Л. Н. Толстой. Повести и рассказы

Я не являюсь поклонницей Льва Толстого как философа, но восхищаюсь им как писателем. То есть, мне очень нравится, как он писал, но с его идеями я почти всегда не согласна. Вот и от повести "Семейное счастие" у меня такие же впечатления.

Юная героиня, который всего семнадцать лет, выходит замуж за мужчину вдвое старше. Выходит по большой любви, окрыленная мечтами и надеждами. Девочке, которая всю свою короткую жизнь провела в деревне, брак представляется чем-то возвышенным, вечным источником радости и вдохновения. Ее будущий муж предупреждает ее, что он многое в жизни повидал и испытал, поэтому в семейной жизни видит лишь тихую гавань. Но либо она не понимает, о чем он, либо его не слышит. И очень скоро влюблённая пара осознаёт, что они совсем не подходят друг другу, что у них разные стремления и желания, что будущего они хотят разного.

В этой истории нет виноватых, здесь одни жертвы. Хотя я склонна скорее осудить мужчину, не потому что он мужчина, а потому что он намного старше и опытнее. Ему следовало понять, что тихое деревенское счастье не устроит его жену надолго. Она молода, красива и умна, ей хочется самореализации, а в то время для женщины определённого происхождения и положения такой реализацией прежде всего был выход в свет. Ему стоило увлечь ее чем-то, какой-то умственной деятельностью, каким-то важным делом, а в итоге ей не доверяли даже ведения домашнего хозяйства, всем заправляла свекровь. Поэтому не стоит удивляться, что Петербург с его балами и светской жизнью вскружил девочке голову. Там она ощущала себя самостоятельной единицей, а не предметом мебели, пусть красивым и ценным.

В этой истории можно увидеть идеал женщины Толстого, если пойти от противного. В сущности, идеал - это самка, рожающая одного за другим ребёнка и находящая себя исключительно в материнстве и замуже. Она должна быть максимально пассивна, максимально инертна, не иметь своего мнения, а только повторять мнение своего мужа. При этом ей надо быть красивой и творчески развитой, с ней не должно быть слишком скучно на этапе ухаживания, но после свадьбы она должна сразу обабиться. Все мы помним судьбу Наташи Ростовой, она-то и есть тот идеал, а героиня этой повести - ее полная противоположность.

Такую идеальную женщину можно описать в романе, а вот найти в реальной жизни будет посложнее. Ну не бывает так, чтобы девушка, с которой было приятно вести интеллектуальные беседы, после свадьбы скоропостижно превратилась в бессловесное существо. А многие мужчины, не исключая яснополянского гения, думают, что бывает. И ищут они свою идеальную женщину, ломая при этом судьбы.

А язык прекрасен, как всегда у Толстого.

Один раз прочёл и позже переслушал это произведение, сюжет немного путанный, поэтому его не так просто запомнить. Такая путанность также извинительна, зная, как строятся повествовательные сюжеты многих упанишад и пуран, где могут существовать, например, множество вложенных одна в другую историй. Например, сюжет пураны начинается с диалога двух людей, рассказчик при этом дает ссылку на другую историю, пересказывая её, но в рамках этой истории воспроизводится диалог, где ещё одна история озвучивается. Получается такой "эффект матрёшки", из-за которого за сюжетом может быть сложно уследить.

Этот же рассказ о карме интересен и тем, что его автором Толстой, по сути, не являлся. Он автор лишь предварительного примечания к нему, где рассуждает о пользе понимания закона кармы и видит как бы сущностную связь этого закона с христианством, о чем и пишет.

Философски с ним вряд ли можно согласиться здесь, в том смысле, что он представляет знание о карме в имперсональном, безличном понимании, которое сводится к уверенности в том, что истинное знание о духе означает признание существования безличного духовного всеобщего бытия. Состояния, которое буддисты называют нирваной. Такое признание означает, что само существование личностей и индивидов иллюзорно и временно, даже согласившись с тем, что мы перерождаемся в мире много жизней в разных телах. Но в итоге и мы сами и эти перерождения - просто проявления иллюзии, того, что в вечной реальности не существует.

