Ф. М. Достоевский. Избранное. Том 1. Бесы

Литература часто играет роль кривого зеркала. Не просто отражает безумие окружающего мира, но доводит до гротеска, усиливает нелепость поступков и слов. И то, что до этого казалось нормой вдруг оказывается издевательством и сумасбродством, там, где ситуация казалась терпимой, где мог ощущаться неясный дискомфорт, с которым приходится мириться, вдруг оказывается положение вещей в корне неприемлемое и недопустимое. Ну конечно, в жизни редко такое бывает, ну конечно, каждый знаком с такими людьми и узнает такие ситуации, но только увидев их в гипертрофированном виде, начинаешь понимать истинное положение вещей…

Роман Достоевского «Бесы» был для меня таким кривым зеркалом. Классический роман о судьбах России…

Провинциальный городок, маленькое общество «достойных» людей (т.е. дворян), где все друг друга хорошо знают. Несбывшиеся мечты, высокие амбиции, претензии на большой ум, всё это прячется где-то по углам, а жизнь на самом деле просто течет дальше, ничего особенного не происходит, сонные мухи летают над блюдечком с вареньем в час летнего чаепития. Размеренная жизнь с повседневными хлопотами. Только вот по осени начались такие дела и события, что так просто и не рассказать. Да вы и не поверите. Поэтому надо начинать с самого начала, с предыстории, так сказать. Итак…

Да, в этой истории сонное и размеренное общество вдруг окажется вовсе не таким, мирная жизнь – фасад и декорации, за которыми скрываются убийцы, революционеры, безумцы и подлецы. Кривое зеркало покажет до карикатурного нелепые фигуры. Только вот их поступки приносят реальное зло, поэтому смех или улыбка здесь не особо уместны.

Хронически не выношу такие безумные истории. Мой рациональный мозг кипит и требует логики. Если уж я читаю подобное, то мне необходимо найти хоть какое-то объяснение, хоть какой-то смысл, я должна понимать, что это за символы и что это за карикатуры, на что именно, на кого. Поэтому я читала роман и плевалась, ругалась и психовала. Потом шла обсуждать его с подругой и возвращалась. Спустя время начинала погружаться в пучину безумия героев, опять ругалась и со злостью бросала чтение. Потом шла читать «википедию», статьи на Киберленинке, успокаивалась и возвращалась. На следующем витке бешенства, я увидела логику. Громко выдохнула и продолжила чтение. Господи, ты боже мой. У меня с этим романом была настоящая борьба, тем более, что читала я его в аудио формате и не могла пропустить ни строчки, а если бы я читала его в бумаге… О. Я бы даже до половины не дошла, перешла бы на диагональ, а потом бросила бы к чертям собачьим. Настолько мне вот это доведенное до абсурда тяжело дается. Да, я понимаю, что это остро социальная сатира, я понимаю зачем автор таким образом распорядился судьбами героев. И мораль тут ясна. Но мне претит форма, мне не близок автор. Я не хочу больше читать такую литературу.

Есть определенный багаж классики, который я хочу иметь с собой. «Бесы» в том числе. Я действительно хотела прочесть эту знаменитую книгу, понять и узнать. Но сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что мои муки не стоили того. Да, я чувствую гордость за то, что переломила себя, переступила через свои вкусы и дочитала этих бесячих «Бесов», но зачем, если это не мое? Мда. Редко я задаюсь такими вопросами после прочтения, т.к. я по определению считаю классику полезной для ума и духа. Не бывает произведений русских классиков, которые не нужны. Даже если я не возьму что-то буквально, какие-то выводы или ответы на свои вопросы, благодаря книге я могу что-то понять в целом, о жизни, эти книги создают некую среду моего развития, формируют вкус, расширяют горизонты. Я это понимаю. Но штука в том, что есть книги, которые не отзываются, не откликаются, из-за чего в конечном счете не приносят этой пользы. Поэтому я впервые в жизни, дочитав роман, почувствовав себя героем (Я это сделала! Я дочитала эту бесячую книжку! Какая я молодец!), сразу же поняла, что оно того не стоило. Просто не стоило.

Но, конечно, это моя история. На меня нечего ровняться. Вам я рекомендую прочесть роман, если вдруг еще не (это же классика, наверное, все читали). Тем более, если вы любите русскую классику. Само собой, если вы любите Достоевского. Особенно, если вам по душе комедии абсурда или вы поклонник Салтыкова-Щедрина. Кривое зеркало ждет вас. Всмотритесь внимательно в эту бездну, может быть, что-то в вашей жизни теперь прояснится.

