Денискины рассказы

Игры на ЛайвЛиб - прекрасный повод вспомнить детство. "Двадцать лет под кроватью" - рассказ Драгунского из цикла "Денискины рассказы". Дениска с приятелями играет в прятки. Локация - коммунальная квартира.

Когда-то давно мы жили в коммуналке, так говорила мама. Я только родилась, папа в этот момент служил срочку и очень быстро нам дали отдельную квартиру, так что мои воспоминания о коммуналке ограничиваются рассказами родителей и короткими вспышками воспоминаний каких-то особых случаев, которые скорее всего действительными моими воспоминаниями и не являются, а всего лишь преобразовались из рассказов взрослых. Потому прочувствовать всю эпичность "Двадцати лет" мне не просто.

Я росла уже другим ребёнком. Ребёнком, у которого не было друзей, с которыми каждый раз встречаешься на общей кухне. Чтобы позвать в гости моих друзей, нужно было спрашивать разрешения у мамы, а не просто открыть дверь в коридор и крикнуть: "Заходи" У меня уже не было соседки, которая в силу пенсионерской незанятости присматривала бы за всеми детьми квартиры разом. И в прятки мы играли на улице, что, кстати, было не в пример опаснее. Можно было спрятаться так, что тебя потом искали не только с родителями, но и с милицией. У меня такое было, до милиции, правда, не дошло, но напуганные глаза мамы я помню до сих пор.

Вот и Дениска спрятался так, что искать его пришлось долго и нашёл уже только папа. Правда мне-то тогда надоело сидеть в укрытии и я просто ушла прятаться в гости к подружке. А вот Дениска попал так попал. Залез под кровать к пожилой соседке по коммуналке. И всё. Соседка Дениску заперла. Точнее заперла она свою комнату вместе со своей кроватью, а вместе со всем этим и Дениску.

Весёлый рассказ о том, каких только ужасов ни на придумал себе мальчишка, сидя под чужой кроватью. Как было ему одновременно страшно и стыдно, а потом смешно.

Лёгкий, весёлый, добрый.

Рассказы Виктора Драгунского про озорного малька Дениску знают, пожалуй все люди, родившиеся в Советском Союзе. Конечно те, кто любил читать.
И их дети знают, а теперь и внуки.
Я очень на это надеюсь.
Но вот сейчас я хочу поговорить о тех из них, которые редко бывают любимыми, потому что уж очень грустные.
Для меня это:
Виктор Драгунский - Арбузный переулок
Виктор Драгунский - Человек с голубым лицом
И вот некоторые вроде как и не трагические, но очень уж эмоциональные:
Виктор Драгунский - Друг детства
Виктор Драгунский - Он живой и светится
и вот этот.
Со временем эти рассказы становятся более значимыми. Взросление и разговор о нем очень сложный и не всегда в литературе возможно тактично и бережно провести героя через этот пеериод.
Виктору Драгунскому это было подвластно.
Я сейчас не буду говорить, насколько он смог состоятся как отец, всё-таки у его детей было много проблем и комплексов. Но вот как писатель, он точно состоялся.
Для меня это точно образец воспитателя. И для моей дочери и внука тоже.
"Девочка на шаре" — грустная, воздушная и очень трогательная история взросления.
И пусть даже мальчик сам не понимает этого, взрослые уж точно должны просканировать всю эту боль, радость, счастье и потерю.
А если не поняли — вот это и есть драма настоящая.

Рассказ «Друг детства» Виктора Драгунского, трогательный и душещипательный, я любил с детства наравне с моими любимыми рассказами из этого сборника «Тайное становится явным», «Куриный бульон», «Где это видано, где это слыхано». Рассказ о невероятной ценности теплых воспоминаний и о том, что нужно в этой жизни беречь медведей. Когда я был еще маленьким добрым мальчиком, то ко мне в кровать тоже часто подкладывали огромного, издающего стойкий нафталиновый запах, плюшевого медведя. Он должен был на какое-то время заменить мне родителей, которые в тот момент на кухне решали наиважнейшие вопросы обустройства страны.

