Ваша оценкаДействие знаменитого романа Проснера Мериме, блестящего драматурга и мастера художественной прозы, происходит во время религиозной резни, получившей в истории название Варфоломеевская ночь. Тема религиозных войн, обличение религиозного фанатизма, приобретшая ныне, в начале третьего тысячелетия неожиданную остроту, раскрыта в этом тексте с необычайной силой. Религиозная рознь становится источником семейной трагедии. В центре исторического полотна юный дворянин-гугенот Бернар де Мержи, влюбленный ...
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,3
3 оценки
- 533%
- 467%
- 30%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 5Хотят прочитать 5
Рецензии
Аноним28 сентября 2020 г.Три зарезанных цыганки
Читать далееПроспер Мериме с огромным уважением и интересом относился к русской литературе, для того, чтобы в подлиннике читать Пушкина и Гоголя, он учил такой трудный для француза русский язык. А выучив, воспользовался знаниями, чтобы перевести на французский "Пиковую даму". Но особенно ему нравились пушкинские "Цыганы", а фигура главной героини - Земфиры страстно его волновала. Её свобода в выражении чувств и независимость импонировали писателю, ему хотелось более пристально рассмотреть подобную ей личность.
Так родилась самая известная новелла Мериме "Кармен". Конечно же, своей популярностью она в большой степени обязана одноименной знаменитой опере Жоржа Бизе, но, думаю, не случись оперы, она все равно оставалась бы одним из самых впечатляющих произведений Мериме.
Цыганка в роли главной героини понадобилась Мериме, чтобы наиболее ярко и выпукло подчеркнуть основную мысль, выраженную в эпиграфе, принадлежащем греческому поэту Палладу "Всякая женщина – зло; но дважды бывает хорошей: или на ложе любви, или на смертном одре".
Кармен - просто олицетворение женского эгоизма, классический пример стервы, четко осознающей свои интересы, без зазрения совести использующей свои женские чары для одурачивания мужчин и манипулирования ими В ней сосредоточились и проявились все возможные пороки, она и мошенница, и блудница, и конрабандистка, и неверная жена. Она легко, можно сказать, играючи подвела под монастырь и практически погубила довольно наивного и честного бакского парня Хосе Наварро, практически катком прокатившись по его судьбе, толкнув его на дезертирство, а затем вынудив стать контрабандистом и грабителем.
Молодая и красивая цыганка живет сиюминутными порывами, наслаждаясь собственной чувственностью , не испытывая ни в чем самоограничения. Она в самом деле свободна, но, как известно, свобода одного человека ограничивает свободу других, и разумная середина лежит в плоскости взаимного уважения, но Кармен не привыкла считаться ни с кем, кроме себя.
В её образе причудливо сочетаются прекрасное с уродливым, она вся соткана из контрастов и противоположностей, в ней присутствуют высокие, и даже в какой-то степени благородные чувства, а рядом с ними совершенно низменные и подлые, она способна на любовь и на предательство. То же и в её обличье, она одевается ярко и вызывающе, и одновременно с тем вульгарно и безвкусно. И все же в большей степени она носительница зла, социального зла, и в этом качестве она вполне соответствует определению из эпиграфа: "женщина - зло". Она становится причиной падения и гибели двоих мужчин, называвших себя её мужьями: Хосе и Гарсиа Кривого.
И строго следуя эпиграфу, Кармен прекрасна в любви, когда ею владеет истинная страсть, и в смерти, потому что она способна хитрить и обманывать, когда дело касается наживы или выгоды, но не тогда, когда речь идет о жизненных принципах.
И вот тут испанская цыганка французского писателя выступает связующим мостиков между двумя цыганками бессарабскими - пушкинской Земфирой, с которой и начал вызревать образ, и горьковской Раддой, не желающей поступиться ни йотой своей свободы даже ради любви.
1934,6K- Аноним10 февраля 2021 г.
Сатана там правит бал
Читать далееПочти невозможно, говоря о единственном романе Мериме, не вспомнить "Королеву Марго" Дюма, и не сравнить их. В обоих романах описывается один и тот же эпизод французской истории - лето 1572 года с печально памятной Варфоломеевской ночью. Подошли писатели к описанию этого события по-разному, Мериме обошелся несколькими яркими штрихами, оставаясь предельно лаконичным, Дюма же, как он любил и умел, взялся за подробное и многогранное описание тех событий. Так что слово "хроника" в названии гораздо больше подходит к роману Дюма, по количеству затронутых векторов и выведенных на обозрение читателю действующих лиц, он в несколько раз превосходит творение Мериме.