Я дружу с Федором Михайловичем крепкой и  взаимной дружбой. Но. Мне всегда нужно очень много времени, чтобы подготовить себя к чтению любого его романа, и даже когда я уже начинаю читать его произведение, я мысленно опасаюсь: "А вдруг не пойдет? А вдруг не пойму? А вдруг буду читать  полгода?". Однако пройдя рубеж в 40-50 страниц, я понимаю, что ошибалась, и ловлю себя на мысли, что не могу оторваться, и начинаю чаще зависать, уходить в себя, обдумывая разные сцены и события из книги. Так было и в этот раз с "Бесами". Дочитав последнюю строчку, я подумала: "Вау. Мощь". Не люблю я спойлеров, хотя и знаю, что они мало кого напугают, ибо у меня не так много читающих друзей, а уж читающих Достоевского тем боле, поэтому коротко. Догматизм, деспотизи, мошенничество, честолюбие как следствие развития эгоистической, ущербной, раздвоенной, неуверенной, нетвердой в убеждениях личности, которая становится проводником несчастий и хаоса. Так и выходят бесы. Бесы - как болезнь целой страны, как внутренне помешательство каждого отдельного человека в ней.
Сказать, что я все поняла - было бы обманом. Но именно такие книги я и люблю больше других - о которых размышляешь не один год, и также периодами уходишь в себя и зависаешь, вспоминая книгу.

Если хотите выжить, то не читайте эту рецензию, полную спойлеров

Что тут можно сказать? Для начала, конечно же, пару слов о том, о чем это произведение.

Группа нигилистов хочет поднять смуту по всей России. Но смуты как-таковой не выходит. Да, городок, в котором живут герои, на ушах стоял из-за поступка (о нем позже) дерзких мужчин. Они убивают бедного и ни в чем неповинного студента. Действительно ни в чем не виновного. Тогда зачем убивать? Да главарь группы на него давно обиду затаил, вот и нашелся повод выплеснуть свои эмоции, всего-то.

В этом кружке как-бы-состоит-но-как-бы-и-нет Николай Ставрогин, красавец, в полном цвете сил, но отчего-то мрачный и угрюмый, правда, устроивший небольшой шумок из-за своих маленьких шалостей (по болезни, в чем позже признается и извиняется). Казалось бы, какой хороший молодой человек, раскаивается, и пр., пр., но не тут-то было, носит он на душе своей тяжкий грех, которого он не в силах перенести и... Конец его трагичен. Однако советские читатели и читатели 19 века никак не могли понять такой его конец. Они задавались вопросом: " Зачем?" и не могли найти на него ответа, потому что ответа в изданиях нет! Цензура, понимаете ли.

Теперь о Ставрогине все ясно. А что насчет других? Ведь роман не крутился вокруг одного кружка и Ставрогина.

Автор познакомил нас с чудаковатым Алексеем Кирилловым, убежденным, что человек погубит себя для того, чтобы показать непокорность и свободу; Иваном Шатовым, нашедшем свое счастье в домашней жизни; искренне влюбленным Маврикием Николаевичем; молчаливого и совсем еще маленького Эркеля, однако, самого верного Петру Верховенскому, хитроумному (хотя многие считают, что ума-то тут нет) интриганту и убежденному атеисту, в детстве по заблуждению своему дававший земной поклон крестивший подушку по ночам, чтобы не умереть; чуть ли не с ангелом небесным - Дарьей Павловной, как ее все называют (хотя, как я разумею, автор не показал всю ее святость, мы слышим от персонажей, что она ангел); нежной и властной Лизаветой Николаевной, постепенно сходящей с тропинки благоразумия...

Каждый из персонажей вносит свою лепту, носит и показывает, а кто-то и скрывает, свою изюминку. И жизнь каждого из них необыкновенна, полна трагизма и счастья. И все таинственным образом связаны с группой нигилистов.

Маленький минус, Федор Михайлович. Совсем маленький, но все же минус: не стоит расписывать всю жизнь человека, которой на протяжении всей книги скажет лишь пару фраз.

Но от этого минуса разве портится впечатление от книги? Нет, конечно же нет. Произведение очень интересно и богато событиями, но, честно признаться, меня не тянет перечитать этот роман, ведь я снова окажусь с этими бесами.

