечном итоге сбежать из заключения. Но в памяти невольно всплывают похожие ситуации, когда будучи ограниченным в общении, передвижении и информации, имел под рукой несколько случайных книг, которые были изучены мною с поразительной тщательностью. Причем большая часть этих книг совсем не была шедеврами.

В противостоянии чемпиона мира Мирко Чентовича и доктора Б. мы наблюдаем борьбу женского начала и мужского. Женское, более быстрое и более гибкое, одерживает верх. Затем мужское берет реванш, но победа больше моральная. И до конца дней Чентович будет помнить свое поражение, чего не скажешь о его противнике. Победа достается мужчине благодаря волевому напору, злости и использованию правил. То есть мужчина обязан своей победой не таланту. Доктор Б. же пришел к забытому состоянию сумасшествия, когда у него в изоляции ехала крыша от мысленной игры в шахматы с самим собой. Отсюда вывод - бороться с женщиной бесполезно.

Если собрать воедино образ человека, посветившего себя шахматам, то можно точно определить, что шахматы - это состояние подсознания. Все эти полусумасшедшие самовлюбленные супермастера, обучавшие меня в детстве этой игре, все были примерно на одно лицо. Людей приятных не встречалось, сколько-нибудь приличных тоже, но вероятно к ним ко всем нельзя применять обычную шкалу измерения, ибо эти люди находятся в своем потустороннем мире чудаков на букву "му".

Без ложки обязательного маразма Стефан Цвейг не может по определению. Читая второе его произведение, отдаю должное его способности понапридумывать всякую ересь. Недоразвитый деревенский мальчик, ставший ни с того, ни с сего гением игры и чемпионом мира, сродни тому, что вселенную внезапно переклинило, свиньи поднялись в воздух и, хлопая ушами, полетели на Микояновский мясокомбинат. Но очень умело Цвейг подбирается к сердцам читателей. Если "Письмо незнакомки" базируется на старом женском лозунге "все мужики козлы, а я такая хорошая" (мужчина в этой новелле виноват в том, что не смог заметить чужую любовь. Как часто мы слышим подобные абсурдные обвинения), то "Шахматная новелла" дает возможность любому трактористу почувствовать себя Циолковским. Подумайте, а вдруг вы тоже шахматный гений?

За что мне нравится творчество Цвейга, так это за прекрасный слог и лаконичность. Хотя в его произведении присутствует некоторая наивность.

Действие разворачивается на Ривьере. Внимание гостей пансиона привлек поступок мадам Анриет. Она оставила своего мужа, фабриканта из Лиона, детей и сбежала с молодым французом. Тут разгорелся спор между теми, кто на стороне Анриет и теми, кто против такого поведения.

И на фоне этих событий миссис К. решает поделиться своей историей, которую она держала в тайне вот уже 20 лет.

Миссис К. рано вышла замуж, родила детей, полностью посвятила свою жизнь семье. Но идут годы. Муж умер, дети выросли. И что же осталось миссис К.? Она начинает заново искать смысл жизни и отправляется в путешествие.

Судьба и поиск истинных человеческих эмоций приводят ее в казино Монте-Карло, где она встречает молодого человека, проигравшегося в пух и прах. Он готов покончить с собой, но миссис К. спасает его.

Теперь в ее жизни вновь есть смысл. Ей нужно спасти молодого человека. И спасти во что бы то ни стало. Даже наплевав на мнение общества. "Перерождение" подчеркивается и описанием пейзажа.

Но это не стало выходом для миссис К. Да, на какое-то время ей удалось избавиться от пустоты в ее жизни. Но мера это временная и для миссис К. ничем не заканчивается.

Чем подкупает это произведение - раскрытием внутреннего мира героини. Цвейг в небольшом произведении проводит практически психологический анализ своей героини. Усиливая всё это описаниями природы и внутренними монологами.

Сама идея спасения "заблудшей души" мне не очень близка. Хотя благодаря Цвейгу все мотивы становятся ясны и понятны.

