Собрание сочинений в 3 томах

Вы только подумайте, сколько счастливых мыслей оказываются задушены одеялом, когда спишь один в своей постели, и сколько несчастных мечтаний это одеяло согревает.

... Да Вы бы и сами, если бы не были так смущены почувствовали, как это неуместно - рассказывать о любящей девушке человеку, который сидит в одиночестве и пьёт водку.

Властолюбия во мне нет, как нет и любопытства, я не хочу ни подчинить вас, ни выведать ваши тайны, я лишь хочу обходиться с вами так, как хотел бы, чтобы и со мной обходились.

При всей враждебности все-таки и проблеск сострадания иной раз в людях встретишь.

Если с лица и фигуры показать нечего, надо по крайней мере какие-нибудь тайны себе придумать, которые и не проверишь, есть они вообще или нет.

Видимо, усталость счастливого, упоенного труда, нечто такое, что только внешне выглядит усталостью, а на самом деле это несокрушимый покой и несокрушимое умиротворение. Если к полудню ты малость устал, то это лишь верная примета нормального, счастливо прожитого дня.

Нет, тут никто не виноват. Это жизнь сама себя на бегу поправляет и вот этак поддерживает в себе равновесие. Снова и снова диву даешься, до чего превосходное, невообразимо превосходное у нее устройство, хоть и весьма неутешительное, с другой-то стороны.

Когда о некоторых вещах говоришь, трудно сдержаться и совладать с голосом.

Когда двое, только-только успев друг к дружке привыкнуть, вдруг расходятся, им, ясное дело, в последнюю минуту столько всего друг дружке сказать нужно.

Вот так, ненароком, и жертвуешь здоровьем, причем ради вещей, которые вовсе того не стоят.