Мораль сей басни такова: веруй. Не важно во что (это я так думаю, а автор тут Евангелие пропагандирует, на самом деле!), главное - веруй и не затемняй душу свою бесами, развращающую не только Россию, но и весь мир.

P. S. Вот вам Ставрогин и Верховенский из "Бесов" 2014 года. Неплохая экранизация, между прочим.

С чего начать? Пожалуй с того, что Достоевский совсем не страшен. Всегда интересно было, почему его боятся и воспринимают "тяжелой артиллерией" от литературы - типичный ведь классик, с выходящими отсюда плюсами (глубоким пониманием человеческой природы, социальных движений и просто интересных и близких тем, которые обязательно затронут читателя) и минусами (любовью к чрезмерным драмам, неправдоподобными персонажами, основная цель которых - выразить и поярче проиллюстрировать определенную мысль автора). Но ничего тяжелого, скучного или неподъемного для простого смертного в его книгах нет.

Исходя из того, что раз персонажи у него - скорее "ходячие идеи", чем люди, то логичней поговорить все-таки не о действующих лицах, а об основных темах книги, которых четко тут просматривается три штуки. Первая - о том, что всякая идея, вынесенная из чтения или досужных гипотетических размышлений, обязательно в повседневной жизни опошлится и может стать страшной силой, если принимать ее буквально и пытаться реализовать на деле. Особенно, если за это берутся безнравственные люди, пользующиеся любыми средствами (подкупы, угрозы, убийства и пр.), к которым, как правило, пристает разная сволочь, видящая такие беспорядки и революции исключительно как возможность нажиться или дорваться до власти. Основная тема книги, которая доводит до финальной трагедии, как раз и завязана на попытке реализовать модную в Европе идейку для достижения неких неясных "добрых окончательных целей" - основание организованного сопротивления

Вторая - религиозная. Несмотря на то, что большинство-то персонажей в бога не верит, считая себя атеистами, все равно они всю книгу находятся в поисках веры. Кроме того, тут всплывает теория, высказанная одним из персонажей, что у каждой народности свой бог, и как только боги становятся общими или вообще пропадают, то перестает существовать и народ. Что опять-таки сводится к атеизму как источнику проблем. Ну да ладно.
Третья тема - "модное" для высшего общества веяние говорить и переживать за русский народ, хотя они ни капли его не знают, не понимают, откровенно если не презирают его, то как минимум стесняются принадлежать к нему, всё посматривая на немцев, французов и Европу в общем как на настоящий людей.
Причем, что интересно, Федор Михайлович в основном рьяно бросается доказывать и защищать через своих персонажей именно неправильные предпосылки и идеи, только исходом событий показывая насколько они ошибочны.

Всё бы хорошо, но есть недовольство книгой, причем по нескольким пунктам. Главное - собственно структура подачи истории самим хроникером. Первая часть романа - это же ведь одни сплошные полунамеки (даже не полноценные намеки!) на людей и их занятия, на всевозможные обоснованные и необоснованные подозрения (чем же еще людям от безделья в глубинке заниматься - только придумывать разные слухи, а потом самим же их бояться). Такое чувство создается, что автор (или хроникер - без разницы кто из них) ужасно боится раскрыть хоть что-то, из-за чего ее чтение почти бессмысленно, за исключением только некоторых портретов действующих лиц, в первую очередь мнительной мямли Верховенского-старшего, который 20 лет боится выразить свои чувства женщине и в то же время ни разу не мучается угрызениями совести, что живет только благодаря ее содержанию. Картина начинает проясняться только к середине книги, когда наконец появляются признаки того, что таки заговор существует и готовится какая-то подлость. Но во всем повествовании интерес вызывали только моменты, когда появлялся местный "прынц" Николай - сынуля генеральши Ставрогиной, привносящий в рассказ элемент тайны и загадочности. Он настолько странен, что пытаешься докопаться до корня его поведения, но ровно до того момента, пока не понимаешь, что он - просто балованный и пресыщенный жизнью молодой человек, который от скуки творит разного рода непотребства и ради разнообразия примеряет на себя модные идейки, которые часто противоречат друг другу. Что же до Петеньки - главного "беса" романа, то сцены с ним вызывали отвращение, настолько он скользкий и неприятный тип.
Следующее недовольство - язык. От классики я все-таки ожидаю более плавного и красивого языка, а не повторов на повторах (можно, конечно, условно считать, что специально - подчеркнуть мысль и проставить акценты, но не могу), отрывочности мыслей (пусть избыток эмоций, но как-то уж совсем беспорядочно) да скатывания в самых неожиданных местах на умиление и усюсюканье (ботиночки, пуговки, мимими).

