Рассказы

Один день. Один день из жизни заключенного, каторжника, лагерника. Таких дней как этот были уже тысячи, таких людей, как он - десятки тысяч. А за что? За то, что родился не в то время, не в той стране? Наверное, это так.
Одна из тем произведения - голод. Голод, сравниваемый мною с голодом всех заключенных всех произведений мира. Он терзает людей, их желудки и в войну, и в мирное время.
Потом война. Безжалостная, глупая, непродуманная, шахматная партия сильных мира сего. Пешки приходят и уходят. Как говориттся: "Не надо беспокоиться, сэр".
Произведение оказалось сильным, но очень тяжелым для девичьего ума. Солженицына, его творчество, все равно побаиваюсь, поэтому когда доберусь до Гулага - не знаю. Если это творение изучают школьники Российской федерации (просто на просторах Рунета нашла много нецензурных слов молодой поросли в адрес этой книги), то мне их немножечко жаль.

Солженицын антисоветчик. Это известно. Причем антисоветчик во всем, даже в мелочах.
Казалось бы, мелочь - невинный рассказ о якобы "праведной" женщине, которая готовила ему пожрать, пока он у нее обитал, и оказывающая ему другие услуги (не интимные, к счастью). Что тут может быть антисоветского, русофобского, человеконенавистнического? А вот что.
В лице Матрены Солженицын показывает, каким он хотел бы видеть подлинный русский народ. Возможно, он уже таким его видит, вынося за скобки ненавистных ему партработников, "гэбистов", комсомольцев, пионеров и прочих.
Матрена - это воплощение мечты "бла-ародного" белогвардейца, будущего власовца. Тут даже не важно ее половая принадлежность. Будь она мужиком, из нее вышел бы идеальный денщик, который снимал бы с пьяного в доску "хозяина" сапоги и укладывал в койку. Будучи бабой, она могла бы делать то же самое, но с дополнительными опциями. Главное - не задавать вопросов, не давить на мозги, всегда и бескорыстно прислуживать, зато самой всегда отвечать на запросы барина.
Безусловно, во всех проблемах Матрены, по Солженицыну, виновато отвратительное государство, кто же еще. В колхозе денег не платили, и вообще люди кругом были неблагодарны к ней. Притесняли как-то... Все кругом виноваты - колхозники, родственники да деревенщина глупая. Хотя образ жизни Матрены вроде как целиком ее выбор. Уверен, задай Исаичу вопрос: "Так конкретно кто виноват в проблемах Матрены?", он бы не нашелся, что ответить. Но поскольку никто не спрашивает, а просто пытается поймать настрой автора, то и выходит, что советская власть притеснила праведную женщину.
Даже элементарная вещь - вот по словам Матрены она в колхозе не заработала ни рубля. "Родные ей помогали мало. " - пишет Солженицын. Как же она прожила?

Будь это произведение какого-нибудь другого автора, я бы еще поверил в искренний посыл произведения. Но поскольку это известный сказочник Исаич - хочется мне просто подтереться данным опусом.
Кроме того, есть еще одна деталь - праведная Матрена участвовала в изготовлении самогона. Очень уж не хотел вроде автор акцентировать на этом внимание, но не удержался. Когда Матрена тупо и бесславно погибла, к ней зашли ответственные товарищи поинтересоваться, не была ли она с мужиками в подпитии, когда отдала свою жизнь. Могли заметить самогонный аппарат, но автор ГЕРОИЧЕСКИ заслонил его своим телом.
Разумеется, здесь очередная шпилька в адрес "совков" - не давали, сволочи, самогон гнать, спаивать мужиков! Еще и автора могли арестовать, проклятый произвол!

Ну, надо же! Могу себе представить, как бы наши предки выиграли Великую отечественную с такими "праведниками", если бы вся "земля наша" из таких состояла. Было бы примерно так - пришли бы немцы, как на курорт, а им тут и хлеб-соль, и развлечения, и рабы бесплатные, добрые и услужливые.
Не таким должен быть русский народ, не таким был советский человек.