Толстой ссылается, что текст самой истории взял у одного американского сочинителя, переведя его на русский язык. Хотя теперь по факту авторство произведения приписывается Толстому, так как именно благодаря ему, оно стало относительно известным.

Что можно признать общим у христианства и буддизма в этой связи - так это признание существования некоторой "вселенской справедливости", которая работает безотказно вне зависимости от наших индивидуальных стремлений и желаний. Вряд ли христиане согласятся с тем, что такая справедливость есть безличный закон кармы, скорее они видят здесь законы Бога, которые в нашей жизни могут проявляться как бы безлично, но за ними стоит личность Бога-Творца. Такое понимание созвучно со многими школами и направлениями индуизма, в том числе кришнаизма, вишнуизма. Которые хотя и принимают закон кармы, но согласны с тем, что трансцендентная личность Бога (Параматмана, или Сверхдуши) творит и проявляет эти кармические законы в материальном мире. Но при этом живые существа, полюбив Бога, могут избавиться от закона кармы и жить с Богом в вечном духовном мире, свободном от кармы и перерождений, развив с Ним личностные отношения.

Само произведение (перевод) Толстого пересказывает историю о нескольких людях совершающих добродетельные или греховные поступки и заслуженно получающие соответственно им хорошие или плохие события в своей жизни. Главный герой истории - монах-буддист Нарада способен видеть прошлые жизни, по крайней мере некоторых персонажей книги, следует закону Дхармы, вселенской справедливости, понимая, что причиняя зло другим, мы неизбежно сами столкнёмся с подобным злом в будущем и пострадаем от него, в этой или в следующей жизни. Некоторые люди, усвоив это послание монаха, меняют свою жизнь радикальным образом, становясь добродетельными.

При этом Толстой, в том числе и в своём примечании к книге, делает акцент на то, что согласно закону кармы наша судьба - это результат исключительно наших усилий в прошлом. Это значит, что нет смысла винить кого-то другого в наших проблемах. В этом есть еще одно отличие этой позиции от христианства, согласно которому Христос искупает грехи верующих в него. Хотя здесь уже есть расхождения между самими христианами по поводу того, как эта милость и искупление приходит. Большинство считают, что человеку нужно делами благочестия подтверждать своё раскаяние. стремясь жить праведно, посещая храмы, молясь, участвуя в богослужении, обряде причастия, исповеди, занимаясь благотворительностью и многое другое. Иные уверены, что главное верить в искупление Христа, а делами подтверждать свой мировоззренческий выбор не так важно.

Сам рассказ содержит ряд мелких неточностей, вина их присутствия в тексте скорее лежит не на Толстом, а на авторе первоначального английского текста, по выражению Толстого, "буддистской сказочки", которую он только перевёл. Например, один из главных героев у автора брамин и одновременно, ювелир и купец. Строго говоря, в рамках кастового строя такое трудно представить, чтобы в одном лице совмещались профессиональные призвания брахмана, вайшьи и шудры.

Есть и другие мелкие недочеты, которые для автора, наверное американца, впрочем, извинительны, как и для Толстого, не очень хорошо разбиравшегося тогда, в XIX веке, в особенностях устройства жизни в традиционной Индии.

Для читателя с темой восточных философий недостаточно знакомого, рассказ может выглядеть несколько путано. Почему и привожу тут выше ряд своих пояснений, возможно, кому-то это поможет понять тему лучше.

Рассказ представляет собой короткую историю, трагический зимний случай. Лев Толстой мастер подробного описания, повествование у него яркое и обстоятельное - картины и герои сами встают перед глазами. При этом великий писатель остаётся верен себе, не забывая выступать проповедником нравственности.
Хозяин и работник: Василий Андреич и Никита. Лев Николаевич не просто рассказывает о них, рисуя внешность и характеры, он сравнивает стремления и желания одного и другого. Сравнивая, противопоставляет нетерпение одного против кротости и смирения другого.
Василий Андреич - человек, живущий ради того, чтобы делать деньги. Его ум постоянно занят подсчётами и проектами. Обсчитывая и выторговывая в полцены лес, он считает себя не обманщиком, а хорошим дельцом.