В общем, как роман-идея, роман-предупреждение "Бесы" хороши и по поднимающимся в нем темам актуальны и сейчас - тут уж не поспоришь. Но вот как художественное произведение, положа руку на сердце, книга могла быть и лучше. Поэтому пойду-ка я на неопределенное время и дальше русскую классику стороной обходить.

Тяжело... Тяжело писать рецензию на книгу, которая не вызвала абсолютно никаких эмоций и это у Достоевского! У нас с Федором Михайловичем не совсем гладко складываются отношения. Я очень люблю и ценю роман Идиот, смогла пробраться сквозь мучившего душу Братьев Карамазовых , Униженные и оскорбленные тоже весьма крепко засели в памяти, но Бесы...

Бесов я читала в довольно юном возрасте и тогда ничего не поняла. Прошло приличное количество лет и тут пригорело перечитать, авось сейчас пойму и проникнусь. Ага, не тут-то было, как было полное безразличие, так и осталось. Причем, думала, ладно, сейчас проберусь через 100 страниц, ну хорошо, через 200, и вольюсь в сюжет. Нет, с самого начала было предрешено, что я останусь при том же мнении.

Дело в том, что герои нисколько не зацепи. Серьезно, я прекрасно подготовлена в творчеству Достоевского, но тут он превзошел сам себя. У меня мозг пух от этих бесконечных, абсолютно ненужных и пустых речей. Я промолчу про Петра Верховенского. Как только он появился, так я выпала в осадок. Его присутствие давило на больную мозоль и я начинала закипать.

Я действительно хотела пересмотреть свое отношение к роману. Специально скачала аудиокнигу, т.к. читать это было выше моих сил. Три дня, считай весь день, слушала и оставалась равнодушна. Нет, простите, Федор Михайлович конечно же гениальный автор, но порой его книгами можно пытать. Здесь столько узнаваемых героев, типичных для автора, и религиозные отступления... Нет, решительно, не моя книга.

3 из 5

Или история о том, как посеять смуту и что из этого выйдет.
Удивительно современное произведение, актуальное и тогда, и сейчас, практически готовый шаблон разрушения конкретного человека, общества, города, готовые сухие дрова, надо только спичку поднести. Правда, поднести её может не каждый, тут нужен особый бес, талантливый.
Маленький, сонный, среднерусский городок, тихое болотце, вялое общество, либеральные заигрывания верхов, грязь и нищета низов, пустозвонство, всё как обычно на Руси, и вуаля! Два человека, чей приезд перевернёт всё с ног на голову, вывернет наизнанку, разрушит, сожжет, сотрет, искалечит. Два неординарных человека, щедро одаренных, правда, совсем по-разному. Талантливый организатор Петр Верховенский - зло в чистом виде, несет в себе всё, что надо отлавливать и уничтожать, неимоверная разрушительная сила, не вызывающая ничего кроме ненависти, но именно за её счет властвующий умами. Бессердечная брошенка, махинатор, манипулятор, игрок высшего класса, человек умный, смелый, находчивый, но настолько сильно презирающий всё и вся, что ни на что кроме разрушения не способен. Человек "поймавший волну", человек, понявший, что революция, вне зависимости от того, верит он в её идеалы или нет, даёт ему возможность быть в этой колоде если не тузом, то точно старшим козырем. Но для того, чтобы выиграть партию, пусть только одну из многих возможных, всё-таки нужен туз. А раз без него нельзя, надо его сделать, нарисовать, подчинить, повязать, заставить играть в свою игру. Вот тут то и появляется Николай Ставрогин, идеальный кандидат на эту роль, человек большого ума и невероятного животного обаяния, человек, который может вести за собой любого не прилагая для этого никаких усилий, человек, испробовавший всё и так и не получивший ничего, переигравший во все игры и так и не нашедший ни удовлетворения, ни удовольствия, человек с дырой внутри, человек и поиске прощения, веры, близости и не имеющий даже шанса найти, потому что найдя не увидит, не поймет, не поверит, не оценит и будет искать снова и снова, потому что в дырявое ведро воды не налить. Но зато какой из него получится туз! Просто красавец!
Потихоньку обрабатывая своего туза Верховенский собирает колоду, полную, разномастную и естественно крапленую. Правда он, как азартный игрок, периодически карты теряет или рвет, но это ничего, ведь можно и переиграть.
Карты розданы, игра начинается. Вовлечены все, никто не сможет остаться в стороне, все губернские обыватели будут перемолоты в муку, жизнь перевернется, кто-то в процессе сломается, да и чёрт с ним. Не всё пойдет по плану, не всё получится, но первый блин, как известно, комом, на то он и первый, будет еще колода и еще туз и да начнется новая игра!
Отдельно нужно сказать об изъятой главе "У Тихона". Я не знаю, почему так получилось, почему её убрали и до сих пор так и не печатают, и это крайне странно, потому что глава нужная и важная. Без неё может сложиться ощущение, что Ставрогин если и зло, то меньшее, а это совсем не так, его признание Тихону прекрасно иллюстрирует пустоту этого человека, холодность, отстраненность, невовлеченность и окончательность этого человека.
Я рада, что читала Бесов не в 17-20-25 лет, а сейчас, именно тогда, когда её время пришло и я уже могу понять и оценить.

