Процесс. Замок. Превращение. В исправительной колонии

На шею набросили петлю, выволокли через окно первого этажа, безжалостно и равнодушно протащили, изувеченного и кровоточащего, сквозь все потолки, мебель, стены и чердаки до самой крыши, и только там появилась пустая петля, потерявшая остатки моего тела, когда им проламывали черепичную кровлю. Из дневников.

Кафка велик уже хотя бы тем, что каждый прочитавший его не может относиться к нему равнодушно — либо тотально не понимает и не принимает, либо восхищается и... Боится? Если обладать достаточной толикой переживания того, что происходит в книгах, то не так легко вынести страх, одиночество и абсурд, которые маской натягиваешь на себя при прочтении его книг. Маленькие рассказы, полстранички — и те проникают куда-то глубоко в кору головного мозга, задевая те струны ощущений, которые все мы время от времени чувствуем, но высказать словами не можем. А вот Кафка мог. Каждая книга — словно описание одного бесконечного сна, все действия абсолютно логичны для того, кто находится в состоянии измененного сознания, как, например, при полудреме — для того, чтобы выйти из комнаты, обязательно надо перелезть через кровать, расстояния и время не имеют постоянного значения, ты внезапно оказываешься в пустом месте, где нет людей или, наоборот, посреди гигантского суда — неважно, это все снится, очередная плохая сказка Кафки на ночь, сказка без счастливого конца, потому что никакого конца у таких произведений быть не может. Думается мне, что именно поэтому ни один роман Кафки так и не был закончен. Сама мифологема сна так же важна — если читать собранный по кусочкам роман "Процесс", то именно сном загадочного Йозефа К. и будет заканчиваться все действие.

Кафку часто обзывают сюрреалистом. Тем не менее, если внимательно присмотреться к его текстам, то они отнюдь не сюрреалистичны, даже наоборот, пугают нас своей неумолимой логикой — другое дело, что это иная логика, не такая, какая принята в нашем мире. Поэтому и все его герои - чужаки, одиночки, инородные тела в организме, посторонние, почти как у Альбера Камю. И каждый его герой — это он сам. Йозеф К. К. будет и в "Замке" и в "Процессе". К. — Кафка? В своих записных книжках Кафка писал, что его в гостинице по неизвестным причинам записывали как "Йозеф" — быть может, именно этот перенос и использовался. Вообще, о Кафке рассуждать трудно. Большую часть того, что мы знаем о нем, принёс на всеобщее обозрение неугомонный Макс Брод, которому сам Кафка строжайше наказывал все черновики и недоделанные произведения безжалостно предать огню. Можно ли верить человеку, который фанатично верил в гения Кафки и потому его ослушался?

Но все-таки вернемся к "Процессу". Помимо реалии образа автора, реален и город, в котором происходит действие. Это Прага, хотя напрямую ее название ни разу не упоминается. Есть описания конкретных мест в Праге, но все-таки но самого конца не отпускает ощущение, что эта Прага нам только снится.

Сам сюжет романа абсурден. Против главного героя начинает вестись судебный процесс. Абсурдно то, что никто не знает, из-за чего этот процесс ведется, в чем состоит вина Йозефа К., но все так или иначе принимают в нем участие. До самого конца, даже после казни Йозефа мы так и не узнаем, что же это был за процесс. Этот прием незнания дает поводы к придумыванию сотен разных теорий относительно того, что имел в виду Кафка под этим самым процессом -— то ли саму жизнь, то ли социальные трудности человека, то ли моральные муки совести. Лично мне кажется, что он имел в виду все сразу — и ничего в то же время, как во сне, когда одна и та же вещь по мере надобности становится то одним, то другим. Поэтому он и не указал какую-либо конкретику.

Собственно, весь роман — события, связанные с разбирательствами этого процесса. Каждая сцена настолько тягуча и сложна, что либо их стоит разбирать все подробно — тогда эта рецензия потянет на хороший семисотстраничный трактат, либо не упоминать вовсе. Выделить стоит только сцену в храме, куда герой Кафки попадает по каким-то дурацким причинам, в нем никого нет, кроме священника, который буквально взрывает Йозефу мозги — не только своим поведением, но и странной притчей про привратника. Еще два важных эпизода, на мой взгляд, — сон Йозефа и его казнь. В эту самую каменоломню до сих пор водят многочисленные экскурсии...

Почему мне нравится Кафка? Потому что его герои говорят так, словно у них не существует рамок и оков, что они действительно спят, а потому безнаказанно могут творить то, что им нужно творить. Это сложно объяснить словами лично мне, я не Кафка. Почитайте — если вас не зацепят ощущения, значит, мы с вами чувствуем совсем по-разному.

Этот процесс никогда не окончится. На то он и процесс...

