День Шакала. Меморандум Квиллера

Клод Лебель встал и направился к двери. Поднялись и остальные.
— О, еще один вопрос, — возглас министра остановил Лебеля. — Как вы догадались прослушать домашний телефон полковника Сен-Клера?
Лебель повернулся и пожал плечами:
— Я ни о чем не догадывался, но распорядился поставить подслушивающие устройства на все ваши телефоны. До свидания, господа.

Более семидесяти молодых мужчин, отдаленно похожих на убийцу, были арестованы, допрошены, а затем отпущены с извинениями. Последнее объяснялось лишь их иностранным подданством: они требовали более вежливого обращения, чем французы.

Кусок ковра каким-то образом поднялся с пола и ударил его по щеке, хотя на самом деле он упал на ковер. Последним он запомнил ощущение соленого привкуса во рту, словно он вновь купался в море, а на него смотрела старая чайка. И все исчезло во тьме.

За стеной на улице грузовик, мчавшийся к центру города, сердито загудел на шуструю легковушку, заглушив команду: «Целься!» Деловито хлопнул залп; слившись с обыденным рассветным гулом, вспорхнула стайка голубей, и уж вовсе не слышен был за нарастающим уличным движением акт милосердия — пистолетный выстрел в затылок.

Но он никогда не упускал из виду, что успех в полицейском деле на 99 процентов складывается из черновой работы, кропотливого паучьего связывания деталей, пока детали не образуют целого, целое не станет паутиной, а паутина не облепит, наконец, преступника: и тогда если даже дело и не попадет на первые страницы газет, зато в суде не смогут придраться ни к одной улике

Уязвимое место всякой диктатуры — ее бюрократизм. Что не зарегистрировано — того не существует.

Но он был в должности, и за двадцать лет здешней службы на лице его запечатлелось незыблемое спокойствие дворцового фасада.

Паркет был устлан ковром «савонри», вытканным на королевской мануфактуре Шайо в 1615 году. Президент как-то объяснил, что прежде там вытапливали мыло, потом стали ткать ковры, но они по-прежнему назывались «са-вонри» — с мыловарни.

Аргу планировал наступление Тайной армии — размашисто, дерзко и находчиво; Роден проводил в жизнь его планы — умело, трезво, хитроумно.

— Но если что-нибудь сорвется, и вы будете вынуждены…
— Ничего не сорвется, если вы мне ничего не сорвете.