Запах хризантем

Безусловно, “Прусский офицер” - выдающееся произведение, настоящий шедевр среди малой прозы Дэвида Лоуренса. С моей скромной точки зрения, Лоуренсу больше удавались романы, нежели рассказы, но и среди последних есть несколько невероятно прекрасных.

А “Прусский офицер” красив. Он красив красотой одновременно классической со всеми этими описаниями природы, метафорическими горами и символическими лесами, и красотой модернистской с ее погружением в глубины человеческой души. И есть здесь какая-то языческая красота, иррациональная, нереальная. Но об этом позже.

В принципе, если вы хотите понять как писал Лоуренс, но сомневаетесь, хватит ли вас на большой роман, то можете смело начинать с “Прусского офицера”. Это своего рода демоверсия. Есть некая сюжетная линия, которой я еще обязательно коснусь, но она почти тонет в ощущениях героев. Любое событие лишь триггер для переживаний и рефлексии, хотя большинство “положительных” персонажей Лоуренса к рефлексии не склонны. Это такая эмоциональная рефлексия, когда герой не обдумывает произошедшее, а вновь и вновь проживает его, а задача автора не столько анализировать, сколько фиксировать эти переживания. Анализировать и размышлять - задача читателя, но это становится возможным лишь после совместного переживания того самого события. И мастерство Лоуренса в том, что такое совместное переживание возможно. Оно достигается посредством такого хитрого построения текста, что читатель как бы покидает свое тело и переносится в тело описываемого персонажа. Это не совсем тот эффект присутствия, который может перенести вас в другую страну или эпоху. Этого Лоуренс как раз не умеет, да к этому он и не стремится. Вы именно попадаете в другого человека. Восхитительно и страшно.

А “Прусский офицер” - это еще и страшный рассказ. И здесь как раз уместно заговорить о сюжете. Итак, за некоторое время до Первой мировой, где-то в Германии, военные маневры. Дано: офицер и его денщик. Офицер - аристократ в худшем понимании этого слова, высокомерный, холодный, привыкший смотреть на всех сверху вниз. Денщик - олицетворение жизни, молодой, теплый, примитивный, то есть близкий к природе. Их отношения чисто уставные, но однажды между ними разгорается конфликт. Что тому причиной? Совершенно неуставные чувства со стороны офицера. Чувства, в которых он сам себе признается, но пытается скрыть за внешней жестокостью. Представьте себе человека, который всю жизнь прожил в заданных рамках, и физическое влечение к другому мужчине, тем более к мужчине ниже его по положению, в эти рамки никак не вписывается. Удел аристократа - пить элитные напитки, проматывать состояние и менять любовниц, а не реагировать на изгиб спины своего подчиненного. Такая реакция - потеря самоконтроля, проявление слабости, а сам по себе аристократ слаб быть не может, и он ищет виноватого. Конечно, виноват денщик. И невозможность удовлетворить неожиданное желание выливается в необузданную жестокость. Вообще, Лоуренс больше про традиционное, про взаимоотношения между мужчиной и женщиной, но и тема роскомнадзорных отношений у него иногда всплывает, но как правило на платоническом уровне. Здесь же чистая физиология.

Самое интересное, что денщик о влечении своего офицера даже не подозревает. Он воспринимает происходящее как дедовщину, как нарушение своих личных границ, но никак не в качестве домогательства. Домогательства, собственно, и не было. Офицер никогда бы не признался в своей слабости. Все. что он может, это третировать денщика. А тот в силу армейских порядков избежать издевательств не способен, он чувствует себя загнанным животным, животным, попавшим в клетку. А загнанное животное опасно, каким бы мирным и беззащитным оно ни казалось, оно всегда может укусить в ответ. А тут речь идет о молодом и сильном мужчине, чья внутренняя свобода до этого никогда не нарушалась. И напряжение растет, и всем понятно, что ничем хорошим это не закончится.

