Разрисованная вуаль. Рассказы

...Нам осталось еще десять дней пути.

— В здешних краях это то же, что на родине — соседний переулок, — пошутил доктор.

— Ну, вы, разумеется, преувеличиваете, однако в Южных морях расстояния действительно кажутся другими. В этом отношении вы совершенно правы.

Самым примечательным в ней был голос — высокий, металлический, лишенный всякой интонации; он бил по барабанным перепонкам с неумолимым однообразием, раздражая нервы, как безжалостное жужжание пневматического сверла.

- Я вас очень уважаю, доктор, и не хотел бы, чтобы вы думали обо мне дурно.

• Ваше мнение о самом себе, наверное, столь высоко, что мое вас не очень огорчит, - отрезал доктор.

Долгие годы супружеской жизни убедили его, что ради мира в семье последнее слово следует оставлять за женой.

“Я очень нелепо устроен. Мне всегда труднее высказать то, что есть, чем то, чего нет.”

Когда смеешься над людьми, на них не сердишься. Юмор учит терпимости, и юморист — когда с улыбкой, а когда и со вздохом — скорей пожмет плечами, чем осудит. Он не читает морали, ему достаточно понять; а ведь недаром
сказано, что понять — значит пожалеть и простить.

Я не вижу особой разницы между людьми. Все они — смесь из великого и мелкого, из добродетелей и пороков, из благородства и низости.

Большинство людей живут от случая к случаю — носятся по воле ветра.

Бывало, что при виде тех, с кем удовлетворяли свои желания великие любовники, я больше дивился их всеядности, нежели завидовал их успехам. Ясно, что человеку не часто придется голодать, если он готов обедать бараньим рагу и пареной репой.