К Миссис К. проникаешься симпатией. Она корит себя за то, что пыталась спасти другого человека. Не обращая внимание на то унижение в глазах общества, которое следовало за этим благим делом. Она держала всё в себе уже 20 лет. И эта исповедь случайному знакомому по пансиону была ей просто необходима. Миссис К. нужно было выговориться.

Да и у миссис К. не было, по сути, какого-то "греха" в поступках. Она была свободна, дети выросли. Единственным "грехом" ее можно назвать доверчивость.

Одно из отличительных черт произведений Цвейга - отстраненность. Автор не дает оценок. Это свойственно не только его биографическим произведениям, но и художественным. И это хорошо. Читатель может сделать выводы сам. А Стефан Цвейг дает максимум информации о причинах тех или иных поступков.

Я почти ничего — кроме имени Вашего — не знал о Вас, Цвейг, до поры, пока не прочитал два рассказа Ваши — «Амок» и «Письмо незнакомки». Первый рассказ не очень понравился мне, второй же взволновал меня до глубин души его потрясающе искренним тоном, его нечеловеческой нежностью отношения к женщине, оригинальностью темы и той магической силой изображения, которая свойственна только истинному художнику. Читая этот рассказ, я смеялся от радости — так хорошо Вы сделали это! И бесстыднейше плакал от сострадания к Вашей героине, от нестерпимого волнения, которое вызывает её образ и печальная песнь её сердца.

Максим Горький, из письма Стефану Цвейгу
18 сентября 1923 года

Должно быть, у 90% читателей знакомство с творчеством Стефана Цвейга начинается именно с этой новеллы. И с неё же чаще всего начинается преисполненная восхищения любовь к писателю, что весьма иронично, ведь именно о чувствах к писателю и идёт речь в самой новелле.

К образу девушки, пишущей письмо, можно относиться по-разному: видеть в ней великую мученицу или же сумасшедшую. Но не восхищаться мастерством Цвейга, его лёгким, аккуратным стилем, сплетающим фразы в практически незаметные мелодии, цепляющие за живое, крайне сложно.

Многим «Письмо незнакомки» покажется близким тем, что часто мы, особенно в подростковом возрасте, точно так же влюблялись в актёров, певцов и прочих известных личностей, переживая весьма схожий опыт. Пожалуй, если бы наша «любовь на всю жизнь» жила в квартире напротив, мы вели бы себя не менее безумно. Но, к счастью, это было не так, и мы просто переросли эту влюблённость. А господин Цвейг красочно продемонстрировал, что могло бы произойти, если бы мы навсегда остались в душе теми влюблёнными подростками, склонными к максимализму и крайностям.

Я не плакал, меня не задело настолько сильно, но я не жалею, что прочитал, потому что знаю, в чём кроется суть проблемы. Подобные любовные истории крайне тяжело прочувствовать до конца тогда, когда внутри тебя не бушует такой же накал страстей, когда ты давно не испытывал отчаяния безответной любви. Но вместе с тем во мне остаётся способность восхищаться прекрасным, а Цвейг пишет действительно прекрасно.

Чего стоит хотя бы тот факт, что читается «Письмо незнакомки» на одном дыхании. И всё время чтения ты думаешь лишь об одном – как отреагирует тот, кому письмо предназначено? С каждой новой открывающейся подробностью мозг упрямо пытается отыскать то признаки ответной любви, то какие-нибудь незначительные знаки, которые могут быть важны для сюжета и докажут, что девушка ошибалась в своей уверенности, что она – лишь пустое место в его жизни.

Увы, сказать больше – значит лишить читателя возможности самому пережить то волнительное нетерпение, а поэтому замолкаю с надеждой, что хотя бы кому-то мои слова помогут решиться на чтение.

