М. Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в 8 томах (комплект)

Читаешь и прямо-таки видишь, как писатель описывает сам себя. Это единственная сказка Щедрина, во время прочтения которой у меня бегали мурашки. С такой точностью описано состояние страны, которая и по сей день во многом осталась такой же. «Бродит человек словно по Чуровой долине: пронесет Бог — пан, не пронесет — пропал. Какая может быть речь о совести, когда всё вокруг изменяет, предательствует? На что обопрется совесть? На чем она воспитается?». Признаётся Салтыков-Щедрин и в своих душевных муках. «Знал всё это Крамольников, но это знание оживляло боли его сердца и служило отправным пунктом его деятельности. Живость боли и непрерывное ее ощущение служили источником живых образов, при посредстве которых боль передавалась в сознание других. Он глубоко любил свою страну, любил ее бедноту, наготу, ее злосчастие. Быть может, он усматривал впереди чудо, которое уймет снедавшую его скорбь». Когда все отвернулись от Крамольникова, он очень самокритично рассуждает о своём писательском труде — считает, что он так и не сумел по-настоящему понять людей, о которых пишет, и предвидит одинокую старость и конечную бессмысленность своих добрых побуждений

Я не люблю не дочитывать книги, чувствую при этом какую-то вину перед автором что ли... Обычно, даже если книга не идет, я насилую себя морально и дочитываю ее через боль. Но с Пошехонской стариной насилие над собой началось с самого начала, каждая страница настолько медленно мной прочитывалась и никакие цели типа по главе в день не поддавались. Я решила бросить на 133 странице, поняв что я впустую потрачу время, если буду читать это еще 567 страниц и лучше потрачу это время на другие более интересные книги.
За 133 страницы я поняла как трудно давалась людям помещичья жизнь и как трудно описать ее так, чтобы спустя много лет (читай, когда тема крепостных и помещичества неактуальна) повествование не казалось таким нудным. Как тяжело давалась матери её жизнь - тут сэкономь деньги и еду, тут накажи гулящих девок, тут проследи чтобы зерна не украли, тут сделай так, чтобы за детей особо не платить, а если праздник в селе так это вообще печаль для помещика.

Все повествование ведется от имени мальчика Никанора Затрапезного, одного из детей помещицы. Я читала, что роман этот автобиографичен и перекликается отдельными фактами с жизнью автора. Жизнь его на мой взгляд тосклива, особенно когда братья и сестры отправляются на обучение. И эта тоска и однообразие не дала мне продолжать чтение...

У раннего Салтыкова много умозрительной чепухи и скучной, плохо написанной метафизики, поэтому рассказы с конкретикой, обрисованными персонажами и каким-никаким действием выигрывают («Миша и Ваня», «Дворянская хандра»). Он, конечно, холодный совсем, писатель САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН, но зато без иллюзий, а это тоже ценное качество для писателя. А цикл «МЕЛОЧИ ЖИЗНИ» производит потрясающее впечатление. Когда его журнал закрыли, писатель вынужден был публиковаться по газетам, а в газете – в смысле объема и привходящих отвлеченных рассуждений – не разбежишься. Так что цикл производит впечатление очень отобранной, взвешенной, умной и конкретной прозы. Строго говоря, это тоже не рассказы, а привычные для гоголевской школы портреты, типы, характеры, социальные эссе, очерки судеб («Сережа Ростокин», «Черезовы, муж и жена», «Портной Гришка», «Счастливец» - про Валерушку Крутицына, и др.). Но это настолько холодный и беспощадный анализ, настолько точные характеристики и безнадежный тон, что фабульная занимательность как бы и ни к чему. Мороз по коже, и понимаешь, в какой степени человек у нас в России девальвирован, угнетен, не пришит к государственным интересам и несчастлив. И до сих пор так. Вот опубликуй любой из этих рассказов в нашем толстом журнале – и впечатление современности сохранится, тем более что наши-то современные журналы давно уже в мире грез и правды не ищут; иначе говоря, Салтыков-Щедрин пишет лучше, актуальнее любого из авторов «Нового мира», «Знамени», «Октября» и «Дружбы народов».

Вот такой вице-губернатор! Гений. А принудь нынешних высоких чиновников написать что-нибудь абстрактно-художественное, кроме циркуляров? Да они все, за исключением Никиты Белых, просто неумны, они назначенцы, а не таланты, как должно быть, чутье у них иерархическое, а чтобы законы российской жизни наблюдать и применять – этого нет. А Никита Белых сидит под следствием, как и сам Салтыков когда-то.

Вот в таком царстве-государстве мы живем: «глуповцев» много, а делателей мало, да и тех гнобят.