Город. Рассказы

И вот мы снова видим искони присущую человеку жажду крови, стремление выделиться, быть сильнее других, утверждать свою волю посредством своих изобретений — предметов, которые позволяют его руке стать сильнее любой другой руки или лапы, позволяют его зубам впиваться в плоть глубже любого клыка, которые достают и поражают на расстоянии».

(с) «Город. VII Эзоп»

Потом я пошел и пристрелил телевизор, эту коварную тварь, эту Медузу, на которую каждую ночь таращатся миллиарды людей, обращенные в камень, эту сирену, зазывавшую песнями и обещавшую так много, но давшую так мало.

Общественные отношения - вот что много тысяч лет сплачивало род людской, обуславливало его ценность, точно так же как борьба с голодом вынуждала муравьев действовать сообща.

- Это невозможно! - ответил я.

- Нет, Джонни, это мы невозможны. Оно все такое же, каким было десять миллионов лет назад. Оно не изменилось. Но изменилась Земля, появились мы, и стали невозможными. Мы!

- Уилли, дружище, не падай духом.

• Это уже давно пройдено, - сказал Уилл. - Теперь я учусь мириться.
• Мириться с чем?
• Что мне сегодня попадется клад, сундук консервов - и ни одного ключа для консервных банок. А завтра - тычяча ключей и ни одной банки бобов.

Ты знаешь, и я знаю, что я мистер Никто из Ниоткуда, на пути к Вечности, с потухшим фонарем и без единой свечи.

Коль тебя вечно дождь хлещет, и ты всего насмотрелся - как тут не согнуться, не съежиться, сам скажи!

Я претворил свое унижение в доблесть.

Какая злая ирония судьбы, - думал он, - человек спасается от огня и гибнет от мороза