Таким образом мы имеем по крайней мере три темы: социальное неравенство, подавленная сексуальность и нарушение личных границ, и все они неразрывно связаны между собой. Социальное положение определяет не только иерархические отношения, но и само поведение личности. Будь один из героев не офицером прусской армии, а, скажем, представителем парижской богемы, он не находился бы в столь жестких рамках и мог бы осуществить желаемое. Не факт, что с тем же объектом, ведь денщик никаких таких склонностей не имеет, но уже не было бы фрустрации. А подавление своих плотских желаний еще никого до добра не доводило.

А сам денщик - это нечто прекрасно примитивное, словно язычник у древнего огня. Он живет своей внутренней жизнью, которая никак не пересекается с суровой армейской действительностью. И это не богатый внутренний мир интеллектуала, это жизнь телесная, быть может, не слишком осмысленная, но очень насыщенная. Каждое движение, каждый вздох наполнены жизнью, каждая минута прожита по полной. И к этому-то огоньку и влечет офицера, а вовсе не к изгибам спины.

И вот читатель скачет между этими двумя мужчинами, терзаемый самыми противоречивыми эмоциями. Здесь и гнев, и сочувствие, и жалость, и ужас от происходящего. То есть, вся гамма чувств, которую испытывают герои. Эмпатия лвл 80.

Так что если вы не читали Лоуренса, но вам любопытно, рекомендую “Прусского офицера”. Я сама начинала совсем с другого произведения, но здесь самый настоящий концентрат.

Упаси вас бог познать заботу - Об ушедшей юности тужить, Делать нелюбимую работу, С нелюбимой женщиною жить.

Константин Ваншенкин, 1958

Дэвид Герберт Лоуренс — певец любви. Его интересовала любовь во всех проявлениях. Неслучайно его роман «Любовник леди Чаттерли» наделал столько шума, а тираж его более ранней  «Радуги» был даже сожжён из-за непристойного содержания. Но этот маленький рассказ — о любви, которая зародилась, но ничего из неё не получилось, а также о любви неразделённой, непризнанной.

В центре сюжета - супружеская пара, которая проводит время в домике у моря. На первый взгляд они счастливы: завтракают вместе, наслаждаются прекрасным видом. Однако по их диалогам можно понять, что между ними совершенно нет никакой близости. Они чужие люди, которые просто находятся рядом. И вскоре мы узнаём причину. Молодая женщина, оставив мужа с сотней вопросов, отправляется к дому с прекрасным розовым садом в поисках мужчины, которого она когда-то любила...

Это уже третий рассказ Лоуренса, который я прочитала, и я заметила, что даже в малом формате рассказа автор уделяет большее внимание символам. Однако они не очевидные, почти неуловимые, но от этого их поиски и понимание придают тексту особое очарование. Например, тот самый сад, полный розовых кустов. Мы словно чувствуем тонкий аромат этих прекрасных цветов и лепестки сахарной ватой окутывают нас со всех сторон.

Однако то, что испытывает молодая женщина, находясь в этом саду, совершенно противоположно его красоте. Она с грустью вспоминает прошлое и ничего не может поделать с настоящим. Прекрасные цветы застилает тень. Она всем своим существом тянется к мужчине из прошлого, но вынуждена вернуться к мужчине в настоящем, который является её мужем:

Однако героиня - не единственная, кто страдает. Её муж, узнав, наконец, о причине её прогулки в розовый сад, полон гнева и ненависти: круг замкнулся. Однако раскрывшаяся ложь в какой-то степени освободила их всех: женщину от необходимости скрывать прошлое, мужчину - от поисков причин холодности жены. Вот только куда герои отправятся от этой точки? И пойдут ли по этому пути вместе?

Ещё одна особенность лоуренсовской прозы - это открытый конец. Несмотря на то, что он даёт много доказательств того, как пойдёт дело дальше даже после точки в последнем предложении книги, тем не менее, всегда есть шанс, что может быть и по-другому. По-моему, это прекрасный способ «сотрудничества» с читателем.

