Сочинения в 2-х томах. Том 2. Сердца моего боль.

- Ты что: шкура, сволочь или просто дурак?

• Дурак, - подумав, прошептал я.

Он был совсем еще ребенок, узкоплечий, с тонкими ногами и руками, на вид не более десяти-одиннадцати лет, хотя по лицу, угрюмому, не по-детски сосредоточенному, с морщинками на выпуклом лбу, ему можно было дать, пожалуй, и все тринадцать.

...воевать зачастую проще, чем отчитываться...

Все это было вроде недавно, но представлялось мне теперь далеким-далеким и неповторимым, как и все довоенное…

Тогда, в юности, я частенько говорил стихами, справедливо полагая, что очень многие мысли и желания выражены поэтами несравненно лучше, ярче и точнее, чем это удалось бы мне.

Города берут смелостью, — серьезно и значительно говаривал он, — а женщин — нахальством.

Я лежал на спине, и перед моими глазами в темном глубоком небе ярко мерцали бесчисленные звезды, дрожали, лучисто помигивая, словно насмешничали и дразнились. Только звезды да еще луна, должно быть, знают, сколько в мире влюбленных и сколько среди них неудачников…

Бездействие, как и безделье, разлагает армию!

- Ему столько довелось пережить, что нам и не снилось, - шепчет Холин. - Он и в партизанах был, и в Тростянце - в лагере смерти... У него на уме одно: мстить до последнего! Как рассказывает про лагерь или вспомнит отца, сестрёнку - трясётся весь. Я никогда не думал, что ребёнок может так ненавидеть...