Трилогия о Генрихе Наваррском

... есть люди, которые не продаются, есть сердца, которых не купить и королю.

... да и у каждой женщины, даже заурядной, когда она в действительности любит, любовь несовместима с унижением, потому что настоящая любовь тоже честолюбива.

- Генрих, вы требуете от меня разрешения загадки, которую в течение трех тысяч лет не могут разгадать философы всех стран. Никогда не спрашивайте у женщины, за что она вас любит; довольствуйтесь вопрос: "Любите ли вы меня?"

О, пусть придет тот день, когда ее сердце, которое вы так восхваляете, познает любовь - такую, какою исполнен я; и если в ответ на эту любовь ей тогда предложат сочувствие, я буду отмщен!

-Я испытаю теорию брата Борроме на нем самом. Я велю подать ему пустое блюдо и пустой стакан и скажу: "Соберите все силы своего голода и своей жажды и пожелайте индейку с шампиньонами и бутылку шамбертена. Но берегитесь, дорогой философ, - как бы вам не опьянеть от этого шамбертена и не заболеть несварением желудка от этой индейки".
-Значит, - сказал Горанфло, - ты не веришь в воздействие сильной охоты, язычник ты этакий?
-Ладно, ладно! Я верю в то, во что верю. Но довольно с нас теорий.

Нет, во всем нужна взаимность - таков девиз Шико.

Сносить оскорбления — это годится для принцев крови и для миньонов.

Бюсси ответил, что, уже принадлежа к дому Клермонов, он не испытывает необходимости принадлежать кому-то еще и вполне довольствуется возможностью быть хозяином самому себе, ибо уверен, что в собственной персоне обретет самого лучшего принца из всех существующих на свете.

-Это не очень-то честно, Шико.
-Зато по-королевски, государь.

Любопытство обладает стимулами столь же могущественными, как и всякая другая страсть. Желание узнать скрытое бывает так велико, что многие любопытные жертвовали ради него жизнью.