Собрание сочинений в 8 томах. Том 6

В мировом потоке создается характер. -(Гёте).

Но в кратере его истерзанной груди достаточно жара, чтобы расплавить глубочайшее пламенное зерно нашего мира: здесь крепка еще связь с началом всех начал, с истоком первобытной силы, и, содрогаясь, мы ощущаем в его судьбе и в его творчестве всю таинственную глубину человеческой души.

Это демонический человек, подчиненный вечным силам, и в его образе еще раз встает в документальном освещении нашей эпохи, казалось, ушедший в прошлое поэт мистических времен, пророк, великий в своем исступлении человек судьбы. Есть в этом гигантском образе первобытность и героизм.

Он не хочет властвовать над жизнью, он хочет ее ощущать. Быть не господином, а фанатическим рабом своей судьбы. И только став "рабом Божиим", отдаваясь до конца, он смог стать самым мудрым в области всего человеческого.

Он не хочет, как Гёте, затвердеть подобно кристаллу, холодно отражая в сотне плоскостей смятенный хаос; он хочет остаться пламенем, разрушающим себя, непрерывно самоуничтожающимся, чтобы непрерывно вновь создавать себя, вечно повторяясь, но каждый раз с повышенной силой и в более напряженных контрастах.

"Ты меня привела, ты меня и выведешь", - вместе с Гёте отвечает он природе.

Наивно было бы умалчивать о демоническом начале его существа (столь подобном божественному началу), "оправдывать" его с точки зрения морали и спасать для мелкой гармонии буржуазных мерок то, что обладает стихийной красотой неизмеримости.

...первое художественное произведение — небольшой роман "Бедные люди".
В 1844 году, 24-х лет, он написал этот мастерский этюд о людях... Его глубочайшим унижением — бедностью — рождена эта повесть; его величайшей силой она одарена любовью к страданию и безграничной способностью к состраданию.

...его "Записки из Мертвого дома" приводят Россию в восторг. Сам царь обливает книгу слезами; она воспламеняет русскую молодежь.

Мистической мудростью Достоевский постигает святость этой [могучей] воли, трагически плодотворный смысл своей судьбы. Из его страданий произрастает любовь к страданию, и мудрым жаром своих мучений он воспламеняет свою эпоху, свой мир.