Малая проза – трудный жанр как для писателя, так и для читателя. Читателю сложно успеть погрузиться в придуманную ситуацию, разобраться в том, что хочет донести автор. Писателю же трудно успеть создать полноценную историю с «живыми» героями на нескольких страницах. Для этого нужно обладать поистине огромным мастерством. А поскольку не у всех есть это мастерство, но «творить» в малой прозе тянет многих, новые рассказы появляются постоянно, а вот почитателей малой прозы не так уж и много.

Лоуренс из тех писателей, у которых и большая и малая проза одинаково хороши. Хотя некоторые критики настаивают, что именно рассказы принесли успех автору. И с ними сложно не согласиться. А такая оценка – большой комплимент: все-таки далеко не каждому дано несколькими четкими яркими мазками обозначить героев, изобразить трагизм или комизм или безнадежность ситуации. Зачастую в рассказах читатель так никогда и не узнает ни о прошлом героев, ни о будущем, если только не нарисует их самостоятельно в своем воображении. Малая проза как моментальный снимок, запечатлевающий мгновение. У кого-то оно, возможно, было единственным случаем в жизни, о котором следовало рассказать, у кого-то – «одним из». Но и это решает читатель самостоятельно. Писатель, если он Настоящий Мастер, сделал своих героев «живыми», предоставив каждому право на свою судьбу. Только в этом случае можно сказать, что рассказ удался. И у Лоуренса удались все рассказы. Во всяком случае из этого сборника точно.

Сравнение Олдингтона и Лоуренса, представителей одной эпохи

Если сравнивать роман Олдингтона «Смерть героя» и сборник рассказов Лоуренса, где действие происходит приблизительно в один временной отрезок, возникает ощущение, что писатели описывают жизнь и идеи не только разных стран, но чуть ли не разных планет. У Олдингтон потрясает свободомыслие молодых людей того времени, их чрезвычайно современные взгляды на жизнь и любовь. Герои же Лоуренса наоборот робкие, стеснительные и нерешительные, как будто речь идет не о ХХ веке, а о веке XIX, когда романтические чувства скрывались, когда общество порицало малейшую свободу в этом отношении. Но объяснение такому различаю находится довольно просто: всегда во все времена и на всех континентах настроения и идеи столицы круто отличались от провинциальных мечтаний и свобод. Поэтому столичные штучки Олдингтона не ставят любовь на первое место – слишком насыщенна их жизнь другими важными событиями, чтобы сосредотачиваться на такой незначительной и непостоянной вещи как любовь. Провинциалы Лоуренса наоборот стремятся к душевному равновесию через поиск и принятие настоящего чувства. И пусть не всегда оно приходит вовремя, пусть часто теряется в каждодневной суете или постигается только со временем, все равно именно любовь и есть их цель, к которой они стремятся, несмотря на классовые различия, на политические неурядицы, на насмешки окружающих. И это правильно. И это и значит «жить», а не просто изображать из себя современного и продвинутого человека, тщательно пряча свои настоящие чувства за маской снисходительного безразличия ко всему на свете.

В общем, Лоуренс, как и Олдингтон, тоже летописец своей эпохи. Только чуть ближе к народу, к провинции, к настоящему чувству. Наверное, именно поэтому основной темой рассказов этого сборника и стала любовь. И пусть чаще это любовь несчастная, обреченная, все равно она дарит надежду и желание жить.

Сборник рассказов "Запах хризантем" это мое первое знакомство с творчеством Лоуренса и я с уверенностью могу назвать его крайне удачным.
То ли это весна на меня так действует, то ли я не так далека от истины, но я считаю этот сборник рассказов о Любви. Она красной нитью проходит через каждый из них. В каждом своем рассказе Лоуренс показывает нам разные оттенки, разные виды этого прекрасного чувства.
В рассказе Дева и цыган нить ярко красная, тонкая, но прочная, о такую можно и порезаться [страсть].
В Запахе хризантем нить мягкого не обжигающего красного цвета, словно полинявшего от многократных стирок [уставшая, побитая жизнью любовь жены].
В Крестинах нить цвета крови [инстинктивная любовь к ребенку].
Тень в розовом саду бледная тонкая красная ниточка, вот-вот порвется [любовь к давно ушедшему].
Прусский солдат грубая, толстая нить темно бордового цвета [ненависть].
Солнце нить цвета последних лучей заката [самолюбие].
Рубеж неаккуратный спутанный клубок красных ниток, цвета едва различимы, слишком запутанно [любовный треугольник].
На рассказе Макака в хаки нить обрывается и сборник заканчивается, на мой взгляд очень логично, историей [неразделенной любви].

