The Diamond as Big as the Ritz & Other Stories

В восемнадцать наши убеждения подобны горам, с которых мы взираем на мир, в сорок пять – пещерам, в которых мы скрываемся от мира!

Если девушка хороша собой, она может болтать о чем угодно: о России, пинг-понге, Лиге Наций – ей все сойдет с рук.

Когда знаешь, что хорошо выглядишь и хорошо одета, об этом можно не думать. А ведь в этом секрет обаяния. Чем свободнее ты себя чувствуешь, тем сильнее твоё обаяние.

- Понимаешь, - сказала Марджори уже на площадке, - стоит одному мужчине увидеть, что тебя отбивает другой, как он думает: в ней наверняка что-то есть.

Бельэтаж выполняет функции по преимуществу критические. Восхищение, хоть и весьма неохотно, бельэтажу временами случается выказать, одобрение – никогда, ибо дам под сорок не провести: они знают, что молодежь способна на все и, если ее хоть на минуту выпустить из виду, отдельные парочки будут исполнять по углам дикие пляски, а самых дерзких, самых опасных покорительниц сердец того и гляди станут целовать в лимузинах ничего не подозревающих вдовиц.

Надо смотреть на вещи здраво. Раз у тебя нет денег, значит, надо работать и держаться подальше от женщин.

- Но ничего не поделаешь: приходится либо забавлять людей, либо кормить их, либо шокировать. - Марджори позаимствовала это изречение у Оскара Уайльда.

Ничего нет удивительного, если смышленный парень время от времени меняет место работы.

Понимаешь, во мне две души. Ты любишь ту, которая все время спит; а на
другую нет угомона, из-за нее я бываю как сумасшедшая. И в других краях
она может мне пригодиться, она будет при мне и тогда, когда я утрачу свою
красоту.

Это было очень легко - ведь то, что умерло, уже никогда не разочарует нас.