Жизнь взаймы

Помню, в юношестве я был в восторге от этого романа. Перечитав по истечении почти четырех десятков лет, восторги несколько улеглись. Мне (постаревшему? помудревшему?) показалось наличие у автора желания излишней романтизации и героев, и сопутствующей им обстановки. Он (Клерфэ) – бесстрашный автогонщик (ну да, не коммивояжер какой-нибудь или торговец недвижимостью), эдакий не обремененный заботой о финансах, но преуспевающий фрилансер от гонок, человек, постоянно (зачастую – не к месту) упоминающий о своем трагическом военном прошлом. Она (Лилиан Дюнкерк) – ослепительной красоты француженка, не привязанная ни к чему и ни к кому, находящаяся на лечении от туберкулеза в дорогом швейцарском горном санатории. Он невольно убеждает Ее покинуть это санаторий – и ездят наши герои по парижам-ниццам-монтекарлам и прочим венециям, едят устриц и сыр пон л’эвек, запивают их вином шато лафит – да как такая романтика не зацепит 16-летнего советского школьника, максимальная «заграница» для которого – это газета английских коммунистов «Morning Star»! Сейчас все воспринимается немного натянутым, усугубляют ситуацию довольно нудные диалоги между нашими героями на тему их совместной/не совместной дальнейшей судьбы, кто от кого первым уйдет, плюс часто кажущиеся «псевдоумными» мысли о жизни и ее смысле. При этом часто без какого-то развития, действие топчется на месте, «буксует».
Лилиан, постоянно педалируя мысль о своей скорой смерти (что, кстати, отнюдь не факт), пытается наверстать то, чего вскоре лишится, при этом отвергает возможность быть привязанным к кому-либо: это им, кому отпущена полная жизнь, можно выходить замуж, рожать, наслаждаться жизнью, ей-же нужно за малый срок попробовать все. Довольно спорная логика, да и сама Лилиан в ней на все сто не уверена, но эта мысль бомбит ее мозг на протяжении всего романа. Попытки Клерфэ как-то упорядочить их отношения (хотя его тоже не поймешь: то ему это надо, то – не надо) встречают отрицание. Какая-то безнадега – даже не в связи с тем, что героиня вскоре умрет (как она сама думает), а в патовости ситуации. Как ни жестоко это звучит, но смерть (исходя их предложенных автором обстоятельств, он сам нас старательно к этому вёл) является оптимальным выходом для обоих героев.
Традиционно так сложилось, что Ремарком нужно восторгаться, но «Жизнь взаймы» - не тот случай: произведение воспринимается как довольно крепко сбитый роман не без наличия мысли. Хотя почитать, конечно, стоит.

Во-первых, знаменитые ремарковские тропы здесь навалены в одну кучу — гонки, туберкулёзная женщина, жизнь в поездках и отелях и неминуемая смерть. Да даже фамилия друга героя — фамилия возлюбленной героя из "Трёх товарищей". Будто я читала некое продолжение этой истории.

Да, красиво, трагично, всё в традиционном стиле. Я даже прониклась этой жизнью без ожидания завтра, жизнью без тревоги за будущее, здесь и сейчас.

Но какие же здесь ужасные отношения! Да, у Ремарка они всегда развиваются быстро в связи с войной и болезнями, но всегда это выглядело гармонично. Не здесь, к сожалению. Слово люблю появилось с пустого места, когда герои даже не привязались друг к другу, а уж их взаимоотношения это кошмар. У Лилиан избегающая привязанность, да, это обосновали, но читать было неприятно. А Клефрэ очень разочаровал. Обычно герои ремарка любят Женщину, романтичны и чуть грубоваты. И я не ожидала увидеть сорокалетнего мужика, который влюбился в девушку, которая ему в дочери годится, и мысли о которой в начале у него были как о "дите", "провинциалке" и в целом какой-то легкомысленной дуре.  Да ещё и куча необоснованной ужасной ревности, грубости героев друг к другу... Я разочарована.

Я также когда-то пыталась читать Триумфальную арку и мне тоже не пошло. Видимо, произведение Ремарка младше начала сороковых годов — вообще не моё. Остаюсь приверженцем его стиля 20-30х годов.

Он - автомобильный гонщик, она - девушка с туберкулёзом.

Жизнь случайно переплела их судьбы, подвязав комично-трагичной красной лентой.

Клерфэ приезжает в санаторий навестить друга, больного туберкулёзом. Там знакомится с Лилиан, молодой красивой девушкой с прозрачными глазами. Она в паре с Борисом (он тоже болен), но решает бросить и этот «склеп», и Бориса, и уехать с Клерфэ, чтобы успеть пожить нормальной жизнью, вкусить все ее прелести, ведь осталось ей не так уж и много. 

Конечно же, Клерфэ влюбляется в Лилиан, но какой-то натужной, сложной эмоцией пропитана эта любовь. Хотя они не говорят прямо о смерти, о болезни девушки, но ею пропитано все вокруг. 

Итог был ожидаем, печален, но в лучших традициях чёрного юмора. Кто больше всего носится со страхом смерти, переживет того, кто думает, что у него ещё много лет в запасе. 

Клерфэ умер первым, а Лилиан с Борисом живы, друг, которого он навещал, выздоровел и занял его место в гонках, все перевернулось и будто перепутались жизненные пути героев книги. 

Как любовь меняет людей! Клерфэ превратился в неуверенного, робкого, мечущегося мужчину и он уже не будет прежним. С любой другой женщиной - да, он тот же дерзкий смелый гонщик, победитель, но не с Лилиан:

«Что со мной происходит? Каким неуклюжим становится человек, когда он любит по-настоящему! Как быстро слетает с него самоуверенность! И каким одиноким он себе кажется, весь его хваленый опыт вдруг рассеивается как дым, и он чувствует себя таким неуверенным.»

Как отчаянно человеку хочется жить, ярко жить, зная, что осталось ему недолго:

«Единственное, чего страшилась Лилиан, – это оказаться в плену обыденности.»

И особенно мне пришлись по душе рассуждения девушки о быстротечности нашего земного пути: 

«Они не понимают жизни, – думала она. – Они живут так, как будто намерены жить вечно. Торчат в своих конторах и гнут спину за письменными столами. Они живут так, словно смерти не существует. И при этом ведут себя не как герои, а как торгаши! Они гонят мысль о быстротечности жизни, они прячут головы, как страусы, делая вид, будто обладают секретом бессмертия. Даже самые дряхлые старики пытаются обмануть друг друга, приумножая то, что уже давно превратило их в рабов, – деньги и власть».

Да, темп жизни в современном мире ускоряется, мы вечно спешим, постоянно работаем, совершенствуемся, развиваемся, пробегая мимо основного, лишь слегка касаясь той самой обыкновенной мирской жизни со всеми ее прелестями и радостями. А очухиваемся порой слишком поздно. 

«Неужели, чтобы что-то понять, человеку надо пережить катастрофу, боль, нищету, близость смерти?»