Как и Дениска, я готов был одно время даже на большее, чем просто сделать из этого медведя боксерскую грушу, я очень хотел его убить. Это плюшевое животное постоянно молчало, его насмешливая ухмылка раздражала меня всегда, оно лежал лениво на боку, подавая тем самым деградационный пример и не припоминаю, чтобы я хоть раз дождался от него хоть какой-то помощи. Люди, которые год за годом проводят бок о бок с каким-нибудь аморфным мужем или женой, меня поймут. Противоречивые чувства, коснувшиеся Дениса Кораблева, посетили и меня. Нервная тяга, дурманящий запах нафталина, желание ощутить всю ненужную мягкую ватность проклятого медведя, заставили меня запастись пластмассовым ножом и я решился на этот страшный поступок.

Подкравшись к кровати, я занес уже свое орудие преступление над пухлым животом животного, но луч лунного света осветил на миг мягкую морду медведя и я увидел, что он уже не усмехается. Медведь грустно смотрел на меня, и я вдруг остро ощутил его перманентное одиночество, которое в тот момент было соизмеримо с моим собственным. И тут я чуть не заплакал, как Дениска из «Друга детства». Моих воображаемых слез хватило на двоих и с тех пор мы с медведем подружились.

Читал я потом множество книг о любви разной степени важности, но ни одна из них не могла сравниться по степени теплого чувства с «Другом детства». Место медведя рядом со мной в кровати занимали разные женщины, которые в глаза не видели его пухлого темени и даже не догадывались о его существовании. Где ты сейчас, о, мой плюшевый друг? Почему мне так плохо без тебя? Что ушло безвозвратно и для тебя тоже? Как всегда, он молчит. Да что здесь скажешь. Не бейте медведей. Даже плюшевых.

"Денискины рассказы" - это такой изолированный немного, идеализированный, реально-нереальный мир детства: каша с комками, которую нужно непременно съесть, уроки, которые хорошо бы выучить, чтобы не опозориться, школа с Раисой Ивановной и Борисом Сергеевичем, учителем пения, двор для игр, друзья, цирк, где девочка на шаре, и другие цирковые, кино, мама и папа. Истории наполнены и реалиями времени- комната "с удобствами" в коммунальной квартире, длинный общий коридор, домоуправление, октябрятские вожатые, пионерский сатирикон. Даже поводы для Денискиной радости- и те - признаки времени- вот, например, пойти с папой в зоопарк или получить в подарок книжку "Дядя Степа" или подписку на журнал "Мурзилка. Не то, что икс бокс или айпад. Но основное то, конечно, вне времени!

Весело, как взрослое иногда вторгается в детское- как папа и мама ссорятся по поводу того, что мама долго провожала одного из гостей в коридоре или как какая-то женщина все добивалась папиного внимания и даже подарила ему портсигар. Но и детское тоже смешно заглядывает во взрослое- в Денискином мире, например, взрослые всегда сдерживают свои обещания. Рада, что читала эту книжку в юном возрасте, для какого она, наверно, и задумывалась, но и перечитать было ностальгически приятно.

Бедная пожилая женщина Ефросинья Петровна! Нет, нет!!! Лишение аттестата зрелости ей не грозило; её поезд, как говорится, уже ушёл. Но она едва не лишилась чувств, при этом «слегка помешалась» и до инфаркта было совсем не далеко …

Смешно? Это вряд ли. От чего же мы хохочем, читая рассказ «Двадцать лет под кроватью» (1968) Виктора Драгунского из цикла «Денискины рассказы»? Обычно смех вызывают глупые, нелепые ситуации, наблюдая которые со стороны, мы испытываем чувство внутреннего удовлетворения и превосходства: уж я-то не такой (олух, шалопай, дуралей, чокнутый и тому подобное) и в такой «переплёт» не попаду. На это, как мне кажется, и рассчитан смешной рассказ о Дениске Кораблёве, его лучшем друге – Мишке Слонове и друзьях «помельче» – Алёнке и Андрюшке.