Ощущение вины, одно из особенностей психики человека. Что вызывает это чувство? Говорю не о здоровом чувстве вины за конкретный поступок. А о, сначала смутном, сопротивляющемся обвинению чувстве, которое рождается, когда нас начинают обвинять, по нашему мнению незаслуженно. И мы, начиная защищать себя, невольно встаем в позицию обвиняемого, возможно внутренне сомневаясь в своей абсолютной невиновности. Другая часть людей, убегая от неосознанного чувства вины, пытается найти виновного вне себя, обвинить ближнего своего. Чувство вины может возникать от несоответствия наших внутренних мыслей, стремлений, желаний от общепринятых норм общества. В христианском мире эта ситуация согласуется с догмой первородного греха. Подобного понятия в других религиях я не встречал.

Если есть вина и тот, кто её ощущает, то они притянут и обвинителей, судей, соответственно начнется и процесс. Долгий, нескончаемый, мучительный, уже как часть нашей культуры, с попытками защищаться, с промежуточными временными победами. А в действительности с отсрочками неумолимой кары, которая будет висеть над нами всю жизнь. И никто не видел тех Законов, по которым нас обвиняют, не видел Суд, самой Высшей инстанции. Нам только знакомы обвинители низших уровней. Чем больше мы сопротивляемся обвинениям, пытаемся выстроить защиту, тем глубже мы внедряемся в этот вечный процесс, приближаясь к единственно верному вердикту – «Виновен!».

А все так хорошо начинается, мы просыпаемся, и этот день можно назвать днем нашего рождения. Проснувшись, понимаем, что мы лишены свободы. Мы лишены того, что вчера нам было доступно. Поначалу, это кажется ошибкой, абсурдом, но ведь агенты обвинителей реальны и они требуют от нас адекватных их действиям реакции. Первое действие, кидающее нас в бездну Процесса, это мысль, направляющая нас по пути тех, кто нас ограничивает. При защите, мы пытаемся найти логику там, где её раньше не было, сливаясь с миром обвинителей. Процесс слияния происходит постепенно. Вот самая первая встреча, когда наша логика игнорируется и навязывается новая:

Произошла встреча двух миров, мира проснувшегося и мира обвинительной системы. Первые представители это системы – стражи, существа прямолинейные, туповатые, алчные, прикидывающиеся своими. Их роль – говорить, чего нам нельзя делать. При этом в дальнейшем окажется, что делать нам будет дозволено то, что мы всегда и делали.
По мере продвижения сюжета, главный герой своими мыслями и действиями продвигает себя к трагическому финалу.
Первыми своими действиями он просит извинения у окружающих. Что вроде-бы соответствует вежливости современного человека. Но извинения уже подразумевают вину.
И сам арест, это скорее запуск внутреннего процесса, чем что-то реальное:

А соответственно выход из процесса, считаю, лежит в психологической области, может даже в картине мира.

Перед героем встаёт выбор или посвящаешь себя полностью Процессу, или его игнорируешь, живя обычной жизнью.

Средний путь, это путь затягивания Процесса, изматывающий путь незавершенности, вечной вины.

Книга читается легко, много изящных мыслей, но в связи с незавершенностью романа, некоторые ветви сюжета подвешены.
Думаю, что произведение можно перечитывать много раз, чувствуется продуманность деталей, их взаимосвязанность, глубина, которую невозможно понять при первом прочтении. Все замыслы автора, нам недоступны, но в связи с универсальностью идей, возможна собственная интерпретация. В произведении достаточно много завершенных эпизодов, при прочтении которых можно получить удовольствие. Но в целом, книга скорее подводит к вопросам, чем отвечает на них.

Франц Кафка
"Процесс"

"Он верил в мир и здравый смысл
В себя, в людей, в любовь, в науку.
Но кто-то Кафку положил
В его протянутую руку"

Можете кидаться в меня тапками, но я всё же скажу: "Процесс" - это гениальная и неповторимая вещь! Спонтанность - двигатель прогресса. Этой книги не было ни в одном моём списке на ближайшее прочтение. И наверное сам чёрт не сможет сказать, что же меня толкнуло на прочтение этого романа именно сейчас. Я могу воспринимать эту книгу только в чёрно-белых тонах. У меня никак не получается увидеть её в цвете. Не зря же мне так нравится великолепный одноимённый фильм 1962 года. Что фильм, что книга - это любовь с первой сцены, с первого взгляда, с первого предложения... Эту книгу я прочитал за один день, практически за один присест (чего со мной не случается практически никогда). Окружающий меня мир перестал существовать; я был там вместе с многострадальным Йозефом К., пытаясь понять за что и почему с ним так обошлись. Эффект присутствия был для меня просто фантастическим. Я даже иногда себя проецировал на место главного героя. Ведь моя фамилия тоже начинается с буквы "К". Замкнутость, цикличность, томление, хождение по кругу, бесконечный лабиринт и возникающая от всего этого тяжесть в сознании. Слова, которые отлично характеризуют "Процесс". Эта книга является вещью в себе, абсолютно самостоятельной и до жути атмосферной, бесподобно структурированной и безжалостно суровой. Беспощадной! Но от этого не менее монументальной. Как те самые здания, многочисленные кабинеты и бесконечные коридоры, которыми так и дышит (или от которых задыхается) роман. И человек! Но монументальность выражается не в грандиозной архитектуре, а совсем наоборот. Какие-то неприметные комнатки, чердаки и проч. должны вызывать жалость и нелепость. Но та сила и власть, безысходность и коварство, заключённые и царящие в них, и создают эту неприглядную мощь. И ведь не зря же писатель изображает зал суда простой комнатой, в которой в обычное время живут люди. Он как бы намекает нам, что ВСЁ ЭТО может попасть в любой дом и что абсолютно никто не застрахован от вторжения Системы в твоё личное пространство. И ведь слова лишнего не скажешь. Уволят, посадят, растопчут, убьют...

