Фиеста. Старик и море

— Нет. Не это. Вы послали меня к черту.
— О, не ходите к черту, — сказал я. — Сидите здесь.

Я получал что-то, ничего не давая взамен. Это только отсрочило предъявление счета. Счет всегда приходит. На это по крайней мере можно твердо надеяться.

Почему львы - это самое лучшее, что у меня осталось?

Теперь не время думать о том, чего у тебя нет

с закрытым ртом она была очень недурна.

Есть люди, которым говорить оскорбительные вещи невозможно. Кажется, мир развалится, в полном смысле слова развалится тут же, на глазах, если сказать им такое.

Не нужно думать о всякой ерунде. Счастье приходит к человеку во всяком виде, разве его узнаешь? Я бы, положим, взял немножко счастья в каком угодно виде и заплатил за него все, что спросят. Хотел бы я увидеть зарево Гаваны, – подумал он. – Ты слишком много хочешь сразу, старик. Но сейчас я хочу увидеть огни Гаваны – и ничего больше".

Никто никогда не живет полной жизнью, кроме матадоров.

Все у него было старое, кроме глаз, а глаза были цветом похожи на море, веселые глаза человека, который не сдается.

Я знал, что их считают забавными и что нужно быть снисходительным, но мне хотелось ударить кого-нибудь из них, все равно кого, лишь бы поколебать их жеманное нахальство.