Рассказ, прочитанный в детстве, и, читаемый детьми, для детей имеет воспитательное значение: играй да не заигрывайся! У любой игры бывают границы. Если ты выходишь за рамки этих границ, то можно попасть в весьма «скверную историю». Вплоть до лишения аттестата зрелости!

Для взрослых, читающих «Денискины рассказы» в наше время, есть повод не только посмеяться над незадачливым ребёнком, но и порассуждать о других вещах. Вспомнить не такое уж и далёкое историческое прошлое своей родины – СССР: сравнить и проанализировать «тогда» и «сейчас». Что-то ностальгическое может отозваться в душе людей более старшего поколения. Те, кто помоложе, смогут оценить (возможно, удивиться) атмосферу человеческих отношений и особенности жизненных ситуаций советской эпохи.

Рассказ напомнил о том времени, когда люди ходили в «кино». Кинотеатры никогда не пустовали, хоть на дневных сеансах, хоть вечерних. В кино с удовольствием и часто ходили и дети, и взрослые. На мой взгляд, это объяснялось тем, что по телевизору не так уж много демонстрировали художественных фильмов и мультиков для детей. Кстати, мультфильмы многие взрослые смотрели с не меньшим удовольствием, чем дети. Вот и папа-мама Дениски ушли в кинотеатр, несмотря на непогоду на дворе.

Вспомнилось и то, что дети часто и запросто ходили друг к другу в гости. Они могли вместе выполнять уроки и играть. Родители, садясь за стол, приглашали отобедать вместе, или отужинать и гостя-ребёнка. Воспитанные дети могли отказаться от обеда и согласиться на чай. Так было заведено. Взрослые были уверены, что и их ребёнок у кого-то в гостях не останется голодным. Люди, как правило, жили дружно. У этого тоже есть объяснение …

Драгунский как раз о воспитании и воспитанности «завёл разговор». Воспитанности, как соблюдению ряда условностей в поведении в различных жизненных ситуациях, в то время уделяли большее внимание, чем в наши дни.

Сейчас, конечно, появились новые условности хорошего тона, продиктованные временем. Люди стали более замкнутыми и тщательнее оберегают границы собственного жизненного пространства. Никому в голову не приходит сегодня пойти к соседям за солью-хлебом-спичками. Более того, такое поведение порицается, высмеивается. Не знаешь, где соли взять? Иди в магазин!

Коммунальная квартира – это вообще «отдельная» песня. Все мы понимаем, что коммуналка – это не от хорошей жизни, но это лучше, чем промерзающий барак. Коммуналка – это не своя семья. Людей связывали места общего пользования, но от этого вряд ли возникают родственные чувства. А человеку свойственно иметь собственную жизненную территорию и трепетно оберегать её границы. Всё, как в мире животных. Не вежливо приходить в дом (квартиру, комнату) без приглашения. Это понимали тогда и понимают сейчас. К чему может привести такое непрошенное вторжение в чужую комнату в отсутствие хозяйки рассказывает Виктор Драгунский. Он снова предлагает «воспитательную витаминку» и для детей, и для взрослых.

Конечно же, рассказ лёгкий, игривый, юморной и поучительный – в духе Драгунского. Читать – одно удовольствие, не взирая на возраст и положение …

Когда я в детстве только мечтал о "Денискиных рассказах", мне подарили укороченную их версию, сборник под названием "Тайное становится явным". Поучительный смысл в том возрасте рассказов Драгунского до меня не доходил, но, наверное, таким и должен быть настоящий детский писатель - в игровой и занимательной форме вдалбливать детям прописные истины на каком-то подсознательном уровне. Ведь помню же я до сих пор, благодаря автору, что не стоит давать своих мазд незнакомым людям ("На Садовой такое движение"), что не нужно выбрасывать папиных шляп в окно поезда ("Чики-брык!") и ни в коем случае (это наиболее важное, что я почерпнул у Драгунского) - не смешивать спиртные напитки перед употреблением ("Рыцари").

