Михаил Булгаков. Сочинения. Том 1. О том, что было

Я определённо слишком многого ждала от этого романа. Мне мечталось, что произведение окажется язвительно-сатирическим, полным метких замечаний, лаконичным, со стройным, увлекательным сюжетом - всё это Булгакову при желании легко удавалось.

Язык у романа действительно приятный, несколько старомодный и очень сочный, яркий, сплошное удовольствие читать. Но увы, для меня это стало единственным несомненным достоинством книги.
Здесь прекрасно передан дух времени, а также дух места, небольшого театра с истеричными актрисками, директорами-самодурами, кумовством, приспособленчеством и прочими прелестями. Однако всё это оказалось слишком сумбурно - персонажи толпами бегают куда-то, кричат, пререкаются, врут, договариваются, подлизываются, возмущаются - аж голова кружится. Возможно, в театре всё так и есть, и целью автора было показать именно такое закулисное бурление, кипение жизни. Но для меня всё же это броуновское движение оказалось чересчур раздражающе беспорядочным и бессмысленным, хотелось оказаться оттуда подальше, выдохнуть и больше не иметь с этим сюром ничего общего.

Кроме того, театральная жизнь и её особенности - всё же некоторым образом фон, а основной сюжет романа - это похождения главного героя, начинающего писателя, чью пьесу предложили поставить в описываемом театре. И вот этот главный герой мне очень не понравился. Он то ли не раскрыт достаточно, то ли сам по себе настолько ни рыба ни мясо, что его судьба, его дела не вызывают ни малейшего интереса. Мутная какая-то личность, нервная, недалёкая, болтающаяся как говно в проруби, всё время где-то на обочине, в стороне от основных событий - без чётких целей, желаний, эмоций, так, слегка ошалевший наблюдатель. И этот герой, эта серость меня утомляла и навевала скуку, раздражение.
Вот и от книжки в целом осталось впечатление, что она скучновата и несколько утомительна, увы.

С большим интересом отношусь к произведениям Булгакова. Есть в них что-то особенное, загадочное, манящее... Этот рассказ - одна из многочисленных литературных исповедей писателя. Известно, что Булгаков испытал на себе всё то, о чем он написал позже.

Каждый раз, когда слышу фразу "Сейчас всё ужасно! Вот раньше такого не было..." недоумеваю. Подобное можно услышать от представителей ВСЕХ поколений во все времена. И каждый раз я отвечаю одинаково: Окститесь, граждане! ВО ВСЕ ВРЕМЕНА ЭТО БЫЛО! Наркозависимость - не исключение. Начинается у всех по-разному и причины разнятся, но, в итоге, перед нами - одна из серьезных проблем современности.

Булгаков излагает всё очень доступно, не утаивая ничего. Читатель имеет возможность узнать, каково это - быть морфинистом.

В самом конце рассказа доктор Бомгард размышляет о следующем: "Я не психиатр, с уверенностью не могу сказать, поучительны ли, нужны ли? По-моему, нужны." (речь о записях)

Безусловно нужны. Хотя бы ради того, чтобы желающие попробовать "волшебные кристаллы" заблаговременно избавились от романтических представлений о приёме наркотиков и поняли, какой ад их ожидает.

На рассвете 14 февраля 1918 года Бомгард прочитал предсмертное письмо и тетрадь с записями своего коллеги доктора Сергея Полякова, которые попали к нему в руки уже после смерти морфиниста. Суицид положил конец мучениям Полякова. Можно до бесконечности рассуждать о причинах пристрастия ГГ к морфию: измена и уход жены, смертельная скука в глуши, однообразие, боли в желудке жо холодного пота... Но разве это что-то меняет? Зависимость не выбирает, с кем ей остаться, а от кого уйти. Она остаётся со всеми, кто ей себя предложил, несмотря на мотивы и факторы риска.

Кому же интересны подробные дневниковые записи Сергея Полякова, тот смело может обратиться к рассказу "Морфий".

Такой нуар, что местами хочется орать - мёртвые котики, "нужный человек уехал в Америку", поцелуи специальным людям за ушами как основной механизм нетворкинга, и другие до скрежета зубовного знакомые реалии собственного дела в России.

Главный герой хочет написать книгу. И пишет её, после работы и в выходные, немного при этом чахня от беспросветности и тихонько загибаясь от бедности и ипохондрии. Из бедности у него совсем нет никакого выхода, а от ипохондрии немного помогает друг котик ("что б отпустила пустота - прижму к себе тугой комочек кота").

