Оттепель

"Зима тревоги нашей позади..."

У. Шекспир, "Ричард III", с.1591 (пер. М. Лозинского)

Любопытный роман Эренбурга, подаривший нам сам термин «оттепель». Из-за этого сам текст романа был отправлен на антресоли, так как общественное его значение многократно перекрыло и форму, и содержание. Всегда любопытно посмотреть за наброшенную людьми вуаль и попытаться найти что-то аутентичное, не затертое толкованиями до блеска. Насколько я могу судить, проза Эренбурга дает такую возможность.

Формально это история о любви и весне (двух веснах, если быть точным). Место действия - неназванный город в Европейской России: Пенза относительно рядом, до нее надо ехать через Ртищево, время действия зима-весна 1953-1954, во второй части романа зима-весна 1954-1955. Текст нашпигован автором метками времени, от суда над Моссадыком через Берлинское совещание к конференции в Бандунге. Все, что происходит, завязано на завод, который порой перевешивает все личные отношения между героями, а порой эти самые отношения порождает. В этом плане это очень советская проза, которую можно сравнить и с «Журбиными» Кочетова, и с «Иду на грозу» Гранина – завод был конвенциональным местом развития сюжета.

Но прелесть «Оттепели» не в этом, прелесть ее в том, что ни разу не называется по имени. Эренбург использует ворох эвфемизмов, говорит о новых временах, об изменении наверху, о чем угодно, но имя Сталина в тексте не прозвучит. И это умолчание удивительно тонко работает – все всё понимают, но не говорят, это какой-то общий заговор, когда люди делают вид, что формально ничего не изменилось, но все же все теперь иначе. Главного конструктора завода уже не посадят за то, что у него дочка в Бельгии (жена вышла замуж за иностранца и уехала туда в начале 30-х), художника не будут мурыжить за безыдейные картины (тут Эренбург несколько оптимистичен), жена может уйти от чинуши-мужа без общественного остракизма.

Эренбург удивительно открыто (для меня) говорит и о деле врачей (слово «еврей» в тексте не звучит, но намеки расставлены удивительно грамотно), об общественной реакции на него, о репрессиях, о возвращении оправданных. Все же удивительно любопытно – как воспринимался роман тогда, в первой половине 50-х? При этом нужно отметить, что текст сразу опознается как текст Эренбурга, при всей свежести его он очень похож по компоновке и стилю на «Бурю», например. Да и страсть к Франции опять проявилась – один из героев даже съездит в Париж с делегацией советских инженеров. В этой внутренней преемственности идей Эренбурга как в зеркале отражается и идея общей советской преемственности – надо лишь чуть-чуть подкрутить, убрать сталинский мороз, и все встанет на свои места, без него-то ух как заживем. Как всегда, здесь видна странная смесь наивности и конформизма. Не один, и не два раза были в советском эксперименте эпохи, когда люди пытались претворять в жизни партийные лозунги, веря в их искренность. Эренбург очень рельефно показывает, как молодые люди горят энтузиазмом, а битые жизнью люди постарше боятся, боятся проголосовать не по указке.

Фицпатрик в своей книге о команде Сталина писала, что эта быстрая и легкая метаморфоза была подготовлена заранее, до смерти Сталина, которою все ждали. Ветры перемен задули, вроде бы, еще в 1952, когда начала подниматься кампания против чинуш и боязливых администраторов. Эренбург как будто подтверждает это, ведь главный негативный герой – умелый, но слишком конформистский директор завода. Цеха-то он строит, но о людях не думает. Стоит только заменить его на человека более чуткого, как все сразу улучшается.

Книга хорошая, написана дельно, читать ее интересно, даже если вынести за скобки безумно любопытный Zeitgeist. Эренбург действительно поспособствовал тому, что лед тронулся, но я всегда испытываю какое-то моральное беспокойство, читая подобные разоблачения. Ведь, как пишет сам Эренбург, все приспешники снятого руководителя тут же начинают его ругать. Получается, что в известном смысле Эренбург выступает в роли такого же приспешника, да и не только он. Жизнь сложная штука.

Увлекаться шестидесятниками и не прочесть "Оттепель" - это как любить импрессионизм и не знать о "Впечатлении" Моне. Надо признаться, я и была такой несведущей, хотя Эренбурга читала - "Бурю", и читала увлеченно. "Оттепель" вышла, конечно, куда более будничной, но тем она и ближе - обыкновенными, в общем, людьми, обыкновенными (но не блеклыми!) характерами. Особенно зацепило начало повести, повесть до середины, ее зима: я болела, температурила, валялась на диване с чтением, и тем тяжелее, кажется, отзывались во мне все переживания, все думы и поступки героев. В начале все было печально и трогательно, сюжет не стремился как будто к счастливым и оптимистичным развязкам, и мне это нравилось. Понятно, откуда название: уже можно открыто смеяться над топорными постановками в городском театре, уже возвращается и совершенно запросто вливается в коллектив репрессированный, уже можно устанавливать связи с иностранными коллегами... Весна на улице, весна в душе, и даже неповоротливый госаппарат оказывается подвижным. Я снизила оценку потому, что повесть показалась мне затянутой, чуть-чуть. Герои "Оттепели" словно заговариваются - так много передумывают одно и то же. Но в общем, это хорошее произведение о советских людях, советском обществе, как раз такое, какие мне нравятся.