Да, любовь многогранна в своем проявлении.
Интересно, по силам ли одному человеку пережить все ее оттенки?

Совсем не большой рассказ Лоуренса умудрился окатить читателя знатной порцией грусти и безнадёжности. Однако выведенная в итоге мысль оказалась не совсем ожидаемой.

Молодая мать двоих детей Элизабет ждёт с работы мужа-шахтёра. Он опаздывает, и она постепенно теряет терпение и начинает злиться, потому что уже не раз и не два он проходил мимо дома прямиком в кабак, где напивался до беспамятства.

Мы чувствуем разъедающую Элизабет злость и отчаяние, замечаем бедно обставленную тёмную комнатёнку, видим, каким тяжёлым грузом лежит на материнских плечах забота о детях — всё это удалось передать Лоуренсу блестяще. Всё это словно специально нагнетает обстановку и предвещает беду. И беда приходит...

Почему же в рассказ прокрались прекрасные цветы хризантемы? Их легко упустить из виду в повествовании, однако название рассказа упрямо заставляет искать символизм.

Хризантема для Элизабет стала своеобразным символом предсказуемости жизни, которая была поставлена на рельсы точно так же, как тот поезд, машинистом которого является её отец. Этот цветок сопровождал её на всех значимых этапах жизни, но легко понять, что Элизабет не очень-то счастлива. Интересно, что на английском языке рассказ называется Odour of Chrysanthemums. Я думаю, автор неслучайно выбрал слово odour (вместо smell или scent, например), потому что оно означает, в первую очередь, запах неприятный, о чём и говорит героиня в том небольшом диалоге с дочерью: она не любит запах хризантем. Во многих культурах они также символизируют смерть и траур.

Почему я и отметила в начале, что вывод показался мне неожиданным. В случае Элизабет смерть не забрала, а, напротив, подарила ей важное открытие, открыла ей глаза на правду, которой она «не могла разглядеть в горячке жизни». И, возможно, именно это знание позволит ей сделать следущий шаг в будущее, как бы тяжело ни было. Ведь у неё остались дети, которым она нужна...

Второй рассказ Лоуренса, который звучит в аудиокниге Дэвид Герберт Лоуренс - Сыновья и любовники. Рассказы (сборник) в исполнении Маргариты Ивановой. Задумка составителей поместить рассказы не отдельно, а внутри романа все же не совсем удачна. Не смотря на то, что их темы перекликаются с сюжетом "Сыновья и любовники", прочтение между главами вносит путаницу.

Семья из данного рассказа, как и из романа похожа на семью самого писателя. Как и у героев этих двух произведений отец Дэвида Лоуренса был шахтером, работе отдавался полностью, но в свободное время любил посетить пивную. Мать же была по происхождению из мелкобуржуазной семьи, образована, начитана и имела тонкую натуру. Хотя супруги заключили брак по любви, но вскоре он дал трещину и ссоры в семье были постоянно. Отношения в своей семье Лоуренс позже опишет в нескольких произведениях, а не только в уже названных.

В рассказе много места отведено переживанием героини Элизабет Бейтс. Хорошие отношения между супругами уже давно сошли на нет, но женщина каждый раз, когда муж отправляется в шахту волнуется за него. Несчастные случаи, обвалы, затопления -не редкость, а Уолтер единственный кормилец в семье. Каждый день, когда он задерживается, она уверяет себя, что он в пабе, что снова придет пьяный и снова неизбежен скандал. Чаще всего было именно так, но не на этот раз.

Хризантемы- символ беды, с ними Элизабет связывает все несчастья в своей жизни. Вот и сейчас сын нарвал букет хризантем и их аромат предвещает женщине трагедию.

