Ваша оценкаРоман "И не сказал ни единого слова..." и повесть "Хлеб ранних лет" - одни из первых произведений известного немецкого писателя Генриха Белля - посвящены событиям в послевоенной Германии, людям, на чьих судьбах оставила неизлечимые душевные раны война. Герои этих его произведений упрямо сопротивляются отчаянию, не теряют надежды на возможность лучшей, более разумной, более человеческой жизни.
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,2
28 оценок
- 536%
- 450%
- 311%
- 24%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 31Хотят прочитать 31
Рецензии
Аноним1 августа 2021 г.Только вот привычка, ты к нему как птичка, Позовет и ты опять сорвешься по-любому...
Читать далееПережить войну тяжело, но выжить на руинах разрушенного мира может быть ещё тяжелее, потому что горя становится слишком много и нет уже у людей сил сочувствовать другим. Простые чувства, так популярные в благополучное время, превращаются в непозволительную роскошь во времена нужды, а значит не стоит ждать снисхождения ни от соседей, ни от друзей, ни даже от любимых. Ещё вчера люди, не знавшие бедности, после войны вынуждены не жить, а существовать в чудовищных условиях, не способные помочь себе и собственным детям, обречённые наблюдать угасание малышей от болезней и отсутствия денег на лечение. Многие ли способны вынести столь тяжкий крест без малейшей надежды на улучшение? Стоит ли удивляться, почему не выдержал и главный герой, начав срываться на самых близких людях? И за эту слабость его ненавидишь. Я не хотела осуждать Фреда, однако, чем больше о нём читала, тем больше понимала, что не война его сломала, просто он сам по себе очень слабый человек, без желаний и устремлений, зависимый от алкоголя и азартных игр. Он нашёл в себе силы только для того, чтобы вовремя избавить семью от своего присутствия, понимая отсутствие сил для роли отца и главы семейства. Истощённый человек, опустивший руки, он бежит от ответственности, не обивает пороги властьимущих для улучшения жилищных условий, а скорее наоборот портит образ немецкой семьи своим алкоголизмом. Жена и дети скучают по нему, но нужен ли он им такой? Как Фред поможет другим, если не в состоянии помочь даже себе самому?
Если с мужским образом всё относительно понятно, то образ Кэте долго не складывался у меня в голове. За что она так любит своего мужа? Разве можно найти в нём положительные черты? Почему до последнего цепляется за него? Сначала я полагала, что она, как жертва своего времени, стремилась предстать перед обществом благополучной семьёй, только разгадка оказалась намного проще, стоило лишь добраться до их общих воспоминаний. За внешним видом благопристойной дамы скрывалась бунтовщица, жаждущая идти против всех и вся. И открытие героини с новой стороны позволило лучше разобраться в её образе, поняв, что она заключена в клетку, из которой в отличие от мужа сбежать не имеет права, ведь у неё за спиной находятся дети.
Книга сильная в плане психологии, крупными мазками автор набросал жизнь не одной семьи, но многих нуждавшихся. На фоне отчаявшегося Фреда ярче сияет образ девушки из кафе, которая озаряет своей улыбкой и добротой всех окружающих. Однако, рассказав о душах людей, автор не создал вокруг них истории. Нет начала, нет конца, только пара дней из серых будней трудяг, а это значит, что законченного рассказа не вышло. Для чего Генрих Бёлль провёл читателей через муки и метания героев? Лишь для того, чтобы рассказать, как им было тяжело? На мой взгляд, все проблемы Фреда и его семьи не от войны, а от него самого. Этот человек и при более хороших условиях нашёл бы повод погрузиться в депрессию. Именно отсутствие сюжета разочаровало меня больше всего, а странные отношения героев вызывали недоумение. И только прекрасный язык спас книгу от плохой оценки.105972
Аноним28 января 2018 г.Белый немец
Читать далее"... в витрине мясной лавки между двух глыб белого сала, среди цветочных ваз на мраморных подставках выстроилась пирамида консервных банок, на этикетках которых пронзительно красными буквами повторялась одна и та же надпись: "Тушенка говяжья". Генрих Белль "Хлеб ранних лет"