В этом ветре - осколки судьбы,
Разлетевшейся было на части,
Запах дыма и талой воды,
Запах давней беды
И возможного счастья. (с)

Когда я готовилась к сдаче экзамена по истории, мой мозг был вынесен бесконечными упоминаниями этой книги во всех учебниках и вариантах. Теперь, когда все позади, я решила понять, что же в этой книге такого примечательного. Да в общем-то, на современный взгляд, ничего особенного. По настроению "Оттепель" неуловимо напоминала мне "Географ глобус пропил" Алексея Иванова . Я терпеть не могу "Географа", но есть у них несомненно что-то общее - слом эпох, всеобщая растерянность и стремление людей найти пристанище для сердца, найти любовь. Большинство персонажей - люди, умудренные жизнью или же только думающие, что они умудренные. На самом деле, они ужасно наивные, запутавшиеся, но все без исключения - честные перед собой.
В общем, трогательно и душевно. Но все равно не могу не воскликнуть: бог мой, какая же это скука смертная!

«О́ттепель» — повесть Ильи Эренбурга, опубликованная в 1954 году. Название её стало знаковым и сделалось обозначением исторического периода десталинизации и надежд на перемены в жизни СССР.
Ни одна книга не давалась мне с таким трудом, это было плохо с первых строк и с каждой страницей становилось все хуже. Жанр – производственный роман, написанный в стиле соцреализма и немного рассуждений об искусстве.
Нет никакого смысла подробно писать о содержании романа – оно полностью теряется на фоне бездарного изложения. Абсолютно плоские, безжизненные образы, не герои, а какие-то картонные симулякры, говорящие штампами, делают роман настолько не интересным, насколько это вообще возможно. Речь персонажей больше похожа на горячечный бред – простые слова, односложные предложения, отрывистые фразы. Я было даже подумала, что читаю сокращенный перевод, настолько все ужасно, но нет – это именно роман такой.
Это произведение с ноги зашло в мой небогатый список ужасных книг и уверенно заняло там первое место. Не знаю, что еще нужно будет мне прочитать, с каким ужасом столкнуться, чтобы сместить «Оттепель» с этого пьедестала. Только если враги заставят меня прочитать Зыгаря, Быкова, например или еще кого…
От языка изложения, от построения хлещет кровь из глаз. В качестве примера можно брать абсолютно любую фразу, они одинаково ужасны все, вот например: «Савченко был потрясен "Гамлетом", в его ушах еще звенели стихи». Какие стихи? Весь Гамлет звенел? Или может быть какое-то место особенно запало? Какое? Это многое добавило бы к образу Савченко, но автору это не нужно, его персонажи ему неинтересны.
«Глаза какие-то странные, лезут вперед. Это потому, что я думал о Соне. Сейчас буду думать о сварке, и глаза станут на место».
Боже, убейте меня
Или вот такой бессмысленный поток самосознания в одном предложении, как пример знакомства с новым персонажем - «Сашуня любил похвастать: в первые же три дня он рассказал всем, что возле Дрездена, где стоял его батальон, овца окотилась шестью ягнятами, они за ней бегали, как цыплята за курицей; в Москве председатель артели угостил его утиным яйцом из Китая, яйцу этому было сто лет, страшновато, но интересно, он съел; пришлось ему участвовать в киносъемке - возлагал Пушкину цветы, два раза клал тот же букет, первый раз не получилось, а на экране вышло исключительно; в автобусе он познакомился с Лысенко, и Лысенко сказал, что зима очень теплая; Сашуня его спросил, какой будет урожай, он ответил, что в точности сказать нельзя, но надеется, что будет исключительный»
Кстати, больше этот «Сашуня» в романе не появляется…
В средней школе сочинения пишут лучше. Такое впечатление, что Эренбург писал это либо по принуждению, либо за какие-то плющки, потому что это позор для писателя и мучение для читателя. Не знакома с другими произведениями этого автора, для объективности картины обязательно почитаю что-нибудь из его военной прозы. В поддержку моего отзыва скажу, что и общепринятая оценка этого романа была крайне низкой, причем не только у нас, но и на западе, и даже сам Эренбург признал свою творческую неудачу и больше книг не писал.
*Признан иноагентом

• Ты все понимаешь - и твои станки, и ботанику, и картины. А вот я для тебя закрытая книга. Неужели ты не видишь, что для меня счастье с тобой огорчаться? Я хочу жить твоей жизнью, понимаешь?

  Зная, что "Оттепель" Ильи Эренбурга произвела на момент ее несчастного выхода в свет, сразу же строятся ожидания. Что же там такого должно быть, чтобы об этом и в школе рассказывают, и в университетах? А вот именно, что то к чему привыкли многие, кто читает, познает и слушает. Повседневные сюжеты, перипетии на заводе, выбор, стоящий перед человеком: поднят руку за на партсобрании или воспротивиться? А после, все-таки проголосовав "за" спрашивать себя — зачем? зачем я это сделал, ведь совсем я не согласен?

Человек Ильи Эренбурга имеет выбор, имеет свою жизнь, в которой не может быть все гладко, ведь не бывает никогда такого. Так, вот почему об этом говорят до сих пор. Тут, в "Оттепели" жизнь, та  которая была и окружала многих.