Главные вопросы, которые крутятся в голове после прочтения (да и во время процесса чтения) данной книги можно сформулировать так: что это было? о чём это? для кого это? что делать и как быть? Учитывая репутацию Франца Кафки это весьма актуальные вопросы, однозначные ответы на которые не может дать ни один человек в мире. Вот честно. Какие ответы может хранить книга-вопрос, роман-головоломка, где смысл полнится бесконечной иронией? Может быть ответ заключён в вопросе? Но, возможно, фокус и заключается в том, что "Процесс" не может дать ни одного ответа. Этот роман просто и в гиперболизированной форме показывает нам устаревшую, зажравшуюся бюрократическую машину, её произвол. Абсурд и гротеск. Вот это всё. Он нам всё показывает как есть и как быть не должно! О Боже, сколько в книге тайных смыслов, которые наслаиваются один на другой! Но в то же самое время книга даёт мощный импульс для мыслительного процесса читающего существа. Пусть каждый сам себе ответит. И даже если у многих тысяч людей после ознакомления с этим романом ответы будут разные, нам будет сложно прийти к чему-то одному. И это прекрасно. Можно до хрипоты дискутировать, соглашаться или нет с точкой зрения другого, находить многочисленные смыслы и параллели с нашим настоящим невымышленным миром, который становится поистине ужасающим после осмысления этой книги, но одного точно не отнять у этого произведения искусства. Это книга о вечных проблемах нашего не идеального общества, порой до абсурдного верящего в Закон и его силу. Меня всегда раздражали утверждения "Незнание закона не освобождает от ответственности", "Dura lex, sed lex", "Закон должен быть краток, чтобы его легко могли запомнить и люди несведущие" и прочие подобного рода. Ведь законы пишут люди, которые всегда могут развернуть его так, как им удобно и надо, перевернуть с ног на голову, интерпретировать в своих интересах. А вот утверждения "Кто для других законы составляет, пусть те законы первым соблюдает", "Многочисленность законов в государстве есть то же, что большее число лекарей: признак болезни и бессилия", "Мудрый законодатель начинает не с издания законов, а с изучения их пригодности для данного общества" мне всегда импонировали. Вот где смысл! Сколько себя помню, я всегда испытывал неприязненное отношение к профессиям из мира юриспруденции. Мне всегда были ненавистны их скользкость, циничность и равнодушие. Одним словом - мошенники! А господа полицейские? Ну вот не понравился ты какому-либо стражу порядка и всё! Задержание, допрос, процесс.

Мир "Процесса" удивительно невзрачный и поражающий своей обыденностью. Что уж говорить о главном герое - Йозефе К? Банковский служащий (прокурист), "белый воротничок", далеко не последний человек у себя в банке. Но и не сказать что первый. Человек весьма заурядных способностей. Среднестатистический обыватель, ведущий тихую и неприметную жизнь. Йозеф К. Человек, который живёт и работает, не зная о настоящей жизни практически ничего. Человек без определённых интересов и увлечений. Человек одновременно глубокий и поверхностный, которого многие любят и уважают. Человек, который до поры до времени лично не сталкивался с бюрократической машиной в чистом виде. Человек, который познал всю беспомощность перед ней, её безразличие и равнодушие. И вот тут уже яркими чёрно-белыми красками читатель вспоминает о своём настоящим мире, о своих посещениях банков, поликлиник, нотариусов, налоговой службы и... можно продолжать до бесконечности. Читатель вспоминает о мире, где правят бумажки, постановления, предписания, указы... Эти бесконечные выжимающие из человека все соки очереди за всякого рода бумажками, справками, заключениями; походы от одного окошечка к другому... Ты ходишь-ходишь, ждёшь, время идёт, а ничего в сущности и не происходит. Ожидание правит тобой и вопрос: когда же всё это закончится? Уж русскому-то человеку не знать об этом! И знаете что страшно? К этому привыкаешь! Привыкаешь дышать этим удушливым воздухом, привыкаешь к духоте, царящей в коридорах, привыкаешь к ворчанию рядом сидящих, привыкаешь к бессмысленным правилам, привыкаешь к пустым взглядам. Это становится обыденностью и до мучительной боли буднично. Как будто так и надо. Это становится таким же обыденным явлением как сходить в магазин за продуктами или справить нужду. Нет, умом ты понимаешь, что всё как-то не совсем так, слишком сложно и даже иногда через ж*пу, но ничего поделать не можешь.