Но написанную книгу оказывается невероятно, невозможно куда-то пристроить - тот издатель требует что-то вымарать, другой называет безумные, горячечные явки пароли куда пойти и кому сказать какие слова, третий уехал в Америку навсегда, хотя уже вроде взял текст. И все не отвечают больше по этому телефону, повязаны кумовством, вхожи в одну тусовку с целованием за ушами и максимально токсично друг друга ненавидят.

Ничего этого герой не хотел и не просил, он хотел только писать свою книгу. От отчаянного бессилия он почти готов покончить с собой - да и без кота уже жизнь не та - но на горизонте появляется возможность переделать книгу в пьесу... Вот только театр - это новый круг Ада.

Читать роман просто больно - очень жалко и героя, бесконечно одинокого и глубоко психически нездорового мужика, которому приходится вариться в совершенно безумном мире, в котором важно слушать чужие по десять раз рассказанные пьяные баечки и невозможно ничего доделать до конца, так как в процессе делания кто-то куда-то переехал, поругался с тобой или больше здесь не числится.

Говорят, в романе есть конкретные аллюзии на конкретных людей тогдашнего театрального и литературного мира - пусть. Как современный и совершенно не театральный читатель разрешу себе без угрызений совести этих аллюзией не распознавать и читать книгу просто как - видимо автобиографичную - полную отчаяния историю про то, какая жизнь - отчаянная борьба, когда ты всего-то и хочешь, что дать послушать кому-то пианино, что так ярко играет у тебя в голове, да показать, каким особенным теплом горят свечи, а не искать правильный подход к правильным важным людям.

Роман, кстати, не закончен.

Понял эту книгу как непростой роман Максудова-Булгакова с театром.

Разделил повествование на два периода - литературный и театральный.

Вначале Максудов пишет хороший роман и вырывается (молодец!) из опостылевшего мира газеты "Пароходство".
Главный герой не зря носит тургеневскую фамилию - есть в нем вера в прекрасное. Но всякие идеалы проверяются на прочность - сначала он понимает, что уже не хочет в богемный Париж после знакомства с пожившим там Измаилом-Алексеем Толстым, а потом видит, что мир литераторов - не мир возвышенных творческих личностей, а мир интриг и жесткой конкуренции. Но и себя Максудов ловит на двуличии и понимает, что волчья улыбка не только выдумки смотрящих на него.

Вторая часть - это внезапная любовь-страсть к театру. - Этот мир мой.. - шепчет Максудов.

В этом мире слова: - Вы не театральный человек! являются оскорбительными. Теперь, может, легче будет выслушивать восторги некоторых знакомых и откликнуться на приглашение пойти в театр, да и восприятие его будет более адекватным.

С другой стороны, изображение Булгаковым людей театра живо напомнило как достала Булгакова советская Мельпомена. Драматург попадает в закрытую систему субординации, где воля государства-цензуры и режиссера-деспота определяющие факторы. Ещё один идеал подвегается испытанию.

По-видимому, до последней своей строчки Булгаков сохранил идеал истины.
Вообще личность автора сильно проглядывается. Высмеял Станиславского. А как Толстого описал (тут что-то личное):

Читать рекомендую. Булгаков изобразил кусок жизни - не черно-белой, где все просто и понятно, а в сложном хитросплетении и в своем фирменном исполнении)

Иногда "Морфий", на мой взгляд, совершенно незаслуженно издают как входящий в цикл "Записки юного врача". Тон, слог, настроение книги совершенно иное. "Записки" полны натурализма, некоей горечи от "тьмы египетской" в сознании крестьянской массы, тем не менее в них есть юмор и свет, они оставляют надежду.

"Морфий" погружает нас в пропасть, приоткрывает мрак души человеческой, попавшей в ловушку наркотической зависимости, врача, пытающегося подавить осознание проблемы и нашедшего выход, избавляющий от жизни, не найдя избавления от зависимости. Самоубийство - единственный путь? Быстрое или медленное, разница невелика. Если, к сожалению, полное излечение невозможно, а шанс вновь не пуститься в поиски счастья после иньекции совсем мал. Это не удалось даже Булгакову.

Значимая вещь в творчестве Булгакова, хотя и незаконченная. Впрочем, он и не собирался её публиковать. Мне кажется, он просто хотел выплеснуть всё, что накопилось, и пройтись по адресу всех, кто донял дальше некуда. А ситуация, в которой он оказался в 30-е года была поистине патовая, хоть в петлю лезь или с моста прыгай. Но Булгаков нашёл в себе силы критически и с юмором взглянуть и на саму ситуацию, и на свой антураж. Хотя героя своего отправил-таки с моста, поэтому и роман, главы из которого регулярно зачитывались тому самому антуражу, и назывался изначально «Записки покойника».