Прочёл я в своё время этот роман и благополучно забыл его. Однако, поскольку роман знаковый, культовый и идеологически мейнстримный, счёл необходимым перечитать его, чтобы иметь возможность при случае ввернуть что-нибудь.
Писать отзыв о классическом произведении - дело абсолютно графоманское. Ничего сколько-нибудь оригинального написать невозможно и лучше потратить время на ознакомление с работами специалистов. Настоящий текст представляет собой основные тезисы рецензии, которую я, когда-нибудь напишу (вру, конечно).

«С художественной стороны» роман плохой.
Набоков назвал Достоевского детективщиком (определение, которое меня поначалу шокировало), но в «Бесах» автор даже не справляется с задачей поддержания интриги, не говоря уж о полном отсутствии юмора. Фамилия Флибустьеров, в качестве катализатора помешательства Лемке – это уже просто профессиональная беспомощность.
Набоков, наверное, благосклонно отметил бы сравнение сада с сырым подвалом и волосатую руку Шатова.

Но оказывается, что Достоевский и не собирался писать хорошую литературу:
«На вещь, которую я теперь пишу в „Русский вестник“, я сильно надеюсь, но не с художественной, а тенденциозной стороны; хочется высказать несколько мыслей, хотя бы при этом пострадала. Но меня увлекает накопившееся в уме и сердце; пусть выйдет хоть памфлет, но я выскажусь».
Из письма Ф.М. Николаю Страхову

Ещё до того, как я наткнулся на эту цитату, я сформулировал для себя, что Достоевский в этом романе пожертвовал собой, как писателем, ради …

Ладно, ведь в конце концов: «Tous les genres sont bons, hors le genre ennuyeux.»
Voltaire и
"Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собой признанным …"
А. С. Пушкин

Но ведь и памфлет не получился. Получилось длинное, унылое и часто нечленораздельное ругательство. Это даже хуже, чем у таких одиозных представителей позднего соцреализма, как В. Кочетов и И. Шевцов. (Наверняка у них были и не менее «яркие» предшественники, которых я счастью/сожалению не знаю). Но тех хотя бы интересно было читать из-за злободневности. Впрочем, конечно, и современники Достоевского наверняка лучше понимали все намёки автора и роман также «цеплял» их своей актуальностью.