Очень символично и занимательно было проследить за тем, как меняется наш герой на протяжении книги. В начале он полон задора, оптимизма, уверенности и надежды. Но со временем он становится всё более усталым, апатичным, рассеяным, раздражительным, угнетённым от происходящего. У него подрывается физическое и психическое здоровье. Меняется образ жизни, так как над ним теперь довлеет процесс. Нет выхода - нет радости! Именно в таких местах приходит ощущение, что "всё тлен и пустота, а кругом безысходность". И Франц Кафка в своём романе нам это ярчайшим образом демонстрирует. Но остальные разве лучше? Не зря же автор изображает их сгорбившимися с подгибающимися коленями, забитыми службой и вечно ходящих в чёрных или серых костюмах. Серая масса, где все одинаковы! Люди, которые подчинились системе. Люди, которые служат ей являясь её же представителями и ярчайшим воплощением. Высокомерные, чванливые, бездушные чиновники разных мастей, канцелярские работники, секретари, судьи, адвокаты, прокуроры... Зачастую их работа является бессмысленной. Кто чем занимается окружающим совершенно непонятно. Но ведь они чем-то заняты, им придумывают работу! И работа кипит! Тонны бумаги уходят в никуда, пережевывая собой обывателя. Этот процесс с каждым годом только набирает обороты. Кафка показывает в своём романе процесс "перемалывания" человека в мясорубке государственной бюрократической машины, которая способна безо всякого напряжения превратить любого из нас в послушного раба, совершенно бессильного перед Системой, который как зомби будет бродить туда-сюда в этом вечном коридоре, сжирающим время, силы, эмоции. И никому толком пожаловаться человек не может. Можно бродить по всякого рода инстанциям, писать жалобы, неделями ждать ответа, но каков будет результат? Система защищает саму себя. "Процесс" наглядно показывает сам процесс (простите за тавтологию) и конечный результат. Эта мысль превосходно была воплощена ещё Николаем Гоголем в своих работах. Да и у других русских классиков чётко прослеживается эта мысль. Так что в этом отношении Кафка здесь не является первооткрывателем, но он вне всякого сомнения стал её ярчайшим представителем.

Роман богат запоминающимися и гениальными сценами, диалогами. Чего стоит только первая сцена "ареста". Блин, да она теперь является для меня одной из самых любимых во всей прочитанной мной литературе! Потрясающе! Внезапность ситуации; непонимание главного героя; равнодушие и холодность представителей Закона; абсурдность обстановки и диалоги... Всё это меня поразило очень сильно и произвело неизгладимое впечатление. Человеческое любопытство в этой сцене "ареста" показано просто превосходно и ненавязчиво. Как бы между прочим. Вскользь. Сначала это был один человек. Потом их два, три... Желание подсматривать за другими в замочную скважину сидит в человеке всё его существование. А как же? Ведь в размеренное существование вклинивается что-то новое и необычное. Арест человека, живущего по соседству. И у толпы тут же возникает множество вопросов. В книге этого нет, но как же легко проследить за тем, что хотел показать автор. Или повторное посещение здания суда в день, когда никакого слушания нет и в помине. Но есть уверенность, что если раз был назначен допрос в воскресенье (ведь Система заботится о тебе, так как процесс не должен помешать обычной жизни и работе), то и следующий будет в тот же день. Только через неделю. А ведь ему даже не назначили точное время. День и место. Просто звонок, услышав который невольно содрогнёшься. В то же время поражают детали, скрупулёзность с которой Франц их подчёркивает. Например, как должен выглядеть человек, который "приветствует" бедолагу, вынужденного обратиться в ведомство. Какое - неважно. Все они на одно лицо. Даже главный герой утверждает, что неважно за что его осудили, а важно то, кто будет вести его дело и кто его обвиняет. Чувствуете? С одними можно договориться, а с другими уже не выйдет. А как Кафка показывает отношения Йозефа К. с женщинами, а? Для меня это осталось тайной. Почему именно так? У автора свербит в одном месте? Ответьте, пожалуйста, господин Фрейд. Почему каждый новый знакомый Йозефа старается ему непременно помочь? Откуда происходит это стремление? А как минималистически показан разговор Йозефа и священника в Соборе, в котором этот капеллан рассказывает ему притчу о Законе, и их дальнейший спор! Изумительно.

Никогда бы не подумал, что я буду в восторге от прозы Кафки. Тем более, что некоторое знакомство с его творчеством у меня уже было. И вдвойне приятно было открыть для себя этот роман, попытаться углубиться в его суть, понять идею и восхититься воплощением, которая строится на фрагментарности повествования. Уважаю, бро. Спасибо тебе за эту книгу, дорогой сумасшедший друг Франц. Спасибо Максу Броду за то, что имел наглость не пойти на поводу у Франца, и не уничтожил его произведения. Спасибо моей старой доброй подруге Юлии, которая является безбашенным фанатом творчества Кафки и уже много лет заставляла меня прочитать этот роман (да и всего Кафку). Спасибо вам за сон, ставший реальностью!