Психологически верен автор и в изображении разного отношения к смерти жены и матери. Мать безудержно рыдает, думает только о погибшем сыне, все мысли жены не о муже, а тоже о детях. Больше всего она переживает, что старуха своим плачем разбудит их. При виде покойного у Элизабет приходит запоздалое понимание, что и Уолтер всю жизнь был точно так же одинок, страдал от этого . Понимание "да", но для сострадания уже нет места в душе, слишком давно супруги стали чужими друг другу.

Ох уж эта малая проза. Чтобы увлечь читателя столь небольшими объемами нужно поистине обладать талантом. Ибо настолько околдовать и бросить в пучины ярости, страсти, эмоций и чувств может только мастер. Изысканная, стильная и четко выверенная проза. Вся такая выдержанная, тонкая и психологичная. Может на первый взгляд немного чопорна и суховата, но не замечаешь как отдаешься в ее власть и уже сама ощущаешь все то, что испытывают герои этих историй. Впитываешь дерзкие взгляды, кожей ощущаешь ту страсть и вожделение, погружаешься в отношения между мужчиной и женщиной, которые взглядом уловимы лишь немного, зато как бурлит плоть и парит душа. Игра чувств, эмоций, взглядов. Бессознательное, которое прорывается. Любовь, страсть, трагедия, жгучая ненависть, одиночество, ярость, недосказанность... Все здесь сплетается в неистовый и яростный клубок эмоций... Эти истории воспринимаются как-то особенно, скорее на уровне инстинктов.

Почти в каждой истории мы сталкиваемся с унылыми и серыми пейзажами, с невзрачной и скучной повседневностью. И яркая, сильная и свободолюбивая личность пытается как-то худо-бедно с этим бороться.
Лейтмотив всего сборника - любовь во всех ее проявлениях. Многогранная и волнующая. Эмоции и чувства они всегда будоражат и скрашивают нашу будничную жизнь. Лично я без них никуда.

Отдельно хочется отметить повесть "Девушка и цыган"!!! Вот где самая настоящая неприкрытая страсть. Вот где горячие взгляды, волнующие плоть. Вот где яркая женщина и сильный мужчина. И вот где самая настоящая недосказанность... Очень понравилась история... Определенно задела и не оставила равнодушной. Страсть в самых мощных ее проявлениях.
"Тень в розовом саду" - тонкая и лиричная история о прошлом... Об утраченном и ушедшем... Очень чувственно...
"Солнце" - история о любви к себе. Какое сочное и красивое описание природы и солнца с его лучами, которые согревают, ласкают и проникают внутрь.
"Рубеж" - история о немке и ее двух мужьях. Классический любовный треугольник...

Сборник рассказов все же поражает своей неистовостью и накалом страстей... Д.Г. Лоуренс смог в небольшие истории вложить столько, что каждая чем-то цепляет... Какая-то больше, какая-то меньше, а какая-то и просто переворачивает все внутри. Прекрасно! Просто прекрасно!

Этот сборник рассказов - мое знакомство с творчеством Лоуренса. Я даже не могу сказать, чего я ждала от этого писателя. Да, в голове крутились все те ярлыки, которыми пестрят аннотации "скандальный", "сексуальный", "запрещенный", но то, что я получила в итоге никоим образом не вписывается в этот стереотип.

Самое важное и самое яркое: Лоуренс - потрясающий психолог. Просто диву даешься, ну как, КАК можно так глубоко залезть человеку в голову и выведать у него настолько потаенные чувства, о которых сам себе никогда не признаешься?! И дело не в том, что эти чувства какие-то крамольные или "запрещенные". Проблема, на мой взгляд, в том, что нам очень тяжело признать себя цельным, нам тяжело следовать велению души, тяжело быть максимально естественным. На нас накладывается столько ограничений, что потеря самого себя - одна их острейших и популярнейших проблем современности. А Лоуренс берет и вытягивает человека из его скорлупы - и боже мой, как же становится неуютно, неловко. Читаешь эти рассказы и порой чувствуешь себя не в своей тарелке - возможно, вступает в схватку твое истинное Я и все наносное, что накопилось с годами. Кто знает...