С другой стороны, роман Мериме на 15 лет старше "Королевы Марго", поэтому можно обвинить Дюма в том, что он в некоторой степени позаимствовал у предшественника формат сюжета - молодой дворянин-гугенот накануне известных исторических событий приезжает в Париж, где его ждут новые друзья, дуэли, любовь, слава и смертельная опасность.
Если уж на то пошло, то Бернар де Мержи может рассматриваться и как некий литературный предшественник самой главной удачи Дюма - образа д'Артаньяна. Опять же роман начинается с событий по дороге в столицу, происходящих в гостинице, далее по списку - дуэли, любовь, покорение Парижа. Конечно, всё это довольно условно и схематично, но и не обратить внимание на такие совпадения нельзя. Это даже не совпадения, а свидетельство того, что Мериме очень верно выбирал основу для построения сюжетной линии, настолько верно, что даже сам Дюма не смог придумать лучше.
Но, возвращаясь к слову "хроника", которое Мериме вставил в название своего романа, приходится признать, что реальных исторических персонажей в книге почти нет, только троим - королю, адмиралу Колиньи и Ла Ну отведено по эпизоду. У того же Дюма, кроме перечисленных, полно других, самые яркие и "хронические" - герцог Анжуйский, Генрих Наваррский, Маргарита, Екатерина Медичи, герцог Гиз, Анриетта Неверская...
Зато в романе Мериме есть то, что упустил, или не догадался, или не захотел осветить Дюма. Это мощное антиклерикальное, практически, атеистическое звучание. Выразителем этой линии является старший брат Бернара - Жорж де Мержи. В романе два главных героя, и если в начале и середине романа акцент смещен на младшего Бернара - героя-любовника, то к концу произведения на первый план выходит Жорж, человек сумевший стать над раздираемой религиозной распрей страной, и сделал он это не за счет принятия обеих точек зрения, это тогда было в принципе невозможно, а за счет отказа от самой сути противостояния - от Бога.
Жорж демонстрирует невероятную силу воли и душевную смелость, отказывая перед смертью и протестантскому пастору, и католическому священнику. Это нам не так уж сложно представить такое, а вот человек, живший 450 лет назад, обитал совсем в другой реальности, и в ней поступок Жоржа выглядит не столько героическим, сколько ужасным и безрассудным. И все, кто его окружает в этот момент, так и воспринимают его поведение, все, кроме брата Бернара, который, кажется, стал что-то понимать.
Ведь верность религии довела его до греха братоубийства, пусть и невольного, но всё же. И в этот момент он стал понимать, что ничем не лучше тех убийц, которые в Варфоломеевскую ночь по приказу короля резали гугенотов. Бог учит любви и всепрощению, но его верные последователи с обеих сторон готовы убивать всех подряд, даже детей, ради той самой любви и всепрощения. Цинизм и лицемерие, стоящие за высокопарными проповедями, становится очевидным для младшего брата и это только усиливает его личную трагедию.
А кроме озвученного аспекта для вдумчивого читателя ясно и то, что религиозные распри, терзавшие страну, это только предлог для политической борьбы, речь шла о попытке смены элит, о контроле над экономикой государства, и гугеноты из "просто верующих" превращались в мощную политическую партию, поэтому реакция "тирана", который не хотел утрачивать своего влияния, вполне ожидаема. Я Карла ни в коем случае не защищаю, но какие времена, такие и нравы, а какие нравы, такие и методы. Мы можем только радоваться, что живем не в XVI веке, и у нас есть права, о которых люди той эпохи не только мечтать не могли, но, скорее всего, они бы их восприняли с ужасом, как доказательство торжества дьявола. Всему своё время.
1822,9K - Аноним23 сентября 2020 г.
Black lives matter
Читать далееСегодня день памяти выдающегося французского писателя, мастера новеллы, Проспера Мериме. Он скончался ровно полтора века назад - 23 сентября 1870 года, как раз в разгар Сентябрьской революции, положившей конец Второй французской империи. Правда, Мериме находился тогда не в столице, а в Каннах, где он и похоронен.
Новелла "Таманго" относится к числу ранних произведений мастера, в списке всех написанных им новелл она идет второй после "Маттео Фальконе". А касается она такой актуальной сегодня в западном мире темы, как работорговля. Никто не будет спорить, что явление это отвратительное, однозначно подлежащее осуждению, только,мне кажется, тот подход, который сейчас превалирует на Западе - поголовная вина белых и безусловная правота черных - не совсем соответствует историческим реалиям.