Маленький, но очень сильный, талантливо написанный и актуальный очень и в наши дни для тех кто это понимает рассказ Солженицына из опыта его жизни. Этот рассказ должен служить уроком и напоминанием для всякого рода авантюристов, предателей своей Родины и народа, в первую очередь всевозможных силовиков, что их т. н. "верная отличная" служба преступной власти, не важно по причинам идеологического или материального характера, может быть забыта, не учтена, не засчитана и не является гарантией спасения и помощи в их старости . Тяжело больной старик - в прошлом т. н. герой гражданской войны, рубаха-парень, которой "своей рукой много порубал оставшихся гадов" и которому пытается помочь автор - заключенный писатель, не смотря на свои с ним идеологические расхождения, натыкается на мощную, непробиваемую советскую бюрократию в лице молодой, симпатичной девушки медсестры, которой не свойственно даже элементарное человеческое сочувствие и помощь, а старые документы по заслугам перед властью просто по барабану.

Прекрасно понимаю величайшую значимость Александра Исаевича Солженицына для российской истории. Знаю его как человека, пережившего сталинские лагеря и внесшего огромный вклад в становление французской литературы и нашей тоже, ежели таковая случается. При всем при этом, осознавая его громадный политический талант, человеческие качества и смелость по тем временам, не могу его оценить как писателя.

Действительно, если абстрагироваться от всего и остаться только наедине с ним как с автором (а получится ли?), то ничего хорошего о красотах языка, добротности текста или структуры его, сказать я не смогу. Но куда деваться, его труды были мне периодически нужны, обращался я к ним в разное время, иногда очень не вовремя, также читал его смежников, в итоге общая картина как-то сложилась, но как-то не было времени в спокойной обстановке отдать должное его произведениям.

В итоге, должен признать, что Солженицын мне нравится как человек, как человека его я уважаю, чаще всего разделяю его взгляды, с некоторой условной поправкой к его личности готов подписаться под его единой концепцией. Но в писателе-Солженицыне до сих пор никакой особой ценности не нашел. Прошло время, надобность в разоблачительной литературе отпала, что теперь такое, труды Солженицына? История? История литературы?

Понимаю, что политическая обстановка того времени и не предполагала иного, каких трудов стоило сохранить тексты и порою, запомнить их, но художественная форма "Одному дню Ивана Денисовича" не нужна. Из него вышла бы крепкая биография, также, как и из большинства произведений автора. "Раковый корпус" стоит в моем сознании особняком и то, только потому, что прочесть я его умудрился вместе со всеми, в журнальном еще варианте. В школе еще учился.

Написан "Один день Ивана Денисовича", небольшое по объему произведение об одном дне политзаключенного в сталинское-послесталинское время (для них в то время ничего еще не изменилось), простым и трудным языком, корявым и заковыристым. Мало того, что текст отягощен чем-то похожим на слэнг, ладно, это было нужно, чтобы создать определенную атмосферу, но все эти нарочитые "оригинальные" слова в этом тексте совершенно ни к чему. Все эти "миску стережа", "бригадир лютей", "с ей кормится", "этих ботинков"не просто выглядят как сор, но и искусственно затрудняют восприятие. Порою начинает казаться, что читаешь какого-то постмодерниста.

При общей рациональной структуре текста, а здесь-то чего проще, "один день" и описывай его с утра до вечера", автор умудрился нарубить текст какими-то кусками, но при этом он является единым гиперпространством, никаких ориентиров или привязок. По типу, если сели читать, то и не вставайте. Причем это не особенность исключительно "Одного дня Ивана Денисовича", насколько помню, похожие ощущения у меня были и ранее.

Содержание, так выделявшееся на фоне 1961 года, когда произведение было опубликовано, в настоящее время лично для меня не выявило ничего нового, что, впрочем, было довольно предсказуемо.

В результате, конечно, выставляя оценку, я не могу не порекомендовать столь важное по многим параметрам произведение.