P.S. Особо хотелось бы обратить внимание на великолепный перевод Райт-Ковалевой. Большое спасибо переводчику!
P.P.S. Перечитать "Приглашение на казнь" Набокова, что ли!?
P.P.P.S. После прочтения "Процесса" у меня невольно состоялся маленький диалог со своим племянником, который выглядел так:
- Будешь кашку?

• Ты уже прочитал своего Кафку?
• Прочитал.
• Приуныл?
• Печаль.
• Вот и я не люблю манку.

"Warum so tief — und warum gerade jetzt?
Warum vor ihr — und warum diese Ironie?
Warum so hart — und warum nicht einfach besiegt?"

Рецензия написана под музыку Lacrimosa - Warum so tief.

Я пыталась. Я честно пыталась понять эту книгу. Я недоумевала, зачем Кафка, к которому я отношусь со всем уважением, писал этот скучнейший, затянутый и при этом толком ничем не завершившийся роман. Возьмись я за эту книжку раньше «Превращения» и «Процесса», точно бы возненавидела писателя на веки вечные.

«Замок», при всей нелепости повествования, напомнил мне длинные соцреалистические романы. Это те романы, в которых 500-1000 страниц, множество действующих лиц, тонна бессмысленных описаний – но, черт возьми, никакого сюжета. Сюжет – это не бег персонажа из гостиницы в школу, потом – в чужой дом, и снова – в гостиницу. Сюжет предполагает развитие конфликта и изменения персонажей, которые в этом конфликте участвуют. В «Замке» конфликт был заявлен, но все 400 страниц я, читатель, топталась на месте, меня словно позвали на экскурсию по красивейшим местам Москвы, а в итоге повели смотреть район Котельники. Во многом «Замок» Кафки повторяет его же «Процесс»: то же разоблачение безликого чиновничества, омерзительное восхищение властью у черни, невозможность добиться справедливости, обреченность обычного человека в столкновении с безжалостной бюрократической машиной. Проблема как раз в том, что «Процесс» эти темы раскрывал лучше, лаконичнее, намного смешнее и жестче, более того – «Процесс» имеет закономерный финал, а «Замок» обрывается на полуслове.

К. – персонаж откровенно неприятный. Кажется, ничего плохого не сделал, но вот раздражал он меня буквально во всем. Поразительно, что именно на него вешаются чуть ли не все местные девушки. К. вызвали в Деревню близ Замка, но стоило ему возникнуть, как в канцелярии решили, что ошиблись и землемер здесь не нужен. Логичнее было бы развернуться и уйти – ну есть же, наверное, другие Деревни близ Замков, зачем оставаться в месте, в котором ты не можешь приложить свои силы? Но К. невероятно упрям. Он хочет во что бы то ни стало пробиться в Замок, к начальству, и доказать… собственно, что доказать? Что ему обязаны дать должность землемера? Что он, такой хороший, а эти сволочи в канцелярии – плохие, ошиблись, вызвали зря человека? Наверное, К. и сам не знает, чего он хочет от высшего начальства. Он терпит отвратительное отношение в Деревне, сходится по случайности с местной девкой, берется за работу, которая для него унизительна. Но зачем, зачем? Что он хочет доказать себе и другим? Или это такая аллюзия на выбор жизненного пути, а К. – это условный Билл Гейтс, которого ничего, кроме этого выбора, не интересует? Но я бы не сказала, что К. делает выбор осознанно. Им движет не любовь к работе землемера (я хочу работать именно землемером, отстаньте!). Им движет тупое упрямство, которое не имеет ничего общего с ощущением своего предназначения.

Местные, что уж там, ничуть не лучше К. Все пребывают в экзальтированных чувствах. Все обожают и боятся… нет, даже не начальство в Замке. Обожают и боятся даже мелких служащих, всяких секретарей и посыльных. Кажется, всех в романе поразила страшная болезнь – рабское благоговение. Особенно это раскрывается в истории Ольги – о том, как ее сестра Амалия отказала в интимной встрече какому-то мелкому работнику из Замка; в итоге «позор» за этот отказ лег на всю семью. Как посмела отказать аж самому посыльному/писарю/дворнику из Замка! Унизить, растоптать, чтоб глаза не смела на честных людей поднимать, паскуда! С одной стороны, смешно, но… как-то это слишком уж неприятно. Все мы, в той или иной степени, сталкиваемся с властью – начальников, полицейских, налоговых органов и проч. Но мы, к счастью, не любим тех, кому позволяем иметь эту власть. В «Замке» же у людей нет ничего вне преклонения и обожания к Замку и его обитателям.