Вся эта поездка в непогоду была затеяна по одной причине - успеть раньше других заключить сделку на покупку Горячкинского леса. Он уже мысленно расценивал каждое дерево, надеясь крупно поживиться.
Совсем иные мысли и желания одолевают Никиту. Он дал зарок не пить и уже третий месяц воздерживался, молясь и раскаиваясь. Работник из Никиты толковый, что видно по заботливому отношению к лошади. Он доверял лошадиному чутью, чувствовал натуру скотины и старался удовлетворить её потребности. В поездке Никита давал дельные советы хозяину. Прислушайся к ним Василий Андреич, история могла бы закончиться вполне благополучно.
Своё философское видение Толстой высказывает вполне однозначно. Пример замерзания в зимнюю бурю наглядно демонстрирует, что жадность и самонадеянность - не лучшая основа благополучного исхода. Когда Никита, помолившись, вверял жизнь Господу, то Василий Андреич поступал так, как хотелось ему лично, он предпочитал держать вожжи в своих руках (в прямом и переносном смысле). Концовка рассказа обращает читательское внимание на перерождение Василия Андреича, желание согреть и спасти работника дарит душевное спокойствие и радость...

Ну что сказать... При всём моём уважении и любви к автору "Войны и мира" и "Анны Карениной" согласиться с его рассуждениями и разделить их не могу. И не потому, что принадлежу к той самой критикуемой ЛНТ части человеконаселения нашей маленькой планетки, а просто здраво рассуждая...

Никогда нельзя забывать, что помимо чисто религиозных и теософских моделей возникновения человеков есть ещё грубая материальная реальность, исходя из которой мы должны чётко себе представлять место человека как одного из высших биологических видов и происхождением из них же. И потому все попытки отделить себя от матушки-природы чреваты... Нельзя обмануть законы, по которым развивался наш биологический вид, нельзя противопоставить себя естеству — всё это дело разрушительно.

Теперь что касаемо совратительной роли мужчин и несчастной судьбе обманываемых и соблазняемых мужчинами женщин. Интересно, а с кем это мальчишки получают свой первый сексуальный опыт? Разве не с опытными и развращёнными дамами соответствующего поведения — хоть профессионального, хоть любительницами? И как мне кажется тут всё примерно баш-на-баш, фифти-фифти. И гулёна-муж бегает налево разве не к такой же гулящей супруге кого-то другого? Да, природа наделила мужчину активной позицией в сексуально-ролевых игрищах — только лишь потому, что пассивное поведение самцов нашего вида отнюдь не способствовало бы выживанию, процветанию и экспансии вида.

Зато каким-то образом солидарен с автором в его негодовании по поводу развращённости мира людей, по поводу той лёгкости, с которой мы ищем и вступаем в лёгкие и лёгонькие отношения, меняя партнёров в беспорядочной чехарде случек и связей. Конечно, будучи животными разумными, людям следовало бы более осознанно и ответственно относиться к такого рода отношениям. Только… порой иногда в голову всё-таки приходят крамольные мысли о заложенном природой механизме, согласно которому такого рода поведение людей опять-таки является частью Программы существования вида Homo… И тогда Творец предстаёт Великим Программистом и Ай-тишником, а мы — всего лишь фигурки в этой бесконечной Игре.

И потому самое главное — это просто определиться самому и в отношении себя, как ты сам будешь жить и как решать свои сексуальные вопросы и удовлетворять свои соответствующие потребности. Никого никуда не втягивая и не затаскивая — ни в сектантство абсолютного воздержания и пуританства, ни в кружки свинга и просто группового и индивидуального сексуального распутства… И в этом смысле книжка вроде как всё-таки из числа нужных.