Рассказ Александра Солженицына «Матренин двор» стал классикой в части произведений на тему советского колхоза пятидесятых годов, хотя, казалось бы, речь идет совсем не об этом. Мне всегда было понятно, что только художественная форма могла хоть как-то существовать в то смутное время (но процесс над Синявским и Даниэлем позже перечеркнул и это), а далее, выдворенный из страны, Солженицын уже просто пошел по накатанной. Этим я хочу сказать, что данный автор совсем не литератор. Его тяжеловесная проза вкупе с косноязычным стилем производит гнетущее впечатление, даже если не вдаваться в тему, и гораздо более приемлемо было бы, пусть и после получения Нобелевской премии по литературе, полностью перейти на документальные тексты и мемуары. Эта же высшая награда для писателей, представление о которой у многих несколько преувеличенное, собирает под свои знамена некую секту, то есть, определенный круг знакомцев, зачастую позиционных, выплачивающих дань политкорректности, куда, прежде всего, стараются не допускать авторов популярных.

«Матренин двор», вскрывающий язвы советской системы, где женщина, являясь жертвой колхоза, нездоровая и униженная, вынуждена из-за бумажной волокиты ежедневно, путем каторжника, прохаживать десятки километров. Рассказ, тем не менее, очень сюжетно многолик и интересен. Во-первых, само название говорит о том, кто является главным героем «Матрениного двора» (первое же название рассказа, зарубленное цензурой, было "Не стоит село без праведника"). Всего лишь этот жалкий клочок земли, грязный надел с ветхими строениями, который мечтают поделить и никак не могут договориться по этому поводу многочисленные родственники, родственники погибшего мужа, близкие и знакомые Матрены. Тема проходит фоном, Солженицын о ней упоминает как бы между прочим, но она основополагающая. В ней, как кажется мне, заложен фундаментальный образ рядового советского обывателя не только как результат скотской жизни системы, что его породила, но и нечто касающееся нашего менталитета. Это болезненное восприятие всего материального, что скрывается за некоей псевдодуховностью, о которой до сих пор любят кричать на каждом углу.

Во-вторых, а это, как я думаю, главное, применительно к самой Матрене, ибо ее двор стал провокацией, тем самым куском сыра для шакалов, Солженицын изобразил ее как нечто смиренное и всепрощающее. Здесь, я уверен, многие нашли глобальные религиозные корни. Так вот. Матрена, если присмотреться к ней внимательно, вряд ли подходит на эту роль, она больше походит на булгаковского героя с альтернативной концепцией или князя Мышкина из « Идиота» Достоевского, делающего добро по причине врожденной болезности.

Наконец, что я еще увидел в этом рассказе, а дано оно методом отрицания, от противного, – если абстрагироваться от смысла «Матрениного двора» и его сопутствующих, то как раз материальное в нем и описано. Лично мне это даже больше нравится, потому что в таком виде я гораздо лучше представляю происходящее, но сие делает рассказ несколько однобоким. По сути, Солженицын слишком многое оставил читателю, чтобы он додумал. Это неплохо, хотя и предполагает много несуществующего. Нужно иметь представление о Солженицыне в целом, чтобы четко понять его позицию.

Таким образом я нисколько не пытаюсь умалить значение этого произведения, оно производит впечатление, рассказ мощно и ненавязчиво подан, в таком обволакивающем виде «Матренин двор» задевает какие-то разные струны в душе читателя и трудно однозначно высказаться по этому поводу. Рассказ небольшой по объему, всего страниц тридцать.