Все действующие лица в романе имеют реальных прототипов, и жена автора, подготовившая публикацию (уже в 60-х), не поленилась также составить исчерпывающий перечень всей честной компании. Конечно, не все эти имена нам знакомы, но роман увлекателен и сам по себе. Это и литературно-театральная тусовка 20-х — 30-х годов, что всегда интересно для публики, недаром неизбывной популярностью и поныне пользуется «жёлтая пресса». И хотя духовные составляющие той и нынешней тусовок разнятся, но глупость, помпезность и приспособленчество были им присущи всегда. Это и своеобразное подведение промежуточного итога литературной деятельности автора, сперва как романиста, а затем, как драматурга. И рекогносцировка для создания будущих произведений, «Мастера и Маргариты» в частности.

Талант и мастерство позволили создать колоритную галерею-паноптикум, а цепкая память (и дневниковые записи, конечно) расцветила её характерными деталями и поместила в реально осязаемые декорации. Поэтому, несмотря на, казалось бы, узкую адресацию, аудитория романа оказалась весьма широка.

Булгаков — по-моему, непревзойдённый мастер в уникальном жанре «постапокалиптического абсурда», в котором роль конца света играет революция 17-го года. То есть, мне знакомы произведения, романтизирующих Белую Гвардию и воспевающих, тоскуя, её интеллектуальное превосходство над страшной массой, выдавившей аристократию в Париж, в Берлин, в Истамбул и в Харбин. И, конечно, литература, высмеивающая бывших дворян, нелепых и подленьких, пытающихся посредством мелкого жульничества восстановить тень былой роскоши.
Но ни у кого, кажется (поправьте меня, пожалуйста!), нет такого стиля экзистенциального безумия, как у Михаила Афанасевича. Его персонажи — гротескные создания, и не пытающиеся быть реальными людьми. В каких-то произведениях это выражено больше, в каких-то — меньше. «Дьяволиада» просто рвётся на части от этого дела, в «Собачьем сердце» рассыпаны мелкие блёстки тут и там. «Зойкина квартира» переполнена жутким весельем данного типа до краёв.
Наименования персонажей сами по себе нечеловеческие. Гусь-Ремонтный, Херувим, Мёртвое тело, Портупея (в другом варианте почему-то Аллилуя). Всё, что бы ни сказали существа с такими именами — способно вызвать только нервный смех. Дьявол, обязательный герой произведений Булгакова, присутствует незримо, голосом Шаляпина в опере Гуно. Главный герой пьесы — квартира, хоть и в списке действующих лиц не заявлена. Она лёгким движением превращается по ходу действия из жилплощади в швейную мастерскую, а затем и в публичный дом. Не у всех есть могущественные покровители, как у проф.Преображенского! Зойке приходится «уплотняться». Чтобы не потерять драгоценные квадратные метры, горничная выдаётся за племянницу, приглашаются швеи и отчаявшиеся женщины, подкупается домком. Тут же шныряют уголовного вида китайцы, торговцы опиумом, тоже в чём-то безумные трагические фигуры, невесть каким ветром занесённые из родного Шанхая в непонятную Москву. И Аметистов, виртуоз словесного недержания, оттеняет всеобщее безобразие своим карикатурным жуликоватым стилем. Кажется, он так заврался, что и сам точно не знает, кто он такой, откуда и чем по-настоящему занят. Бендер, кстати, гораздо изящнее. Аметистов - совершенно несимпатичен. Хочется, чтобы прохиндея поскорее "замели".
Притон Зойки задуман, чтобы противостоять требованиям новой власти, для спасения безнадёжного морфиниста Абольянинова, чтобы помочь отъезду Аллы в Париж. Однако «цель оправдывает средства» - мудрость, которая, по моему убеждению, никогда не работает. В описываемом случае — точно, нет. Финал пьесы — кровавая драма. Являются «неизвестные» и, видимо, всех арестовывают. Но сперва становятся частью общего безумия. Они приходят в смокингах: «в качестве гостей (сюда) собирались». Абольянинов делает людям из органов замечание насчёт жёлтых ботинок. «Говорил я тебе?!» - упрекает один «неизвестный» другого. Сразу вспоминаются гротескные воображаемые диалоги Булгакова со Сталиным.
Удивительное дело, но мне попались 2 варианта пьесы. Судя по всему, я прочитала сперва отцензуренный, затем — оригинальный. Больше понравится, смешно признаться, отцензуренный, он понятнее. Или просто первый всегда лучше?..