Маятник Фуко

— Пиф, не существует архетипов, существуем только мы в нашем теле. Вот у меня чрево, там может родиться жизнь, туда наведываешься и ты, когда мы соединяемся в веселии. Туда попадает вкусная и полезная еда. Поэтому и в мифах прекрасны и важны пещеры, укрытия, катакомбы, а также лабиринты, созданные по подобию наших великолепных и священных кишок. Когда необходимо величественное место, избирается именно пещера, потому что из пещеры в конечном счете вышли мы все. И плодородие всегда связано с дыркой, с добрым гниением, с ростом, и – вот вам, здравствуйте, – нарождается китайчонок, слоненок, баобабенок. В то же время верхняя часть еще священнее нижней, потому что если перевернуться вниз головой, затошнит, потому что голова не воняет, а ноги воняют, потому что приятнее лезть на дерево и рвать яблоки, чем лежать под землей и кормить червяков, потому что нечасто мы стукаемся об крышу (только если не живем в мансарде), но довольно часто падаем или на пол, или на землю. Вот поэтому верх отведен ангелам, а нижнее пространство бесам. Однако поскольку в такой же степени справедливо все сказанное прежде, а именно насчет пещеры и брюха, то можно сказать, что, с одной стороны, прекрасны низ и нутро, а с другой стороны, прекрасны верх и наружность. Тут ни при чем ртутный спирт и панкосмическое противоречие. Огонь согревает, а от холода застужаются насмерть. Особенно это касалось мифотворцев, живших четыре тысячи лет тому назад. Поэтому огонь наделяется мистическими добродетелями. Особенно хорошо, что на нем можно еще и зажарить курицу. Однако хорош и холод. Он помогает эту самую курицу сохранить. А огонь, если к нему лезть, обжигает до волдырей, поэтому когда тебе надо вообразить нечто хранимое тысячелетиями, например тайное знание, надо разместить его на горе (то есть на высоте), однако в пещере. В вечномерзлой прохладе тибетских снежных вершин. Если тебя вдобавок интересует, на чем основана неизбежная тема Востока, могу ответить, что именно на восток таращились все твои предки, просыпаясь утром и пытаясь угадать, будет ли ведро или, не дай бог, дождь.
— Понятно, мамочка.
— Молодец, деточка. Солнце нам любезно, потому что полезно для здоровья и потому что оно аккуратно появляется каждое утро. Таким образом, становится любо все то, что возвращается, а не то, что проносится куда-то и ищи его свищи во всей Вселенной. Самый лучший способ устроить возвращения – это двигаться по кругу. А поскольку единственная тварь, телом образующая круг, – это змей, он и стал героем всех мифов и культов. Невозможно же для круговорота солнца закрутить гиппопотама. Если цель – организовать церемонию заклинания солнца, советуют бегать по кругу, потому что, побежавши по прямой линии, убежишь бог знает как далеко от дома, и церемония окажется очень краткой. В круг собирается и публика, это знают уличные артисты. Круг, цикличность и вращение фундаментальны для любого культа и любого ритуала.
— Понятно, мамочка.
— Молодец, если понятно. Перейдем к магическим числам, которые столь милы сердцу твоих шизиков. Один – это ты, один – это у тебя твой штык, один – это у меня моя штука. Один есть нос, одно есть сердце. Много важного связано с цифрой один. Два – глаза, уши, ноздри, груди, тестикулы, ноги, руки и ягодицы. Три – число самое удивительное, потому что в нашем теле оно не встречается, у нас нет ничего, чего было бы три. Так что это число присваивается Богу. Но подумав как следует, из этого самого твоего штыка и из моей штуки, если их хорошо познакомить, получается третья вещь и образуется цифра три! Так не надо быть профессором, чтобы понимать, откуда у разных народов берутся тернарные структуры, троицы и все подобное.
Религии не просчитывали на компьютере. Их вымышляли серьезные люди. Они занимались любовью с самозабвением. Троичные модели для них не мистика, а нормальный отчет о том, чем они занимались и чем занимаемся, кстати, и мы. Хорошо, после тройки идет четверка. Две руки и две ноги. У животных вообще четыре ноги. Четыре ноги и у младенцев, вспомни загадку Сфинкса. О пяти незачем говорить. На обеих руках, пять и пять, вот десятка – еще один священный номер. Десять заповедей придумано потому, что когда священник объясняет Писание, у него как раз хватит пальцев для загибания. Будь заповедей двенадцать, ему пришлось бы ставить рядом с собой пономаря. Теперь посчитаем на нашем теле все то, что из него торчит. У тебя шесть – руки, ноги, голова и понятно что. У меня же торчит семь отростков, если считать таковыми груди. Твои сочинители не принимают цифру шесть всерьез, рассматривают разве что как удвоенную троицу, и обожествляют семерку именно потому, что ее нет в мужском теле. Видно, что женщину они в расчет не брали, как и в других отношениях, в те темные времена. Господь с вами… Восемь… ой, кажется, восьми-то в нас и нету… нет, погоди, если посчитать все длинные кости, по две в каждой конечности, то наберется именно восемь. девять, прикинь еще череп, выйдет десять. Если тебе надо еще несколько дополнительных примеров для сносок, посчитай дырки в теле. Сколько в тебе дырок?
— Глаза, ноздри, уши, рот, зад – восемь.
— Видишь? Еще одна священная восьмерка. А у меня дырок девять! И девятая нужна, чтобы на свет рождался ты! Поэтому девятка священнее восьмерки!
Тебе нужно объяснение разных мистических комбинаций и фигур? Ты хочешь знать, почему поклоняются менгирам, о чем бесконечно пишут твои сочинители? Менгиры вертикальны, потому что мы работаем стоя, а ложимся только ночью, кстати, и твой маленький друг ведет себя так же, да, да, знаю, что он работает ночью, можешь не рассказывать, но в данном случае это не релевантно. Поэтому вертикаль символизирует жизнь и направлена на солнце. И обелиски тянутся к солнцу, в точности как деревья. Горизонталь и ночь, это сон и соответственно смерть, поэтому в такой моде менгиры, пирамиды, колонны, и поэтому никто не поклоняется балконам и балюстрадам. Слышал ли кто-либо про древние культы священных заборов? Нет? Вот то-то же. Кроме этого, возникли бы практические трудности. Обожать вертикальный камень удобно, даже если обожателей довольно много. А вот обожать горизонтальный предмет можно, только если у тебя есть место в первом ряду. Но сзади будут напирать и толкаться, а это не приличествует магической обстановке.
— А как же реки?
— Реки, не в том дело, что они горизонтальны, дело в том, что в них вода. Не думаю, что ты нуждаешься в лекции о связи воды и нашего организма. Ну, в общем, мы созданы вот так, имеем такое тело, и его имеют все, и поэтому мы выдумываем одинаковые символы, проживая на расстояниях в миллионы километров. Неудивительно, что все на все похоже. И понятно, что нормально думающий человек видит алхимическую печку, закрытую со всех сторон и нагретую в середине, и думает о животе женщины, где вызревает младенец. Только у одних твоих одержимцев мозги так повернуты, что, видя Мадонну, ожидающую дитя, они считают, будто она похожа на алхимический горн. Вот они тысячелетиями и разыскивают Послание. А дел-то всех – подойти к зеркалу и посмотреть на себя.