С «тенденциозной стороны» возможно выделить две составляющие: очернительскую и провидческую.
В первой Достоевский использует своё традиционное оружие – переход на личности, т.е. критикуется не сущность идеологии, а её якобы носители. Адепт ненавистной идеологии описывается, как невесть откуда взявшееся исчадие ада, последний/первый идиот и мерзавец, сладострастно декламирующий человеконенавистнические монологи, выдаваемые автором за квинтэссенцию ненавистного учения. Например, бредовый монолог Верховенского в главе ... или обоснование Раскольниковым необходимости лущения старушек.
В монологе Верховенского вообще-то можно найти, что-то рациональное об особенностях психологии/менталитета русского народа, позволяющих всяким подонкам успешно манипулировать им. Остаётся, однако непонятным, в чём же собственно состоит различие между идеями Верховенского и тогдашней Россией с населением уже и без того достаточно, резко, и прежде всего в смысле менталитета/психологии, поделённым на рабов и хозяев. В этой связи претензии охранителя Достоевского к разрушителям «социалистам» кажутся совершенно невразумительными.
Позиция Достоевского, как оголтелого дёгтемаза того, что при советской власти называлось революционно-демократическим движением, просто нечестная. Ведь в молодости он и сам в нём участвовал, причём в одной из самых радикальных ветвей. Но в отличие от «героев» своего романа его белого и пушистого видите ли ввели в заблуждение «говнюки вроде букашки навозной Белинского». (кстати замечательный пример уровня аргументации Достоевского). Для других же нет и не может быть никаких оправданий.
Короче говоря, вместо памфлета получился пасквиль.

Интересно, было бы и самого Достоевского препарировать (и как личность и как автора), тем же манером как и он своих персонажей, тем более, что он сам нас это провоцирует: возраст Степана Трофимовича Верховенского, перековывающегося в романе из жалкого либерала в патетического православного патриота, 50 лет – столько же сколько и самому Достоевскому во время написания романа. Фёдор Достоевский прошедший каторгу и Федька-каторжник!? Возможные признаки эпилепсии у Кирилова...

НО! НО! НО! Всё вышесказанное не умаляет достоинств Достоевского как гениального футуролога, или попросту говоря пророка!
Возможно он был первым, осознавшим приближение смерти Бога. И считал, что это будет не естественная смерть, а убийство. Он остро чувствовал, что западная/христианская цивилизация с присущими ей гуманистическими ценностями не сможет существовать без идеи бога («Si Dieu n 'existaitpas, ilfaudrait I'inventer.» )
«Я хочу в Европу съездить, Алеша, отсюда и поеду; и ведь я знаю, что поеду лишь на кладбище... вот что!.. Дорогие там лежат покойники, каждый камень под ними гласит о такой горячей минувшей жизни, о такой страстной вере в свой подвиг, в свою истину, в свою борьбу и в свою науку, что я, знаю заранее, паду на землю и буду целовать эти камни, и плакать над ними, — в то же время убежденный всем сердцем моим, что все это давно уже кладбище, и никак не более».
Это стало его навязчивой идеей, но это ведь и обязательное условие превращения обыкновенного человека в пророка. (К тому же ещё и «священная болезнь».) Но участь настоящего пророка всегда трагична: явившееся откровение лежит вне обыденной логики окружающего и следовательно не может быть доказано. Пророку остаётся только кричать («И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей»). В цивилизованном и просвещённом 19 веке это значит писать. Достоевский вопит своими романами: «Не убивайте Бога. Убив Бога, вы убьёте и Человека! Вам, что, мало распятого Христа!?». Но слышим ли мы его? Боюсь, что в его произведениях большинство видит примерно то же, что и европеец, впервые наблюдающий за камланием самоедского шамана или трансом африканского колдуна – не смысл, но экзотику, т.е. так называемое глубокое проникновение в болезненную психику и т.д. и т.п.

Теперешняя канонизация «Бесов» в особо извращённой форме: идея, овладевшая массами, становится пошлостью. "Бесы" - всего лишь пошлый пасквиль!? Так Вы Фёдор Михайлович, разве не этого самого и хотели?
..........................................
«Что у них: старчество, золотая средина, самая мещанская, подлая бездарность, завистливое равенство, равенство без собственного достоинства, равенство, как сознает его лакей или как сознавал француз девяносто третьего года…»
Достоевский «Бесы» 1871 год

Через 15 лет Ницше ставит тот-же диагноз:
«которые называют себя социалистами и хотят «свободного общества» … сходятся с ними в глубокой и инстинктивной враждебности ко всякой иной форме общества, кроме автономного стада …
Мы же, люди иной веры, – мы, которые видим в демократическом движении не только форму упадка политической организации, но и форму упадка, именно, форму измельчания человека, как низведение его на степень посредственности и понижение его ценности»»
«По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего» Фридрих Ницше.1886

И Достоевский и Ницше они оба не могут смириться с гибелью человечества.
Но логика не способна указать выход. (Теперь-то мы и сами убедились, что его нет и не могло быть.)
… смысл пророчества становится понятным только после того, как оно свершилось. ("Раньше считалось парадоксом - теперь доказано")
Шатов Кирилов и Верховенский – три alter ego автора - погибают. Т.е. Достоевский на самом деле не видит никакого выхода?