Возможно, из «Замка» вышел бы отличный роман, реши Кафка его дописать. Но, если верить открытым источникам, Кафка как раз забросил роман, о чем сообщил в письме своему другу Максу. Может, счел его неудачным? Или разочаровался в замысле? Но, по моему мнению, «Замок» не дотягивает до уровня своего создателя. В «Замке» решительно ничего не происходит; главный герой К. не то что не меняется, он вообще почти не реагирует на окружающий мир; показываемый в романе мир статичен, ты не веришь в него (а в мир «Процесса» или «Превращения» веришь), второстепенные персонажи похожи на марионеток. Одиночество человека? Необъяснимость его положения? Пожалуй. Но, опять же, К. – не тот персонаж, что может вызвать интерес и тем более сочувствие. Может быть, образ Замка? Что он такое – этот Замок? При желании можно разное навертеть, если у вас есть воображение. Но в романе значение Замка толком не раскрыто. Любите дописывать за автором – пожалуйста. Но я лично так устала от этой книжки, что не собираюсь строить теории. «Замок», как мне кажется, стоит читать лишь большим поклонникам Кафки. Если вы обожаете Ф.К., все уже у него прочитали и не насытились, то эта книга для вас. В ином случае проходите мимо. И тем более бегите от «Замка», если вы боитесь оборванных на середине книг.

Франц Кафка - король абсурда! Читать без улыбки всё происходящее с его героем просто невозможно. А порой так прямо очень смешно. И такие обороты речи он порой находит для передачи своей насмешки, что просто удивительно. Буквально три-четыре слова, а эффект максимальный. Примеры приводить не буду, потому что вырванные из контекста они смешными сами по себе не покажутся. Но вот по ходу повествования... ) И несмотря на такое весёлое чтение об абсурдных событиях, которые происходят с героем, "Конец" - оказался неожиданно жёстким и совершенно не смешным. Тут вспоминаются все прочитанные истории с участием "большого брата", который контролирует жизнь социума, решает судьбы, но сам остаётся недостижим и не доступен. Аналогии с судом. Из разряда антиутопий. А так легко и нелепо всё начиналось. Мне всё хотелось сказать К.: "Да забей и забудь! Ты же сам своей суетой вращаешь эти жернова!". Я была уверена, что это ничем не кончится. Хотя бы потому, что автор устанет писать и просто бросит, не доведя сюжет до логической развязки. Ан нет.

Вынесла для себя из этой истории два умозаключения. Первое: молчание - золото. Молчать и слушать. И человек сам вам всё расскажет о себе. И даже больше, чем следовало бы и чем вы хотели знать. Наплетёт такого, чего и не было вовсе, запутается и сам себя погубит. Только держите шире уши. И второе: половина всего, что происходит с человеком в жизни, происходит исключительно в его воображении. Он анализирует окружающий мир и события в нём, делает выводы на основании своих страхов, ожиданий, желаний, опыта, наконец. И реагирует на эти свои выводы. И далее по кругу.

Ухожу от книги с ощущением, что большую часть того, что хотел донести автор до читателя, я просто не поняла. Склад ума не тот или просто недостаёт интеллекта до чего-то додуматься - не знаю. Но чувство это очень настойчивое внутри. Например притча, которую рассказывает К. священник. И в особенности все многочисленные варианты её трактования. Это же прям высший пилотаж. Не доросла...

Эта новелла (или повесть, как иногда ее классифицируют) далась мне тяжеловато. Внезапное превращение Грегора Замзы в насекомое вызвало смесь эмоций: жалость, да, но в то же время и отвращение (я тот еще инсектофоб). Подробное описание изменившегося облика, потребностей Грегора усилили этот эффект вдвойне. Но поразительно, как постепенно отвращение отступило на второй план, а сочувствие стало доминировать. Весь спектр негативных эмоций перекинулся на семейство Грегора.

Грегор (имя, кстати, с древнегреческого переводится как "бодрствующий", а новелла начинается со сцены пробуждения) после банкротства отца посвятил себя обеспечению семьи: работал не покладая рук, всю выручку отдавая родным. Но мечтал однажды снять с себя это бремя. Желание сбылось, пусть и совершенно непредсказуемым образом. Изменившийся Грегор, словно младенец, пытается приспособиться к миру, оставшемуся прежним. Мир в лице родных встречает его ужасом и насилием. Гротескна и характеризующа сцена явления Грегора родным: вот он, омерзительное насекомое, вываливается из комнаты и силится собрать конечности под собственным же портретом. Сравнение лишь подчеркивает чудовищность трансформации. Хотя отношение родных ранит Грегора, он смиряется и понимает их реакцию, даже больше - всячески старается сгладить ситуацию, причинить как можно меньше неудобств и душевных страданий.  Отец Грегора ненавидит, мать - сторонится и боится. Поначалу на его стороне сестра, которая пытается заботиться о нем и облегчить условия его нынешнего состояния, но и она объята ужасом и отвращением. Вся семья в финале предает Грегора (или, можно сказать, память о Грегоре), но особенно печально предательство именно сестры.

