Загадки истории

Они неподсудны! Прошедшие через кандалы... и через эту страшную пытку надеждой!.. В них все время теплилось: через пять лет освободят... ну не могут же... через десять лет!.. И не освободили! И загнали на край света!.. И тут дрогнуло: они поняли, что с человеком можно сделать все, что общества нет в стране... а есть власть беспощадная, всемогущая...

Я понял, что в результате принятых мер общество выздоровело настолько, что я уже могу себе позволить быть милосердным... ибо уже не было отбоя от добровольцев на роли палачей! И я сам смягчал наказания суда. Сам. Наступило похвальное единение и молчание в империи. Не потому, что боялись говорить, а потому, что не имели права говорить: нас всех объединяла расправа над мятежниками. Вокруг себя я видел одно рвение. И отцы приводили своих детей к наказанию...

И это было правильно. Ибо это была империя рабов, это было общество, развращенное рабством! И держать такое общество в узде может только страх. Я думал, я в Европе, а это оказалась лишь принарядившаяся Азия. Азии нужен деспот – всего лишь... И каждый день приносил мне сведения о правильности открытия.

Смысл бюрократизма нашего, господа, состоит в незабвенном правиле: никогда ничего не делать ради дела – а только ради резона.

Комедиант, играющий на кифаре, оскорбляющий святыни своего народа, запятнавший себя всеми видами убийств, спокойно разгуливает без охраны по Риму и вот уже второй девяток лет стоит во главе государства. Что из того, что он истре6ил лучших людей? Какое до этого дело обожающей его толпе. Чернь бездельничает, развлекается и, главное, сыта. Что стало с римским народом, который за сытость соглашается жить в крови и позоре! Подлое время!

Ты спрашиваешь, Луцилий, долго ли продлится это страшное время? Я думаю – пока жив Цезарь.

Простым людям всегда импонирует, когда их повелитель увлекается теми же забавами, которые сводят с ума подданных. Это демократично. И способствует популярности.

В какое страшное время выпало нам жить, Луцилий, если мы все время должны выбирать между разными степенями ужаса!

Отмечу любопытную подробность: Тигеллин никогда не появляется на людях. Его никто нигде не видел. Он живет затворником в собственном дворце, ибо болен общей манией всех злодеев – постоянным страхом покушения на свою проклятую жизнь