Разрисованная вуаль. Рассказы

- Счастливица Китти, что муж у нее такой добрый, и храбрый, и умный.

- Где бы мы ни были, сказала она, там и Франция, там и Бог.

– Ты до такой степени меня презираешь, Уолтер?
– Нет. Я презираю себя.
– За что ты себя презираешь?
– За то, что любил тебя.

- Он ничтожество. Наверно, я бы им не увлеклась, если бы сама не была таким же ничтожеством.

И теперь, устало откинувшись в кресле, она вздыхала:
– Какое же я ничтожество!

До сих пор Китти слышала только, что китайцы – народ вырождающийся, грязный, отвратительный. Словно приподнялся на минутку уголок занавеса, и ей открылся мир, полный красок и значения, какой ей и во сне не снился.

Он гордится своей низкопробной хитростью.

- По ее словам, для нее не бог весть как лестно, что ее мужем увлекаются сплошь посредственности.

– Все считают, что у него выдающиеся способности.
– Способности? Какая чушь! Он очень недалекий человек. Впечатление такое, что со своей работой он справляется блестяще, шутя и играя. Ничего подобного. Он трудяга, старателен, как счетовод-евразиец.

– Разумеется, он далеко пойдет. Знает все ходы и выходы. Не сомневаюсь, что мне еще доведется величать его «ваше превосходительство» и вставать, когда он входит в комнату.