Изящество рассказа "Тайное становится явным", который был в том сборнике ключевым, нельзя не оценить даже в возрасте, который уже от детского далек. Наверняка, у всех были проблемы с питанием. По-моему, в определенном возрасте детям вообще не хочется есть. У меня, насколько помню, голод физический проснулся вместе с голодом духовным только во время спортивных достижений. А как живописно и по-родному у Драгунского описан процесс и, самое главное, мысли Дениски, не желающего есть эту проклятую манную кашу!

Как же я ненавидел в детстве молоко! Такое ощущение, что оно было в детском саду всегда. В общем, кто не испытывал никаких проблем с питанием дома, тот наверняка вкусил их в детском саду, а в советском детском саду - особенно. Все эти мечты Дениски на тему, " будь каша жидкой, я бы ее выпил", " а полью-ка я ее чаем", "а добавлю сахару" и т. д. Вплоть до хрена столового. Каша в данном случае даже как-то символична. Напоминает нашу экономику.

Что касается основной темы рассказа (про пряник в виде посещения Кремля я тактично промолчу, иначе мне опять политику припаяют), то она более чем сомнительна. Во-первых, мальчик еще не осознал, где тайное, а где явное, у него просто времени на обдумывание не было. Вообще не было и конкретно в этом случае тоже. Во-вторых, после употребления хрена любой суд признал бы его невменяемым. Квас, кстати, после добавки в него хрена становится алкогольным напитком. В-третьих, это что за тайна такая - на глазах у всей улицы кое-что сделать, не стану разглашать именно это тайное для тех, кто рассказ не читал, потому что оно легко может стать явным, но может и не стать. В общем, как мне всегда казалось, данная тайна тайной не является. В тайнах я немного разбираюсь, целый год ждал выездную визу.

Да и вообще, все эти тайны, обращение с ними может быть довольно простым. Возьмите кувалду побольше и всех этих скелетов в шкафу - безжалостно в труху. Даже если потом эта скелетная пыль куда-нибудь и пролезет, то она вам самим уже ничего не напомнит. Здесь, правда, есть один нюанс - нужно уметь различать скелетов полезных от всех остальных. Для полезных просто нужно завести отдельный шкаф.

В общем, рассказ прекрасный, один из моих любимых. Кроме упомянутых в отзыве рассказов Драгунского могу также порекомендовать: "Где это видано, где это слыхано", "Заколдованная буква", "Куриный бульон", "Ровно 25 кило", "Смерть шпиона Гадюкина", "Сражение у чистой речки", "Третье место в стиле баттерфляй".

Я застал те благословенные времена, когда библиотекари детской поселковой библиотеки (а была ещё школьная, а была ещё поселковая взрослая!) приходили в школу, проводили тематические мероприятия. Конечно же, сопровождаемых чтением книжек. Вот так я познакомился с Дениской.

Сегодня, по здравому размышлению и по доброй памяти: чем Дениска уступал Вождю краснокожих? Чем? "Работать" ему приходилось в условиях, где вождь быстренько бы стал.... Кем бы он стал? Троешником с последней парты.

Героем какого художественного фильма мог бы стать Вождь? Кем-то из "Однажды в Америке..."? Багси Сигалом? Кто знает!

А Дениска? На ум пришли "Девять дней одного года".

Что-то подсказывает, что и тот, и другой, - оба, стали правильными пацанами. Не, не в малиново-пиджаковом смысле - другом: друзей не бросят, слабых не обидят, а при случае - великое совершат. Так вот пацаны в этом мире устроены.