Если бы после Второй Мировой войны и не было писателя подобного Генриху Беллю, то он все равно бы был. Там, где государственная уравниловка празднует победу, а немецкое педантичное послушание и вовсе выравнивает поверхности, оставляя на них одну лишь усатую шишку под названием "фюрер", там просто появился Белль и изобразил самого обыкновенного парнишку, которого следовало расстрелять еще в колыбели, чтобы он не позорил великую арийскую расу. За что, казалось бы, что он такого сотворил, этот мальчишечка - ну, остался пару раз на второй год, никак не мог найти себе дело по душе, посылая подальше все ремесла после двухмесячного обучения, стырил у своего работодателя (написал нечаянно "роботодателя", орфография возмутилась, а зря) какой-то чепухи на 20 марок. Ничего, казалось бы, особенного, даже у суперправильных немцев попадаются неверные заготовки. Весь мир не ополчился на одного неудачного представителя, иногда какая-нибудь замшелая уборщица напомнит ему что-то типа "не выйдет из тебя человека", воплощая великую мечту о кухарке, что сумеет управлять государством, взять в любой момент швабру и воспитать в себе новую Ильзу Кох. Что там из кого вышло - решать не уборщицам из системы, какое бы место они в этой системе не занимали. Все это вообще каждый решает для себя сам.
Беллю не нужно было по сути ничего делать. Просто быть собой. Хотя, "Хлеб ранних лет", написанный после войны, когда уже утихли нюрнбергские театральные страсти, перенасыщен символами. Получилось ли это невольно или Белль специально изобразил некую аналогию - сие не так и важно. Думаю, что и первое, и второе. Фраза-ключ
«Прости нам!» — потом сложи все имена и помножь их число на тысячу хлебов, а результат помножь еще на тысячу, — вот тогда ты, пожалуй, подсчитаешь, сколько проклятий на лицевом счету у твоего отца. А единицей измерения пусть будет хлеб, хлеб наших ранних лет, что остались в моей памяти как в густом туманеможет относиться к прощению немецкого народа, может относиться к бесконечному противостоянию милосердия и рационализма, может быть и просто сюжетной. Для всех государств Белль нашел уравнивающую характеристику - голодных детей. Данная тема выглядит издевкой, несмотря на вполне достоверный и убедительный облик. Голодные дети - что может быть ужаснее и позорнее для страны, у которой только недавно валялась в ногах половина мира. Подобным образом, например, издевается само государство, заявляющее о своем желании иметь много детей только потому, что ему не хватает рабов.
Что, впрочем, еще можно сказать миру, кроме того, что голодный ребенок - это всегда голодный ребенок, а человек - всегда человек. Чтобы там не натворила его нация. Он человек и совершенно неважно - немец ли, писатель ли, обвиняют ли его в чем. Именно здесь скрывается та самая жертва, которая есть и которой нет, что описана Солом Беллоу в его "Жертве". Жертва не нужна тому, кто органически не способен на концептуальное зло. Он и значения этой жертвы не понимает, и слова такового знать не хочет. Произнося слово "жертва" мы уже требуем возмещения чего-то самим этим словом, потому что знаем, что оно заранее записано в свод государственных правил, не подлежит налогообложению и подкреплено кучей разных пафосных примеров из истории. Любая книга Белля служит лишним напоминанием, что не все немцы одинаковы, что не все люди одинаковы, что за кажущейся обыденной незначительностью главного героя "Хлеба ранних лет" скрывается человеческое сердце, бескрайнее в своем свете, ибо оно органически не воспринимает муштру, формализм и глупость. Все эти смачные описания поедания подростком килограммовых булок настолько естественно подчеркивают общую причастность, наверное потому, что автор пишет обо всем об этом так просто и органично, что уже это делает его необычным. Вот он, необычный человек, необычный немец и даже необычный писатель.
