Избранное. Фиеста. Прощай, оружие! Праздник, который всегда с тобой. Старик и море

Мне все равно, что такое мир. Все, что я хочу знать, – это как в нем жить. Пожалуй, если додуматься, как в нем жить, тем самым поймёшь, каков он.

Была в нем эта черта — несокрушимое еврейское упрямство.

- Мудрость стариков - это великое заблуждение. Мы не становимся мудрее. Мы становимся осторожнее.

Я никогда не подшучиваю над людьми. Шутить над людьми — значит наживать себе врагов.

"Дело шло уж больно хорошо, так не могло продолжаться", - думал он.

В газетном деле, этика которого требует, чтобы никто никогда не видел тебя за работой, очень важно изобретать такие непринужденные уходы со сцены.

"But man is not made for defeat," he said. "A man can be destroyed but not defeated."

Он был слишком простодушен, чтобы задуматься о том, когда пришло к нему смирение. Но он знал, что смирение пришло, не принеся с собой ни позора, ни утраты человеческого достоинства.

Большинство людей бессердечно относятся к черепахам, ведь черепашье сердце бьётся ещё долго после того, как животное убьют и разрежут на куски. Но ведь и у меня, думал старик, такое же сердце, а мои ноги и руки так похожи на их лапы.

- Никогда не влюбляетесь?

• Всегда, - сказал граф. - Я всегда влюблен.
• А как это отражается на ваших ценностях?
• Это входит в число моих ценностей.