Повесть оставила весьма двойственные впечатления. С одной стороны, писатель поднимает важнейшие вопросы семьи, брака, нравственного здоровья общества, равноправия женщины, роли искусства в жизни человека, и некоторые его выводы не утратили актуальности и в наши дни. Но с другой – делает это в такой форме, что многие его мысли вызывают отторжение в силу своей невероятной субъективности, а рассказанная героем история воспринимается просто как их иллюстрация, повод к публицистическим высказываниям автора. Нет, я в силу профессии прекрасно умею отделять авторскую точку зрения от взглядов героя, но здесь именно так: можно сколько угодно спорить о малой/большой степени близости рассказчика к автору, но его статья  Л. Н. Толстой - Послесловие к «Крейцеровой сонате» убедила меня в тождественности их воззрений на поставленные проблемы. К тому же, если учесть опыт собственной личной жизни Толстого...

Толстой препарирует современный ему брак. Совершенно справедливо ополчается на ту гнусную ложь, которой окружены сватовство и женитьба, на те хитрости, расчёты, «капканы», к которым прибегают матушки и барышни, ловящие женихов. Браки вовсе не предполагают любви (впрочем, и Толстой тоже не пишет о ее значимости, замещает ее физиологией, гормональными бурями, «томлением плоти»). В результате люди, создающие союз на многие годы, – это «два ненавидящих друг друга колодника, связанных одной цепью, отравляющие жизнь друг другу». Каждый живёт в своём мире: у неё – наряды, хозяйство, здоровье детей, у него – служба, охота, карты. Всё общение сужается до бытовых тем, постепенно возникает взаимное раздражение, стремление спорить, не уступая друг другу, а затем и взаимная ненависть. Именно такой предстаёт семейная жизнь главного героя, Позднышева.

Ну какой же пренеприятный тип! Самолюбивый, тщеславный, подозрительный, явно задавленный комплексами ревнивец. С его точки зрения, половые отношения («свиная жизнь», как он их называет) могут быть оправданы лишь необходимостью деторождения. И всё! Точка! А между тем, у его жены к 30 годам уже пятеро (!!!) детей. И всё из его стремления к продолжению рода?! Не верю. А его отношение к детям! «Дети – мученье, и больше ничего». «Взвесив выгоды и невыгоды, оказывается, что невыгодно и потому нежелательно иметь детей». Когда читала об этом, было такое ощущение, что услышала доводы современных чайлдфри. Позднышев вроде и порицает людей, которые «утверждают только свой эгоизм», но на деле собственные дети его мало заботят.

Отношение Позднышева к жене просто отвратительно. Как к животному!

Она вполне порядочная женщина (по крайней мере, в начале повести), которую он безбожно мучит. За естественностью и простотой  едва завязавшегося общения жены с Трухачевским подозревает изощренную ложь. Все попытки бедной женщины поговорить с ним ни к чему не приводят. Кстати, каков на самом деле Трухачевский, мы так и не поймём, ведь он показан лишь в восприятии  ревнивого мужа. Толстой с большим мастерством вскрывает психологию ревности, морфологию семейной ссоры. Позднышев говорит, что в нем жил зверь, дьявол подталкивал его к действиям. Однако даже в ярости герой не упускает из виду то впечатление, которое производит на других, отдаёт себе отчёт в своих действиях. Ну какое же это состояние аффекта?! Лишь в последние минуты ее жизни он увидит в жене человека, но это прозрение придёт к нему слишком поздно.

Эх, хорошего бы семейного психотерапевта этим людям! Жаль, что тогда такой возможности не было.

Стоит ли искать в этой истории виноватых? Была барыня нерешительной, во всём полагалась на приказчика. Был приказчик вроде бы умный и опытный, но избегал говорить барыне прямо (вдруг подумает, что указывает). Поликушка был ненадёжным, имел дурную репутацию - всегда стянет то, что плохо лежит, запьёт, а дома пятеро детей. Сам он считал себя ловким, любил похваляться, гордился, что барыня послала именно его к купцу за деньгами - мол, первое доказательство, что он верный человек...
Остальное - дело случая.
Не знаю, реальное ли происшествие описал Лев Толстой в повести, но сделал он это мастерски и достоверно. Картины Покровского, портреты и нравы его жителей можно детально рассмотреть на сходке, где было много "разных характеров мирян": кто-то просто языком чесал, принимая то одну сторону, то другую, кто-то переговаривался шепотом, решая свои дела, были вольнодумцы, были "мрачные, приличные, равнодушные, загнанные". Имело ли народное собрание решающий голос или второстепенный - галдели для вида, а слушали приказчика, но вопрос решался важный: кого забрить в солдаты? На двоих жребий уже выпал, а третьим мог быть крестьянин Дутлов или дворовой Поликей. Вот тут и распорядилась сама судьба...