Здесь же вспоминается "Волна" Тода Штрассера, где учитель провел в школе эксперимент - создал структуру, построенную на выполнении правил и насилии. Все почему-то сразу стали кричать о фашизме. При чем здесь фашизм, если речи не заходило о величии собственной расы. Другое дело, что к чему-то подобному приходит любая развитая структура. Ее создатели превращаются в небожителей, а участники - в суперлюдей. Тема "Хлеба ранних лет" в этом смысле сквозная. Белль не только должным образом оплевал фашизм, но пошел и дальше. Досталось не только немецкому образу мировосприятия, но и созданию структур вообще. Неудивительно, что автора обвиняли в последствии в анархизме и чуть ли не терроризме. Читать Белля многим сложно в том смысле, что у него очень часто попадаются фразы, обычные и ничем не примечательные, имеющие чуть ли не вселенский смысл. Например, "под конец она сказала: "У него такой благородный вид". Где здесь можно увидеть намек на пропаганду арийской расы? А он есть, ибо только идиоты делаю выводы на основании одного лишь внешнего вида человека. Не раса, так честный взгляд бывшего комсомольца с экрана телевизора, который в пятьсотмиллионный раз рассказывает ту же самую чепуху. В произведении, кстати, ни о какой политике, тем более - о фашизме, нет ни слова. Максимум - "сняли портрет Гитлера и на его месте теперь только пожелтевшее пятно". Или, вот, фраза, которая взята в качестве эпиграфа к данному отзыву. Найдет ли в ней кто-то что-то антифашистское?
А хлеб, хлеб нас объединяет! Не сам хлеб, конечно, а все, что с ним связано, с хлебом ранних лет, с человеческим, с уравнивающей всех людей необходимостью питаться. Всякое там умение отделять добро от зла, правильное мышление, духовность - все это принимает свои формы потом, когда вас хоть как-то уже допустили в люди. Человек жив не хлебом единым, но это уже "человек". На этапе хлеба раннего ему еще только предстоит этим человеком стать.
p.s. Любовной истории, кстати, в этом произведении нет. Она есть, но имеет абсолютно иное значение. Улла - это старая Германия, косная и расчетливая. Или что угодно, порабощающее человека. Хедвиг - это новая Германия (настолько новая, что ее еще нет и никогда не будет), свет в конце туннеля, то, из-за чего бросают все нафиг по принципу Стрикледа из "Луны и грош" или мистера Кэттла из пьес Пристли. К их перечню теперь присоединяется и главный герой "Хлеба ранних лет".
p.p.s. 92 страницы произведения читал 4 дня. Своеобразный рекорд. Надеюсь, что все вышесказанное мало кто поймет.
664,1K
Аноним16 сентября 2023 г.Читать далееГенрих Бёлль знаком мне еще по его произведению "Дом без хозяина". Данный роман одно из первых его произведений. Действие происходит в послевоенные годы в Германии. Разрушенные города, судьбы, попытки выжить в нищете и оставаться человеком в любой ситуации - вот, что показывает автор в своем произведении. Главные герои, Кэте и Богнер, пытаются сохранить свою семейную жизнь. Они были женаты 15 лет, но после войны отдалились друг от друга, каждый переживал этот период по-своему: он пил, она пытается хоть как-то выжить, воспитывая детей. Книга мрачная, тяжелая, но все равно, как лучик света, пробивается надежда на лучшую жизнь.
37384
Цитаты
- Аноним26 сентября 2019 г.
я ни слова ни сказала о дельных людях, потому что ненавижу дельных людей, не могу представить себе ничего более скучного, чем дельные люди, от них просто-таки воняет дельностью
11776 - Аноним28 января 2018 г.Читать далее
я так боюсь, что она меня разглядит, а если уж мы попадемся ей в руки, то это на весь вечер: придется сидеть в ее превосходной квартире, пить превосходный чай без всякой надежды даже на то, что дети проснутся и хотя бы ненадолго отвлекут мамашу, потому что дети у нее тоже воспитаны превосходно и спят, как положено, с семи вечера до семи утра. Поехали, — и даже мужа ее не будет: он в отъезде, где-нибудь за гонорар оборудует чужие квартиры, чтобы в них тоже все было ужасно красиво и как бы ненароком
7459
Подборки с этой книгой
Дети врагов
- 31 книга
Библиотечные полки
- 3 333 книги
Книжный шкаф
- 962 книги
Жизнь во время и после войны
- 37 книг
Черноголовка - спальня 3
- 412 книг
Другие издания
