
Книжные ориентиры от журнала «Psychologies»
Omiana
- 1 629 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Так могла бы писать Франсуаза Саган (если кто не знает, у нас с ней крайне "теплые отношения" в части образов), если бы плотно сидела на амфетаминах. Желание шокировать, причем открытое и выставленное напоказ, сквозит в рассказах Клер Кастийон тут и там, особенно на самом старте. Инцесты, издевательства, секс, покушения на жизнь детей и матерей, множество скандалов, измен, негативных эмоций и обязательный внезапный жуткий финал в каждой маленькой истории - все это ждет читателя, который осмелится открыть эту книгу.
Я же, со своей стороны, сперва, конечно, выпучила глаза, хоть и знала от Катерины, что за книгу держу в руках. Но я уже сто раз шуганая (дядя Иэн Бэнкс и компания уже успели сделать мне прививку от внезапного), так что если первая треть книги воспринималась как шоковая терапия с инъекциями электричества внутривенно, то затем это состояние сменилось простой усталостью. Потому что уже знаешь стиль, потому что знаешь, что эти истории приводят, по сути, к одному и тому же концу. По большому счету, каждая девушка-женщина может написать что-то сродни этому. Просто дайте волю самому низменному и темному, что есть у вас в душе, то, что заставляет бояться саму себя по ночам - и готово. Снести барьеры морали, принципов и верности, капелька грусти и обреченности в стиле - и сборник ваших собственных страшных историй лежит на столе.
Как итог - французские женщины, пишущие в стиле взрослой enfant terrible, в случае слишком близкого знакомства становятся скучными и блеклыми, а их стремление выпить досуха, оставив в плену безысходности - утомительным. Тем не менее, "Насекомое" заставляет задуматься - и еще больше ценить тех, кто любит тебя бескорыстно, не тая в душе вязкого зла.

Итак, я наконец-таки прочитала эту книгу. Не смотря на маленький объем, читала это произведение я довольно долго.
Оно тяжелое. Очень.
Этот сборник озлобленный. Обиженный. Потерявший надежду. Запутавшийся. Неправильный.
Но тем не менее, Клер Кастийон всю жестокость реального мира смогла отписать так, что не смотря на недовольство рассказами, их хочется продолжить читать дальше.
Я уже говорила, что о противном писать нужно уметь.
Клер Кастийон с поистине французским шармом умудряется описывать и семейные размолвки, и жизнь смертельно больных, и еще множество неприятных, но часто встречаемых тем. Ее текст читается очень легко, он не напрягает. История словно несколько отвлеченная - кажется, что все не так уж и страшно. Даже чувствуется некая ирония автора к пессимизму своих героев.
Но в сборнике есть и очень милые зарисовки, добрые и счастливые. Только жаль, что их меньше. Все таки, если удается писать что угодно, то лучше писать о хорошем =))
Весь сборник представляет собой альбом многих жизней, которые никогда не переплетутся, но у которых есть похожие проблемы. Это ворох образов, сборища сознаний и многочисленные размышления от совершенно разных людей.
Честно, "Насекомое" меня покорило, даже при наличии "противностей" и "неправильностей".
P.S. а с книгой мне вообще жутко повезло. Ухватила ее на распродаже всего за 50 рублей =)

У Кастийон невероятные рассказы. Полные французкого шарма и ее необычного мировозрения. В них вы не найдете текстуальных форм женской истерики, упреков или счастья. Она и ее произведения именно то о чем написанно на обложке, это - монстры. Они врываються в вас, бредят вашу душу реалистичной-нереальщиной (простите за такую противоречивость, но по другому не назовешь) и когда ты закрываешь последнюю страницу оставляют с кучей размышлений.

Я просто не хочу, чтобы мне вешали лапшу на уши, но, постоянно притворяясь, что ни о чем не догадываюсь, я становлюсь сообщницей обмана, а сердце в моей груди знает, что я его предала, и выходит из себя.

Никто не понимает, что при матери, перенесшей десять операций за десять лет, я заболела пустотой и сиротством, я пока не могу точно определить природу этой болезни, но она есть, не хватало еще, чтобы и ее у меня отняли и отдали маме.

Я разрыдалась. Если бы мамы со мной не было, кто сказал бы мне обо всем так просто? Ей я могу поверить, когда она говорит, что умрет. Ей, а не тем врачам, которые пообещали ее спасти. Мы садимся на скамейку. Я надеваю свои меховые сапоги, свитер и куртку. Грядущая зима будет суровой, у меня еще есть время накопить ее тепло про запас. Я сжимаю ледяную руку, которую она засунула мне в карман. Вперед. Вот мы и дома, почти дома, дом наш, как сердце на конце артерии, первый слева.