Автобиографизм новеллы очевиден. Герман Кафка, отец Франца, сам был коммивояжером, после построил бизнес, открыв галантерейный магазин и ожидал, что Франц станет приемником его дела. Отношения их были непростыми, Кафка признавался, что отец пугал его; как и Грегор, Кафка был вынужден заниматься нелюбимым делом; этот травматический опыт явно находит отголоски в новелле.

Любопытно и чувство вины, которое испытывает Грегор. Конечно, очевидная интерпретация - эта вина Грегора перед семьей за то, что больше не может помогать им, вина за то, что так и не успел помочь сестре поступить в консерваторию. Но можно прочесть здесь и экзистенциальную вину (вину перед самим собой). Грегор, всю жизнь отдавший удовлетворению чужих нужд, тем самым предал самого себя, не реализовавшись как личность. В этом русле превращение в насекомое может рассматриваться либо как некая высшая кара, либо как проекция внутреннего состояния неудовлетворенности (ко всему прочему Грегора еще и постоянно запирают в комнатах = неудовлетворенность и невозможность сбежать и что-то изменить). Единственным способом освобождение от оков гнетущего жизненного уклада становится смерть.

Но, конечно же, контекст этой новеллы шире, нежели просто автобиографический опыт автора. Темы одиночества, неприятия инаковости, власти - универсальны и выходят за рамки судьбы Кафки/Грегора. Подавляющее одиночество человека в мире, который не принимает его - вот основной мотив новеллы. Мир оказывается в новелле жерновом, который безжалостно уничтожает человека и стирает личность. Трансформация Грегора, ужасная по своей природе, в то же время проливает свет на парадоксальную истину: даже став насекомым, он сумел остаться человеком, а мир и населяющие его люди оказываются миром паразитов, жестоких, отчужденных, не способных на сочувствие и любовь.

Гениальная и… очень странная книга. Мучительная. Смешная. Злобная. Скучная. Быстрая. Затянутая. Книга-испытание, эталон «бессмысленного смысла». Не знай я, о чем она и чем кончится, точно была бы ошарашена сюжетом. Но, к счастью (именно «к счастью»), мне была известна история с чужих слов, оставалось узнать второстепенные детали и проникнуться безумной атмосферой Франца Кафки.

Образы Кафки настолько туманны, что толковать их можно бесконечно, опираясь лишь на собственное мировосприятие. При желании в «Процессе» можно рассмотреть едва ли не все. Отчасти это – пародия на полицейский (тоталитарный, авторитарный, религиозный?) режим, при котором правосудие неизбежно оборачивается фарсом, ибо сам режим одним своим существованием это правосудие нарушает. Отчасти – иронично-философский труд о непонятных и бессмысленных законах жизни (природы?), которые тащат нас с жестокостью палача к одному – к смерти. Пресловутый Йозеф К. очень похож на того, кто о нем читает (кем бы он ни был). Обычный человек, жил себе спокойно, работал в банке. «Нормальная жизнь» – сказал бы сам Йозеф К., если бы его зачем-то спросили – но зачем спрашивать, если и так понятно? Но как-то в жизнь К. вмешалось необъяснимое: поутру явились какие-то непонятные люди и заявили, что он, К., арестован. Проблема в том, что К. ничего противозаконного не сделал. Он не убил, не украл, не отказал бабушке, что просила его перевести ее по «зебре»; он не отрицал принадлежность Крыма, не сочувствовал террористам, не выставлял напоказ обнаженные рисунки и конечно, не публиковал свастику в своем блоге.

Но, как известно, был бы человек, а статья отыщется. К. закон не нарушал – но Закон считает иначе. А хуже всего то, что К. никто не собирается объяснять, в чем же конкретно он обвиняется. Дело его настолько секретно, что даже статью (если таковая есть) ему не могут озвучить. И так и живет К., зная только, что его кто-то там и за что-то судит, но сам в процессе не участвует (ибо не вызывают) и не понимает, кончится это вообще или нет.

Помнится, мне говорили, что у Кафки темы Закона (именно так) и безусловной вины являются важнейшими в творчестве. Во многом из-за мучений самого Кафки: он был обречен (обсужден) на судьбу, которую он не хотел, которую ему навязали, а нет ничего ужаснее навязанной судьбы. Как писатель, при жизни Кафка толком не состоялся. Главные его работы были опубликованы после смерти. Всю жизнь он разрывался между навязанной судьбой (с его работой, его родственниками, его женщинами, на которых никак не мог жениться) и настоящей, писательской, которая постоянно подавлялась первой. Добавьте к этому незакрытую проблему с отцом, который всячески его подавлял и в итоге вызвал у него сложное чувство вины. Должно быть, именно о конфликте с отцом Кафка вспоминал, выписывая в «Процессе» проблему простого человека, что никак не может добиться объяснений (о понимании даже речи нет) от высокопоставленных лиц.