На передний план выдвигается трагедия Поликушки и его семьи, слишком она душераздирающая, внушающая мистический страх. Но за этой случайной драмой вырисовывается более масштабная - рекрутство. Оно было общинным и пожизненным, уходил солдат служить на много лет, часто не возвращаясь домой. Кто-то мог откупиться, а кто-то специально продавался, чтобы заработать деньги.

Повесть прослушана в исполнении Юрия Заборовского (3 часа 11 минут)

Как хорошо, что в современном мире началась тенденция на любовь к жизни и к себе. Сейчас у людей в приоритете не просто зарабатывание денег, а занятие любимым делом, приносящим доход. Желание не выйти замуж/жениться, лишь бы за кого-то, а найти настоящую любовь.
Когда читаешь повесть Смерть Ивана Ильича, понимаешь, что людям было важнее иметь, что должно быть, а не что хочется. И тут действительно, проживая не свою жизнь, в конце ужаснее физических страданий будут нравственные.
А смерь всегда кажется чем-то далёким. А так ли это? В повести показан среднестатистический человек того времени и на его месте мог оказаться любой. Это самое пугающее в произведении. Реалистичность смерти Ивана Ильича. Близость его рассуждений. Ведь каждый из нас хоть раз задумывался: "А нравится ли мне, как проходит жизнь?". Только в данном случае у нас читателей есть приоритет...мы еще живы, чтобы сделать ответ утвердительным.

Поздняя повесть Толстого, написанная в годы его погружения в религиозную тему. Кроме того, прототип главного героя Степана Касатского, который в последствии стал монахом Сергием, существовал на самом деле и был тёзкой Касатского. И похожую историю его внезапного ухода в монастырь после того, как он стал блестящим офицером гвардии, начинающим свою карьеру и движение в свет, рассказала писателю в личной беседе Мария Павловна Чехова. Собственно, меня к прочтению этой повести сподвигла тоже личная беседа, в которой было упомянуто падение отшельника, не сумевшего устоять перед женскими чарами. Грешна, что интрига побудила, но это же Толстой - так что интерес удвоился в моих глазах.

Да, и устоять этот честолюбивый бывший офицер не смог не только перед похотью, с которой вёл непрерывную борьбу всё своё житие в монастыре, а затем будучи и вовсе отшельником, а ещё и перед гордыней, тщеславием, которые терзали его страстную натуру. Ну и самое тяжёлое, я считаю, что может чувствовать человек, покинувший мир ради служения Господу, это его слабая вера в Бога, которая колыхалась, словно былинка при каждом случайном мягком ветерке. Таковым он был, этот красивый мужчина, раздираемый внутренними противоречиями. И самая главная его ошибка и неверный шаг, по моему глубокому убеждению, было неправильное решение уйти из мира в монастырь. "Он стал монахом, чтобы стать выше тех, которые хотели показать ему, что они стоят выше его."

Он ушёл от мира, но унёс его с собой в своей душе. Этого не надо было делать. Ему. В монастырь уходят к Богу, а не от людей и жизни. Испытывая зависть к людям при дворе, к которым он планировал пробиться через брак с графиней Коротковой и не сумев справиться с гордыней, когда узнал, что его невеста, увы, не девственница, он решает покинуть этот мир, как бы презрев его и его порядки. Но это был самообман, который ему потом и отомстил, ибо от себя никому и никогда ещё не удавалось убежать.

"Она понимала, что он стал монахом, чтобы стать выше тех, которые хотели показать ему, что они стоят выше его. И она понимала его верно. Поступая в монахи, он показывал, что презирает все то, что казалось столь важным другим и ему самому в то время, как он служил, и становился на новую такую высоту, с которой он мог сверху вниз смотреть на тех людей, которым он прежде завидовал. Но не одно это чувство, как думала сестра его Варенька, руководило им. В нем было и другое, истинно религиозное чувство, которого не знала Варенька, которое, переплетаясь с чувством гордости и желанием первенства, руководило им. Разочарование в Мэри (невесте), которую он представлял себе таким ангелом, и оскорбление было так сильно, что привело его к отчаянию, а отчаяние куда? — к богу, к вере детской, которая никогда не нарушалась в нем."