Шахматная новелла - последнее и одновременно наиболее известное произведение Стефана Цвейга. Написано оно между 1938 и 1941 годами.
Рассказчик плывет на большом океанском пароходе из Нью-Йорка в Буэнос-Айрес, на борту он узнает, что вместе с ним в Буэнос-Айрес отправляется Мирко Чентович – чемпион мира по шахматам, который заинтересовал :
Мирко Чентович, разумеется, возбудил мое любопытство. Меня всю жизнь интересовали различные виды мономанов – людей, которыми владеет одна-единственная идея, потому что, чем теснее рамки, которыми ограничивает себя человек, тем больше он в известном смысле приближается к бесконечному. Как раз такие, по видимости равнодушные ко всему на свете, люди упорно, как муравьи, строят из какого-то особого материала свой собственный, ни на что не похожий мирок, представляющий для них уменьшенное подобие вселенной. Поэтому я решил постараться за время двенадцатидневного путешествия до Рио поближе познакомиться с этой личностью, наделенной крайне односторонними способностями.
Но Мирко явно не хотел не с кем заводить знакомства. Слава вскружила ему голову, и он считал, что все люди, которые плывут с ним на корабле, не достойны знакомства с ним.
Но рассказчик находит выход : он начинает играть с Мирко в шахматы.
Каковы не были бы усилия, но никто не мог выиграть Мирко, даже совместно. И тогда на помощь пришел «человек лет сорока пяти с узким, мертвенно-бледным и необычным лицом и с резкими чертами лица». С его помощью рассказчик сумел добиться «ничьи».
После этой партии рассказчик разыскал незнакомца, который так помог ему. Незнакомец поведал ему о своей судьбе: он был влиятельным человеком, юристом и распоряжался деньгами церкви. Когда в Вену зашел Гитлер, его схватили, но не отправили в лагерь, где над людьми измывались физически, а туда, где над ними измывались духовно:

Люди моей категории, из которых надо было выжать деньги или важные документы, не были сосланы в концентрационные лагеря. Отдельная комната в отеле – звучит необычайно гуманно, не правда ли? Но поверьте, они вовсе не собирались создавать нам человеческие условия. Вместо того чтобы загнать нас, «видных людей», в ледяные бараки по двадцать человек в комнатушке, они предоставили нам сравнительно теплые номера в отеле, но при этом они руководствовались тонким расчетом. Получить от нас нужные сведения они намеревались, не прибегая к обычным избиениям и истязаниям, а применив более утонченную пытку – пытку полной изоляцией. Они ничего с нами не делали. Они просто поместили нас в вакуум, в пустоту, хорошо зная, что сильнее всего действует на душу человека одиночество. Полностью изолировав нас от внешнего мира, они ожидали, что внутреннее напряжение скорее, чем холод и плети, заставит нас заговорить.
На первый взгляд комната, в которую меня поместили, не производила неприятного впечатления: в ней были дверь, стол, кровать, кресло, умывальник, зарешеченное окно. Но дверь была заперта днем и ночью; на столе – ни книг, ни газет, ни карандашей, ни бумаги; перед окном– кирпичная стена; мое «я» и мое тело находилось в пустоте. У меня отобрали все: часы – чтобы я не знал времени; карандаш – чтобы я не мог писать; перочинный нож – чтобы я не мог вскрыть вены; даже невинное утешение – сигареты были отняты у меня. Единственным человеческим существом, которое я мог видеть, был тюремный надзиратель, но ему запрещалось разговаривать со мной и отвечать на мои вопросы. Я не видел человеческих лиц, не слышал человеческих голосов, с утра и до ночи и с ночи до утра я не имел никакой пищи для глаз, для слуха и для остальных моих чувств. Я был наедине с самим собой и с немногими неодушевленными предметами – столом, кроватью, окном, умывальником. Я был один, как водолаз в батисфере, погруженный в черный океан безмолвия и притом смутно сознающий, что спасительный канат оборван и что его никогда не извлекут из этой безмолвной глубины…
Я ничего не делал, ничего не слышал, ничего не видел. Особенно по ночам. Это была пустота без времени и пространства. Можно было ходить из угла в угол, и за тобой все время следовали твои мысли. Туда и обратно, туда и обратно… Но даже мыслям нужна какая-то точка опоры, иначе они начнут бессмысленно кружиться вокруг самих себя: они тоже не выносят пустоты. С утра и до вечера ты все ждал чего-то, но ничего не случалось. Ты ждал, ждал – и ничего не происходило. И так все ждешь, ждешь, все думаешь, думаешь, думаешь, пока не начинает ломить в висках. Ничего. Ты по-прежнему один. Один. Один…

