Novellen

Доскональное знание психологии женщины в произведениях Цвейга завораживает. Наверное, это именно тот редкий случай, когда мужчина объективен и филигранно точен в своих сравнениях, метких и емких. Именно это необъяснимое Знание увлекает в его книгах. Начинаешь читать и погружаешься эмоционально в жизнь молодой избалованной Ирены, которая завела интрижку на стороне и настолько увлеклась собственными переживаниями, превратив свою размеренную жизнь в самобичевание и шпионский роман. "Сытость раздражает так же, как голод, и от надежной, устоявшейся жизни Ирену потянуло к приключению." Муж занят адвокатской практикой, дети присмотрены, а Ирен томилась предоставленная сама себе. Она совершила греховный поступок и ее внутренний страх стал страшнее наказание и осуждения мужа. Да, она не ценила свои семейные отношения, да виновата! Тревога поглотила ее целиком. Но тот ужас, видевшейся ей в мелочах, который рисовало ее подсознание до момента откровенного разговора с мужем искупил ее грех сполна. Животный неконтролируемый Страх сковывал все мысли. Она не жила всё это время, а существовала от одной записки до другой и в какой-то момент была опасность потерять рассудок. По-умному повел себя муж, видя замешательство жены, он не давил на нее, а мягко подводил к переоценке ценностей на примерах воспитания детей и случаях в своей практике, но Ирен не замечала его намеков. А ведь мог бы обвинить и разрушить их брак, имел полное право. Хочется верить, что Ирен оценит и надежда на это есть: она с удивлением открывала для себя, что мужа почти не знает за столько прожитых лет в браке. Она заигралась, муж умело спустил ее на землю и дал понять, что чистосердечное признание окончит ее каждодневный страх, превратившийся в насущный кошмар.

Страх хуже наказания. В наказании есть нечто определенное. Велико ли оно, или мало, все лучше, чем неопределенность, чем нескончаемый ужас ожидания.

Как можно совершить проступок, сознавая всю связанную с ним опасность, а потом не иметь мужества признаться в нем. Малодушный страх перед решительным словом, на мой взгляд, постыднее всякого преступления.

Больше всего обвиняемые страдают от утаивания правды, от угрозы ее раскрытия.

В тексте рецензии есть спойлеры

Видимо, героиня Анны Борисовой не читала новелл Цвейга.

«… теперь я себя больше не обманываю – если бы этот человек обнял меня в ту минуту, позвал меня, я пошла бы за ним на край света, я опозорила бы свое имя, имя своих детей… презрев людскую молву и голос рассудка, я бежала бы с ним, как мадам Анриэт с молодым французом, которого она накануне еще не знала… я не спросила бы, куда и надолго ли, даже не бросила бы прощального взгляда на свою прошлую жизнь… я пожертвовала бы для этого человека своим добрым именем, своим состоянием, своей честью… я пошла бы просить милостыню, и, наверно, нет такой низости, к которой он не мог бы меня склонить. Все, что люди называют стыдом и осторожностью, я отбросила бы прочь, если бы он сказал мне хоть слово, сделал бы хоть один шаг ко мне, если бы он попытался удержать меня; в этот миг я вся была в его власти.»

Да, так бывает, и мне не понять тех, кто считает себя в праве осуждать подобное.

"Я же, как частное лицо, не считаю нужным брать на себя роль прокурора: я предпочитаю профессию защитника. Мне лично приятнее понимать людей, чем судить их."

Ознакомившись на текущий момент с 2 новеллами автора, мне пока остаётся не понятна мотивация написания этих произведений, а понять её очень хочется. Зачем г-н Цвейг раз за разом выворачивает перед читателями женскую душу, препарирует, выставляет на показ самое сокровенное – вот в чём вопрос.. Неужели он нашёл в этом свою изюминку и это его метод привлечь и увлечь читателя, открывая ему те тайны, которыми редкий человек захочет поделиться с кем-либо?

«На тех, у кого нет своих переживаний, чужие страсти действуют так же возбуждающе, как театр или музыка.»

Пока это только сомнения, т.к. слишком мал багаж прочитанного из творчества автора.
Почитаем – посмотрим… Но только после перерыва, т.к. читать истории вывернутых наизнанку душ и эмоций мне тяжело.

Вот так вот всегда! Жена любит мужа, муж любит жену, все прекрасно, все взаимно и в один момент счастье рушится, умирает частица тебя - твой самый родной и любимый муж. Дети уже взрослые, у них своя жизнь и ты остаешься одна. Один на один с собой. Печаль тебя поглощает. Где-то я слышала, что если хочешь забыть свое горе, то помоги человеку у которого горе больше, чем твое. Вот так и героиня. Увидев этого молодого игромана в отчаянии после проигрыша, ей захотелось ему помочь. Она за ним проследила до аллеи, "спасла" его от дождя, а потом и переспала с ним (его успокоения ради?) Поняв, что он не может сам вылезти из того болота, куда он влез, героиня хочет ему помочь. На деньги на номер, на деньги на билет. А он в итоге что? Берет деньги, клянется, что уедет домой, а сам играет на них в казино. Предательство. Игромана уже не спасти, а Миссис К. в расстроенных чувствах. Она ведь...влюбилась! Или привязалась? В любом случае, она не хотела его отпускать. Но затем, женщина понимает, что она для него лишь "муха, от которой лениво отмахиваются", героиня начинает питать к нему ненависть. А через 10 лет узнав, что он застрелился, чувствует радость, ведь больше нет свидетелей ее позора. Вот я только не понимаю, если она так боялась вспоминать этот случай, боялась, что кто-то узнает о ее безнравственности, почему она рассказала эту историю "рассказчику"? Он же теперь свидетель...или то, что он заступился за Анриэт лишает его права критиковать?

Мне легко читать Цвейга. Его рассказы всегда читаются на одном дыхании.