Известно, что белые работорговцы крайне редко совершали налеты на африканские деревни с целью порабощения местных жителей, это было не очень рентабельно. Гораздо чаще, а вернее, в подавляющем большинстве случаев, использовались коррупционные схемы с участием местных царьков, которые либо захватывали в плен соседей, а потом продавали работорговцам, либо отдавали по дешевки собственных соплеменников, если тех разводилось слишком много. То есть, чернокожие тоже участвовали в этом бизнесе, да, их обманывали, выгадывая "живой товар" по-дешевке, но давайте пожалеем несчастных черных царьков, приторговывающих людьми, и получающих за это меньше, чем они могли бы получить. О чем мы рассуждаем: о торговле людьми или о торговле скотом?
Судя по тому, как себя вел главный герой новеллы Таманго в начале повествования, он относился к продаваемым соплеменникам, скорее, как к скоту, откровенно пропивая их в компании с белыми, отдавая "штуку живого товара" за стакан водки. Скажите, для Таманго чёрные жизни имели значение? И если сегодня потомки подобного Таманго начнут требовать от белого человека, чьи предки никакого отношения к работорговле не имели, каяться и целовать им обувь - это будет справедливо?
Думаю, скорее всего, на волне толерантности нового пошиба, новеллу Мериме ждут годы замалчивания, если не запрета - такие чернокожие "герои" не вписываются в новую идеологию.
По вине собственной глупости и безрассудства Таманго тоже оказывается среди проданных в рабство соплеменников. У него хватает хитрости и сообразительности устроить бунт на корабле - бунт бессмысленный и беспощадный, как, впрочем, любой бунт, не только русский, как повелось у нас определять с лёгкой руки Пушкина. Но он не догадался оставить в живых хотя бы одного белого человека, знающего как управлять судном. Зато "победившие" негры находят запасы водки и на несколько дней забывают о всех проблемах и грозящих опасностях.
Всё заканчивается печально - все умерли, все, кроме Таманго. Его, высохшего и полуживого на мертвом судне находит английский фрегат, и отвозит на Ямайку, где некогда алчный вождь сначала работал за 6 су в день на местной плантации, а затем подвизался в роли экзотического литаврщика в полковом оркестре. При этом он пил, пил, пил и ... спился. Он не стал рабом, англичане оставили ему свободу, так о чем же он тосковал - об Африке, или об утраченной власти?
Обратил на себя внимание один ляп, допущенный Мериме. Так, разговаривая на своем родном языке с женой Айшей в присутствии капитана корабля, он говорит ей слово "напильник", который она потом ему передает и с его помощью Таманго освобождает себя и своих ближайших соратников, и устраивает бунт. А капитан ничего не понял, потому что не знал языка туземцев. Мериме не подумал, что это слово "напильник" Таманго мог произнести только по-французски и капитан обязательно бы понял, о чем идет речь. Не могло в то время в африканском языке существовать такое слово, удивительно, что Таманго в принципе имеет понятие о существовании такого инструмента и способах его использования.
1733,1K
Цитаты
Аноним10 февраля 2024 г.Всякая женщина - зло, но дважды бывает хорошей: либо на ложе любви, либо на смертном одре.
181,2K
Аноним30 октября 2014 г.— Берегись, — отвечала она. — Когда меня дразнят, я делаю назло.Читать далее
Они чувствуют свое умственное превосходство и открыто презирают народ, оказавший им гостеприимство.
Чтобы женщина была красива, надо, говорят испанцы, чтобы она совмещала тридцать "если" или, если угодно, чтобы ее можно было определить при помощи десяти прилагательных, применимых каждое к трем частям ее особы. Так, три вещи у нее должны быть черные: глаза, веки и брови; три - тонкие: пальцы, губы, волосы, и т. д.
— Знаешь, — сказала она мне, — с тех пор как ты стал моим ромом по-настоящему, я люблю тебя меньше, чем когда ты был моим минчорро. Я не хочу, чтобы меня мучили, а главное, не хочу, чтобы мной командовали. Чего я хочу, так это быть свободной и делать, что мне вздумается. Смотри не выводи меня из терпения. Если ты мне надоешь, я сыщу какого-нибудь молодчика, который поступит с тобой так же, как ты поступил с Кривым.
Мне надоело убивать твоих любовников; я убью тебя.
— Я буду с тобою до смерти, да, но жить с тобой я не буду.
— Я тебя прошу, — сказал я ей, — образумься! Послушай! Все прошлое позабыто. А между тем ты же знаешь, что ты меня погубила; ради тебя я стал вором и убийцей. Кармен! Моя Кармен! Дай мне спасти тебя и самому спастись с тобой.188,8K
Подборки с этой книгой
Писатели по жизни, юристы по образованию
- 455 книг
1001 книга, которую нужно прочитать (Россия)
- 1 000 книг
Малое собрание сочинений (Азбука)
- 182 книги
Малое собрание сочинений, серия издательства Азбука
- 41 книга
Филфак
- 27 книг