В одиночестве человек начинает сходить с ума и, когда его вызывают на допрос, рассказывает всё, лишь бы с ним кто-нибудь поговорил. Но наш герой молчал, он мужественно переносил страдания в пустой комнате, ходя из угла в угол. Однажды, после допроса, он украл книгу у одного из следователей. Каково было его разочарование, когда он понял, что это учебное пособие по игре в шахматы, где были расписаны лучше партии. Эта книга была для него спасением. Он днем и ночью разыгрывал сначала на матрасе, потом в уме. Но вскоре

Счастливое время, когда я систематически, день за днем, разыгрывал эти сто пятьдесят партий, длилось два с половиной – три месяца. А потом я неожиданно опять очутился на мертвой точке. Передо мной снова была пустота. К этому моменту я уже по двадцать-тридцать раз проштудировал каждую партию. Прелесть новизны была утрачена, комбинации больше не озадачивали меня, не заражали энергией. Было бесцельно повторять без конца партии, в которых я давно уже знал наизусть каждый ход. Стоило мне начать, и вся игра разворачивалась передо мной, как на ладони, в ней не было ничего неожиданного, напряженного, неразгаданного. Вот если бы достать новую книгу, с новыми партиями, и опять заставить работать свой мозг! Но это было невозможно, и у меня оставался только один выход: вместо старых, хорошо знакомых партий самому изобретать новые. Я должен был попытаться играть сам с собой, или, вернее, против себя.
Разыгрывая в абстрактном пространстве эти фантастические партии, я должен был рассчитывать несколько ходов вперед за белых и столько же ходов за черных, должен был взвешивать все возникающие комбинации то с точки зрения черных, то с точки зрения белых, иначе говоря, сочетать в одном своем уме и ум черных, и ум белых. Но самая серьезная опасность этого жуткого эксперимента заключалась не в раздвоении моего «я». Она заключалась в том, что я должен был самостоятельно разыгрывать мною же придуманные партии и то и дело терял всякую почву и словно падал в какую-то пропасть.

Но игры с самим с собой скоро закончились полным помешательством героя. Его «я» разделилось на «черных» и «белых». В нем уже жило два, совершенно разных человека.

Я всегда считала Цвейга знатоком женских душ. Его новеллы поистине прекрасны, он тонкий психолог и то, насколько он понимает чувства женщин, поражает и восхищает меня.
Но в «Шахматной новелле» все герои мужчины. И тем не менее, автор и здесь оказался на высоте.
По сути новелла посвящена чудесам работы головного мозга. И это увлекательно и отчасти – необъяснимо.
Как чемпионом мира по шахматам мог стать абсолютно невежественный человек, который двух слов связать не может?
На какие чудеса способен мозг в борьбе за выживание? Где находится предел человеческих возможностей и насколько хрупка психика?
Именно такие вопросы возникли в моей голове после прочтения новеллы.
В произведении еще раз подчеркивается, что человеку нужен человек. Одиночество и бессмысленное существование могут быть самой изощренной пыткой. Безусловно, доктор Б., в отличие от своего антагониста, вызывает симпатию, сочувствие и восхищение.
История читается легко и увлекательно. Цвейг умеет в малую форму облекать серьезные темы. При этом никогда не возникает ощущения незавершенности.
Если вы не любите шахматы и совершенно в них не разбираетесь, вам все равно будет интересно. Ведь даже второстепенные персонажи, нарисованные щедрой кистью Цвейга, выходят объемными и живыми. Новелла исполнена страсти. И если вся жизнь – игра, то почему бы ей не оказаться шахматной партией.