И даже одинокая келья отшельника в скале не уберегла его от грехопадения, когда к нему явилась женщина, желающая его совратить. Отрубленный палец в этой неравной схватке с внутренним Дьяволом лишь отсрочил его агонию. И толпа паломников, желающих исцелиться молитвами и прикосновением святого старца, лишь растравили его и без того мятущуюся душу, ещё больше усыпляя его слабую веру, уводя от внутренней сосредоточенности и пробуждая всё те же тщеславие с гордыней, которыми и без того была полна душа отца Сергия. Получилась некая метаморфоза грустная - он шёл к Богу, а стал служить людям и себе. И вот тут у меня возник вопрос. А что, служить Богу - это значит погружаться в некую чистую внутреннюю нирвану, которую ничто не может потревожить? А кому тогда нужны эти служители Бога, если только не самим себе, чтобы прибывать в постоянном внутреннем комфорте благодати? Или нет. Тут всё гораздо сложнее? Ты должен делать добро людям, толкаемый внутренней любовью к ним, а не подогреваемым своими заслугами, которыми и питается тщеславие и честолюбие человека. Так?

Если это так, то для такого и необязательно, а лучше и вовсе не уходить в монастырь. Кому ты там и чем поможешь, если только не самому себе? И пример тому - жизнь его знакомой детства, некой несчастной женщины, которая всех своих родных и близких окружала вниманием и заботой, правда в ущерб себе. Именно она своим примером и показала ему то, что можно было назвать - жить для Бога. "Пашенька именно то, что я должен был быть и чем я не был. Я жил для людей под предлогом бога, она живет для бога, воображая, что она живет для людей. Да, одно доброе дело, чашка воды, поданная без мысли о награде, дороже облагодетельствованных мною для людей. Но ведь была доля искреннего желания служить богу? — спрашивал он себя, и ответ был: «Да, но все это было загажено, заросло славой людской. Да, нет бога для того, кто жил, как я, для славы людской. Буду искать его»"

Увы, я не считаю такие черты, как похоть, тщеславие, честолюбие и гордыня - происками внутреннего Дьявола. Нет, это просто черты человеческой натуры, способные поворачиваться к нам разными своими сторонами. Вредить, либо помогать и даже очень! Важна лишь мера присутствия их в человеке и знак заряда, а не бегство от них в какие-либо застенки. Они толкают людей на достижения, приносят радость, а иногда и наслаждение не только их обладателям, но и окружающим людям. Да, такова природа, нас создавшая, и её рычаги, которыми она держит нас на жизненном плаву. Просто нужно использовать заложенные черты своих натур во благо и находить именно своё место в этой жизни, а не чужое придуманное. Степан Касатский со всеми своими "пороками" мог бы прожить счастливую жизнь в миру, принося добро своей целеустремлённостью и радость женщинам своей похотью (лучше, конечно, любимой женщине). Но ему помешали чрезмерное честолюбие и гордыня, которые увели его на ложный путь. А его знакомая Пашенька, живя как святая, ещё вопрос - как она тоже могла навредить своей покладистой натурой близким, которые использовали её и тем самым просто распускались.

Так что, эта повесть Толстого, написанная, в моём восприятии, каким-то немного непривычным для писателя языком, ставит очень много противоречивых вопросов перед думающим читателем. И психологических, и религиозных, и нравственных. Я, прочтя её, до сих пор пребываю под сильным впечатлением. А первые два часа после книги ощущала себя просто кающейся грешницей. Вот таков эффект подарил Лев Николаевич...

В горе есть пещера - там келья твоя.
В неё ты сбежал от людей и себя...
Вокруг всё утихло, лишь слышишь шаги,
Как сердца удары - ритмичны они.