Посмотрим, кого и в какой позе "пронзила" правда Солженицына.
И почему же такие заслуженные люди (хотя как метко охарактеризовали Ахматову в свое время - "монашка, мечущаяся между будуаром и молельней") внезапно так полюбили довольно среднее произведение Исаича? Мне это напоминает современную истерику по творчеству Серебренникова или Сенцова - абсолютно безвинно (только попробуй усомниться!) пострадавших от произвола тоталитарнейшего путинского режима.
Солженицын помешан на лагерной теме. На самом деле люди, которые действительно хлебнули там лиха, не очень любили это вспоминать. Лагерь - это унизительная и тяжелая вещь. Работаешь без передышки, подвергаешься унижениям и побоям, живешь в антисанитарных условиях - не на курорт приехал. Поэтому свидетельств об ужасов лагерей - литературно оформленных - очень мало. Если о концлагерях фашистов рассказывают миллионы побывавших там людей, об этом пишутся сотни книг, то о якобы таких же ужасных "сталинских" лагерях в основном только Солженицын и рассказывает - сам-то побывавший там в комфортных условиях, поскольку его сразу бригадиром поставили. О том, в каких условиях страдал непризнанный гений, можно почитать у Бушина "Неизвестный Солженицын" со ссылкой на воспоминания бывшей жены Исаича.
"ОДИД" является вроде как первым литературным опытом бывшего врага народа. В нем мы должны увидеть ужасы лагерей, стрррашную прррравду о сталинских репрессиях. Но с ужасами тут не очень. Солженицын был довольно расчетливым человеком, знал, когда надо отступить, а когда нужно рубить "правду-матку", здесь он рискнул только намекнуть, что в лагерях иногда сидели и безвинные, но без особой жести. Просто они работали там, в принципе, так же, как люди, занимающиеся тяжелым трудом (на стройке, в шахте ,в поле) на той же самой воле.
Итак, главным героем является простой русский парень, такой весь представитель народа, Иван Денисович Шухов. Пострадал он, разумеется, безвинно.

Многие люди почему-то не понимают, что Шухов сделал простой выбор между тем, чтобы повоевать и доказать кровью, что он не засланный шпион, и между тем, чтобы отсидеть срок. Также многие люди не понимают, что из плена действительно мог вернуться самый настоящий шпион, и считают усилия контрразведчиков просто бессмысленной жестокостью, произволом товарища Сталина. На самом деле это была разумная прагматичная мера - допросить, проверить, да, с применением рукоприкладства и психологического давления, но это война. Можно отправить на фронт, и там быстро станет ясно, кто шпион, а кто нет. А искупит кровью - значит, не шпион. Шухов быстро сдался и решил просто отсидеть, очевидно, рассчитывая, что скоро фашисты освободят его от сталинского гнета. Ну, и рисковать своей жизнью за "совков" он не хотел.
Итого можно сделать простой вывод: Шухов - дезертир. Да, люди с власовским мышлением поднимут его имя на штандарт, но по мне он обычный предатель.
Этот факт Солженицын сообщает как бы между прочим, не желая акцентировать на этом внимание, посреди скучного описания быта лагерников.
А описание реально скучнейшие. Строительство, растворы, кирпичи, бригадиры, нормы - это может заинтересовать какого-то строительного извращенца.
Неважно, кто как страдал и как клал кирпичи - важно, ЗА ЧТО. А вот с "за что" у Исаича проблемы. Да, кто-то говорит, что сидит ни за что 25 лет - но это же просто слова! Такие же слова, каких наслушался Исаич в лагерях от сидельцев. Почему-то читателю надо безоговорочно в это поверить.

Ты сел, потому что ты выбрал срок, что ты несешь, Шухов?! Вот что за урод!
И забавно еще, как Шухов ловко на Сталина стрелки перевел. То есть в плену он оказался, потому что "к войне не приготовились". А так бы никто не попал в плен ,никто бы не погиб, все прошло бы как по маслу. То-то же, Иван Денисович лично планы командования видел, сам ездил по приграничным округам, все инспектировал и знал, что к войне не готовы!

Тут мы должны испытать праведный ужас, что вот система засунула Ивана Денисовича под замок и заставила работать за дерьмовую еду, и он радуется таким ничтожным вещам. Да вот только по делу она его туда засунула! Люди гибли за Шухова, а он отсидеться хотел. Ну и отсиделся - по три года за один год войны. Высшая справедливость ведь! И явно же его предназначение как раз здесь быть, кирпичи класть, на что еще он сгодится? Так нет же, Ахматова и Маршак недовольны...
На редкость глупая и политизированная повесть, пытающаяся надавить на эмоции, а не на факты и здравый смысл. Повесть - предтеча феерически идиотских и лживых "Утомленных солнцем-2", "Служу Советскому союзу", "Людоеда" и т.д. и т.п.

