Двенадцать рассказов-странников

... мир ему представлялся огромной заводной игрушкой, из которой и получалась жизнь.

- Память не продается.

Он пробыл в парке больше часа, неотступно думая о смерти, и тут осень настигла его.

Мать тщетно пыталась заставить ее играть по-другому, а не так, как Нене было удобно: высоко задрав юбку и раздвинув ноги; да и чувственность такая, по мнению матери, была вовсе не обязательной для музыки. «Мне все равно, на чем ты играешь, – говорила она, – лишь бы ты держала ноги вместе».

Все любови навеки, зародившиеся в открытом море, заканчивались, едва завиделся берег.

- С хорошими манерами не рождаются на свет и они не приходят с возрастом, а прививаются в детские годы. -(Рассказ 10).

Однако и весной, и осенью, в пору, когда Кадакеш особенно хорош, никто не перестает со страхом думать о трамонтане, безжалостном и упорном ветре с материка, который, по мнению местных жителей и некоторых наученных горьким опытом писателей, несет семена безумия. -(Рассказ 9).

Мы с друзьями только что пришли в кабаре после концерта, последнего концерта, который давал Давид Ойстрах в Палау де ла Мусика... -(Рассказ 9).

Однако поесть в удовольствие она не смогла... Единственным мясом в меню было мясо певчих птиц, которых в Риоаче держали дома в клетках. Священник, ужинавший в углу... пытался втолковать ей, что в Европе с военными трудностями еще не покончено и следует почитать за чудо, что можно поесть хотя бы лесных птиц. Но она отказалась.

— Для меня, — сказала она, — это все равно что съесть сына. -(Рассказ 8).

Было ослепительное утро начала августа, типичное послевоенное летнее воскресенье, когда каждый белый день занимался как откровение. -(Рассказ 8).