И страсти ты душишь, молитву твердя.
Себя истязаешь, наверное, зря...
Откроется дверь, и войдёт не спеша
Расправа твоя, испытанье неся.

И адские муки ты примешь, скорбя...
В них корчиться будешь - такая стезя!
Молитва бессильна - поймёшь, а потом
Себе приговор нанесешь топором!

Но время пройдёт, раны все заживут,
А страсти из сердца - они не уйдут...
И вновь ты услышишь шаги, и Она
Смутит твой покой, так как любит тебя.

literaT

Немного сложно из разбросанных эмоциональных отрывков впечатления сложить целостное отношение к данному произведению. Стоит отметить, что на меня всегда тяжким грузом ложится благоговейное отношение к классической литературе, заставляющее искать и видеть только положительное, нравственно ценное и неоспоримо качественное, которое становится существенной преградой для моей объективности. Но в отношении "Семейного счастия" я попытаюсь сформулировать предельно ясные мысли, без предубеждений.
Итак, это произведение о излюбленной теме всех времён и народов - о любви. Здесь мы знакомимся с историей от первого лица молодой девушки, почти ребёнка, впервые столкнувшейся с этим таинственным и прекрасным чувством. Выбор её души остановился на Сергее Михайловиче, друге её покойного отца, зрелом мужчине с ясным умом, добрым нравом и, естественно, большим жизненным опытом. Толстой женит своих героев, увенчав их чувства взаимностью. Семейное счастие как дар или рок становится цельным островком их существования, позволяя каждому самолично выбирать угол обзора. Тут и начинается драма сюжета. Маша, главная героиня, кажется собирательным образом барышни толстовской эпохи: широко распахнутая душа, которую влечёт к высоким чувствам, поэтическим отношениям и неизведанным страстям. Жизнь она знает только из обрывков книжных фраз, неясных внутренних вибраций, переживаний, стремлений, мечтаний, которые часто бывали неверны и истолкованы ею неправильно. Маша - чистая книга. Сергей Михайлович - благородный дворянин, опытный и умный мужчина. Он понимает сложность будущности данных отношений и его ответственную роль в их построении. Сергей Михайлович способен заполнить книгу жизни Маши, наполняя её теплом и светом. Их брак, в рамках излюбленной Толстым темы, лежит в плоскости эпохальных, нравственных и исторических особенностей. Разница в возрасте, традиции жизни дворянского сословия, этикетные установки, моральный элемент и, наконец, сами чувства тяжело ранят эту душевную привязанность. Кризис отношений очевиден, но как преодолеть, разорвать узел такого тесного удушливого "семейного счастия", если иной исход невозможен, автор пытается объяснить в финале.
Мне осталось до конца непонятным отношение Толстого к Маше. Возможно, он стремился создать её образ настоящим, искренним, слегка по-детски капризным, немного ранимым и очень неопытным. Возможно, ему хотелось показать первые ростки себялюбивой женщины, ветреной, жадной к жизни и её наслаждениям. Ключевую роль тут сыграл Сергей Михайлович и его понимание семейной жизни и её счастья. Его фразами, кажется, говорит сам Толстой. Финальное объяснение расставляет последние акценты произведения, хоть развязка мне показалась несколько поспешной и слегка наигранной. Но смысл романа важный, в некотором смысле он актуален и в наше время. Семейное счастье не может быть константой. Как времена года оно меняет цвет, выражение, наполнение, но, самое главное, остаётся его суть - любовь.

Книга трагична во многих смыслах. Начинается с новости о смерти человека, и рассказывает вкратце о нем самом. О его семье, об отношениях внутри семьи и с коллегами, о нелепой и страшной болезни, которая начиналась с пустяка, но в итоге переросла в чудовищные муки.
И самое печальное - о самих муках Ивана Ильича в течение долгих месяцев перед смертью.
По его же собственным словам, самым страшным была не боль физическая, а боль душевная.

Жил человек, добра наживал, выслуживался, старался ради близких, и себя самого, а в итоге был никому не нужен и не интересен.
Единственным сострадальцем оказался слуга, человек подневольный, но не чуждый простых человеческих качеств.