2-й день хожу под впечатлением от этого рассказа - придавил.

Автобиографический рассказ Солженицына о жизни, людях, судьбе. Кто-то видит здесь антисоветчину. Но разве неправда, что у крестьян-колхозников не было паспортов, а потом у них была мизерная пенсия? Или что-то изменилось в сущности человека: одни - алчные, во всем ищут выгоду для себя, другие - непрактичные, готовые помогать другим "просто так"? Вокруг последних, как правило, вьются первые, желая что-то поиметь. Это и происходит в рассказе, что в конечном итоге приводит к трагедии.
И вдруг (как правило это осознание и происходит после смерти человека) оказывается, что Матрёна - пожилая женщина, главная героиня этого рассказа - та самая праведница, на которых держится мир. А здесь уже отсыл к Библии. Удивительно, что этот абсолютно православный рассказ был напечатан в советское время. И спасибо за это Твардовскому, не побоявшемуся опубликовать его в "Новом мире", который он тогда возглавлял. Кстати, и название "Матренин двор" дал Твардовский, заменив авторское название "Не стоит село без праведника» перед публикацией на более подходящее для цензуры.

Но все же "ложка дегтя" здесь присутствует: резануло обилие мышей и тараканов в доме. Автор как бы подчеркнул неаккуратность Матрёны. Зачем? А ещё трудно было сначала воспринимать язык - огромное количество придуманных слов.

Впервые читал "матрёнин двор" в 15 лет, не помню своих тогдашних впечатлений (тогда затмили всё "Иван Денисович" да "Архипелаг"). Недавно книжка случайно попала в руки. Перечитал - и просто потрясён. Это талант - в жизни одной деревни, одной семьи, одного человека показать трагедию всего российского крестьянства, не избытую, между прочим, до сегодняшнего дня. И ведь это не роман - небольшая по объёму повесть...
Не знаю, включена ли эта повесть в школьную программу, - но ей там самое место. Сильная вещь, достойная пополнить ряды отечественной классики. На мой взгляд, таких достойных произведений у Солженицына не так много. Пожалуй, только "Матрёнин двор" да "Один день Ивана Денисовича".

Довольно сложно при оценивании книг на сложную тематику разделять свое отношение именно к книге и к самой теме. «Один день Ивана Денисовича», наверное, самое популярное произведение о лагерях. Правда, в школе я его не читала (как и большинство книг из школьной программы). Я слышала, что другие люди, прошедшие через лагеря, осуждают Солженицына за то, что он, по сути, в настоящем лагере и не был, и, не зная всех тягот, изображает лагерную жизнь в каком-то облегченном варианте. Может, так оно и есть, но спорить о том, кто больше страдал, мне кажется бессмысленным. То, что ни в чем не повинные люди отбывали свое «наказание» в бесчеловечных условиях, мерзли и голодали, погибали - это ужасно и неправильно. И об этой странице истории нужно помнить, чтобы не допускать повторения. Любые книги по этой теме помогают не забыть, поэтому они важны.

Местами книга вызывала щемящую жалость пополам с возмущением. Очень больно читать, как человек приберегает корочку хлеба, как стремится сберечь у тела тепло из барака. Но моментов, где бы я чувствовала, что происходит у Ивана Денисовича внутри, очень мало. В основном их затмевает описание действий, происходящих вокруг него. И это очень мешает. А иногда в повести встречаются моменты странного воодушевления - например, при описании работ на стройке вообще забываешь, что книга про лагеря, а не про то, как строили светлое советское будущее. С одной стороны понимаешь, что это может быть действие какого-то внутреннего механизма выживания, а с другой - мне кажется, при такой жизни ты будешь еле ноги переставлять, и ни о каком воодушевлении речи быть не может.

Кстати, мне кажется, что почти такие же порядки до сих пор сохранились в нашей армии - голодно, холодно и безумно. Очень грустно.