Еще не могу не отметить восхитительный слог Лоуренса. Именно такую прозу я готова читать и читать, и читать. Он умеет держать равновесие между уклоном в мозговыносящие метафоры, от которых на триста страниц в обе стороны слышно "ах-какая-я-необычная", и четким поджарым а-ля хемингуэевским текстом. Тексты Лоуренса комфортны по части языка и стиля и удивительно неуютны, как я уже говорила, в своей сути.

В этом сборнике мне хотелось бы особо отметить рассказ "Солнце", "Запах хризантем" и повесть "Дева и цыган".

8 / 10

В сборник "Запах хризантем" входит относительно большая повесть "Дева и цыган" и семь коротких рассказов, название одного из которого красуется на обложке.

В повести рассказана история девушки из порядочной и обеспеченной семьи, которая влюбилась в цыгана. Ее чувства настолько сильны, что она уже начала бредить жизнью в таборе. Родной дом и жизнь без забот кажутся ей кошмаром, а вот грязные фургоны, дети-оборванцы, отсутствие денег, наоборот — мечтой, ведь там свобода, а дома гнет. Ох как меня раздражают эти легкомысленные тупоголовые девицы. Я очень надеялась на конец, который бы отрезвил ее, но ничего такого не произошло.

В "Запахе хризантем" хризантемы появляются лишь в начале, если бы они участвовали и в последней сцене было бы символично. Сама история ничего нового не рассказывает:мать двоих детей и ее муж-алкоголик. Разве может тут быть счастливый конец?

Герои данного сборника часто оказываются шахтерами. Мне это не показалось обычным совпадением, поэтому я решила почитать биографию автора. "Дэвид Герберт Лоренс был четвёртым ребёнком в семье малограмотного шахтёра и бывшей школьной учительницы." яснопонятно, вот откуда шахты.

Не могу сказать, что мне понравился какой-либо рассказ. Более-менее "Прусский офицер", сам офицер однако раздражал. Вообще конечно многим персонажам мне хотелось отвесить "отрезвляющую пощечину. Хорошо, что книга небольшая и я быстро ее прочитала.

Лоуренс преследовал меня полунамеками - о "Лоуренсовских женщинах " говорили герои Фаулза и я пыталась понять - о чем они вообще? Какой такой Лоуренс? И тут его рассказ попался мне как внеклассное чтение в курсе по писательскому мастерству, мол, сам знаменитый Лоуренс прекрасно развивает сюжет через обстановку, посмотрите-ка все, каков мастер.
"Один их самых знаковых писателей..." - начала про него энциклопедия. Как ты можешь быть знаковым писателем, если я про тебя даже не слышала? - спросила я портрет Лоуренса. Который, мне, к счастью, ничего не ответил.

В "запахе хризантем" описывается один вечер из жизни шахтерского посёлка, окрашенный ощущением неясной беды - и я не уверена, что без подсказок их курса я смогла бы оценить то, что горящие угли в сцене на кухне "придают ей гендерную динамику", а странные английские слова из первого абзаца подобраны специально такие редкие, которые не все англичане-то знают, но именно эти слова задают мелодику и тон.

Из-за того ли, что я читала рассказ уже после его тщательного препарирования, или это просто тот-самый-Лоуренс такой, но пишет он как-то нарочито. Я так и не смогла избавиться от ощущения, что его текст не написан, а построен по чертежу. Прилагательные у него, безусловно, работают. Как рабы на галере, никак не меньше. В одном описании сада, в котором мы встречаемся с главной героиней рассказа, столько, "замершего", "пожухшего", "осыпавшегося" и "побитого", что, кажется, употреби автор еще полслова про то, как все тленно и плохо, уныние уже полилось бы у читателя из ушей.

А, впрочем, может именно так только и можно писать о людях, которых куда-то тащит по жизни чувство долга и пристойности, чей жизненный уклад состоит из горечи и общественных приличий, и которые внутри себя так космически одиноки, что толком не знают даже, кто этот человек - их супруг, что его гнетет, какая ноша на его плечах?