Жизнь взаймы. Искра жизни

Я дурак. И с каждым днём становлюсь все глупее.
– А кто назовет себя мудрым? Может быть, мы станем такими в будущем.
– Иногда ты бываешь мудрой. И это пугает меня.
– А меня нет. Ведь все это одни слова. Ими жонглируешь, когда не хватает сил идти дальше; потом их снова забываешь.

Лидия Борелли разбиралась в туалетах не хуже, чем унтер-офицер в строевой службе.

Пятьсот девятый сказал: раз человек внутренне не смирился, значит, этого не было.

— Зачем мы живем.
— А разве мы живем?

- Не всегда поступаешь правильно, сын мой. Даже если сам сознаёшь. Но именно в этом иногда заключается прелесть жизни. Понятно?

• Нет, ответил паренёк, сморщив нос.

— Когда мы отсюда выйдем, никто не встанет перед нами на колени, — сказал он. — Все будут все отрицать и стараться забыть. И нас тоже. Причем многие из нас тоже постараются все забыть.

Он просто поинтересовался, словно расспрашивал, как проехать куда-то, и не имел в виду ничего дурного. Он вырос в концлагерях и другого не знал.

-Нет,я не выпачкался,-ответил он медленно.-Меня не так уж легко запачкать.

А ты, оказывается, еще и мыслитель! Может, тебя лучше заблаговременно упрятать в тюрьму, чтобы избавить человечество от нового несчастья?

«— Сейчас я думала о том, что самые умные люди могут быть поразительно глупыми. Не прогоняй меня силой.»