Ницше вымучивает идею бого/сверхчеловека, а Достоевский - аж целого сверхнарода: русского народа богоносца.
Но ещё до этого Достоевский объявляет вариант сверхчеловека без метафизической идеи тупиковым – самоубийство Ставрогина.
Но и у народа, описанного в романе, никаких задатков богоносности не наблюдается.

Ещё есть вариант Кирилова: "Но я заявлю своеволие, я обязан уверовать, что не верую [т.е. убить Бога. П.М.]. Я начну, и кончу, и дверь отворю. И спасу. Только это одно спасет всех людей и в следующем же поколении переродит физически; ибо в теперешнем физическом виде, сколько я думал, нельзя быть человеку без прежнего бога никак."
И вот этот рецепт похоже сработал. Новый вид homo virtualis, который живёт в искусственной, и даже более того, в виртуальной среде, им самим и созданной, и в этом смысле сам является богом. Вот и разрешение парадокса. И конец истории вида homo sapiens.

Уф-ф-ф-ф!

P.S. Ах да, чуть не забыл! Стояние шпигулинских перед домом губернатора –> 9-е января 1905 года
Уход Верховенского -> уход Толстого из Ясной поляны

Список рекомендуемой литературы.
1.
2. и всё остальное этого автора.

Со временем Достоевский как будто становится только лучше – так, что каждый раз удивляешься, как он читается в нежном возрасте в школах. С литературной точки зрения ценишь его набор персонажей, их расклад, комбинации, неожиданное выступление на первый план и отход в тень – что особенно касается рассказчика; Достоевский – это такой сериал, где все «актёры» гениально играют свою роль. Даже его стиль письма с обрубленными хвостами, странноватым выбором слов и явными, почти вызывающими, отступлениями от сегодняшней грамматики добавляют очарования и живости происходящему.

Зато с социальной точки зрения он будто становится со временем всё страшнее. Общество людей, чьи души и умы не заняты ничем, и «дьявол находит работу для ленивых рук» - картина, знакомая нам не по одному произведению того времени. Но у Достоевского это получается как-то очень уж выпукло, возможно, благодаря отсутствию положительных персонажей. Одни не знают, куда приложить ум и характер, другие в любой момент готовы на любую пакость, лишь бы пошатнуть устои.

И хуже всех Степан Трофимович, который некогда книги читал, но к моменту начала романа он уже, похоже, ничего не читает (паче чаянья пишет!), давно сменил книги и мудрость на картишки, винишко и провинциальных друзяшек, а к концу распинается, что лгал он – да не лгал, а предал искусство, культуру и все те великие идеи, которые у него до сих пор призраками в голове покоя не дают. Вот настоящий драматический герой романа, куда покруче Николая Ставрогина, с которым-то, в сущности, всё просто и ясно. Бегает по всему роману, каркает по-французски, зависим от всех и от вся, а главное – изображает наивных представителей русской культуры, которые «в народ ходили». Убийством поразить трудно – все эти тайные общества рано или поздно приходят к мистерии убийства, – а вот откуда у русского человека берётся вера, что всё будет хорошо от осуществления великой идеи, «вот есть сорок рублей, а потом – le bon Dieu», тут вот тайна сокрыта великая. Убийцы будут, никуда от них не денешься, а вот в прекраснодушии трусливых интеллигентов таится угроза всему обществу. Смерти надо бы противопоставить культуру, ан нет её! И вот в отсутствии культурной прослойки играют в «светлых личностей» всякие проходимцы. Кстати, брошенные своими отцами на произвол судьбы.

Впрочем, не сомневаюсь, что это – лишь одно из прочтений великого романа. Бесов ли нам бояться, или убогих духом? В то время и у этого автора постоянны попытки приникнуть к религии как к чему-то очищающему, по причине совести. Вот тут Фёдор Михайлович в своей усадьбе сидит и за ворота не выходит. Думаю, и в его время были люди, которые прекрасно себе уезжали в «кантон Ури» и там спокойно наслаждались плодами своих преступлений. Ну а что, коли Лембки у нас не сильно отличаются от Верховенских, а те вино пьют с Липутиными? Вот и революции недолго ждать оставалось. А что делать?