От книги, несмотря на множество забавных моментов, веет обреченностью и страхом. Так, главный герой много раз пытается выяснить, в чем же его вина, – и никто не может ему ответить. Он словно бы виноват уже в том, что появился на свете. Он виноват априори. А желание оправдаться воспринимается как неуважение к структуре этого Закона. Закон тут – это уродливый механизм, который скрыт от глаз обвиняемого, но при этом работает успешно.

С экзистенциальной точки зрения он – образ сложившегося на планете «порядка», который, в общем-то, не зависит от человеческой воли. Не умеем же мы останавливать ураганы, дожди и снегопады. Мы можем лишь спасаться от страшной стихии, но совладать с ней невозможно. Йозеф К. становится жертвой Закона совершенно случайно. Так-то виновны все. А не повезло попасться в лапы Закона именно ему. Так может не повезти вам в темном переулке. Может не повезти на дороге, за рулем автомобиля. Или в самолете. В любом месте на земле. Всем нам, рано или поздно, не повезет. Вот и Йозефу К. не повезло. Он бессмысленно спрашивает: «Но за что? Почему я? Что я сделал?» Но Закон, если и знает, не спешит отвечать. Йозеф К. обречен. Он пока что пытается жить «обычной жизнью». Уже зная о нависшей воле Закона, он барахтается, как утопающий. Он думает, как ему спастись. Он пытается не замечать Закон. Но все бессмысленно. Как ни притворяйся, как ни закрывайся от Закона, как ни умоляй его, ему на тебя совершенно наплевать; и поэтому же ты – обречен.

…Кафка написал сложную, неприятную, местами невыносимую книгу. Называется «Процесс». Обратимся же к всезнающему источнику, чтобы узнать значение этого слова.

Кафка опять погружает читателя в абсолютно абсурдный мир, разрождающийся в данный момент, в момент чтения. Никакого интуитивного хода событий нет, есть главный герой К, есть здесь, есть сейчас и есть абсурд (он понимается в широком смысле и включает в себя и сюрреализм, и законоы вселенной, и второстепенных героев).

Что интересно в Замке, главный герой, как и читатель, хоть и имеет свой взгляд на жизнь, принципы и образ действия, но попадает в совершенно неизвестную ему ситуацию, а все остальные участники истории очень хорошо знакомы с ситуацией и со своими обязанностями. Читатель и главный герой, как в квесте в какой-нибудь рпг, вместе бродят по локации, собирая отрывочную информацию о персонажах от других персонажей и узнают, как действовать дальше.

Вроде бы главный герой абсолютно адекватный человек, то же самое можно сказать и об окружающем его мире, но вот складывается ощущение что адекватности у них разные, и не подходят друг к другу. Поэтому К не понимает остальных, а остальные не понимают К. Из этого получается просто прекрасная, интересная, увлекательная, непредсказуемая история.

Ну как же так, как же так роман не окончен? Прямо на середине строчки, на самом инересном месте (да тут любое место было бы самым интересным), и всё, конец.

Новелла читается за несколько часов, однако, не совсем легко. С самого начала меня накрыла черезмерная детализация Кафки: целых двадцать страниц несчастный Грегор Замза пытается встать с кровати, приноровляясь к собственному облику. И так все повествование идет. Я уставала от такого языка, да и временами было скучно читать эти детальки. Пока я не втянулась. Вскоре стало ясно: такую скурпулезную манеру Кафка использует, чтобы в полной мере показать тот кромешный ужас, с которым сталкивается герой. Со временем я свыклась и занырнула в эти сети деталей...
Итак, каково же в сущности быть рабом труда в собственной семье?! Как такое вообще возможно, чтобы молодой парень в прямом смысле пахал, обеспечивая один всю семью? При этом его еще собственные родители в наглую гонят на работу! А он настолько их всех любит и хочет им только самого светлого будущего, что, не жалея сил, забыв о собственной жизни, слушается и пропадает на работе сутками. Такой он, мягкотелый, но человечный от своей жизни Грегор Замза

Отец же был хоть и здоровым, но старым человеком, он уже пять лет не работал и не очень-то на себя надеялся; за эти пять лет, оказавшиеся первыми каникулами в его хлопотливой, но неудачливой жизни, он очень обрюзг и стал поэтому довольно тяжел на подъем. Уж не должна ли была зарабатывать деньги старая мать, которая страдала астмой, с трудом передвигалась даже по квартире и через день, задыхаясь, лежала на кушетке возле открытого окна? Или, может быть, их следовало зарабатывать сестре, которая в свои семнадцать лет была еще ребенком и имела полное право жить так же, как до сих пор, – изящно одеваться, спать допоздна, помогать в хозяйстве, участвовать в каких-нибудь скромных развлечениях и прежде всего играть на скрипке.

Именно так рассуждает мудрый юноша. Может что-то в этом и есть. Но ведь с бедностью нужно бороться вместе. А Грегор, обеспечивая жизнь семье (в которой как минимум двое людей работоспособны), сам скачивался в пропасть... А скатившись, оказался на самом дне, никому не нужным уродом. И даже будучи в своем новом облике, прежде всего парень не желает мешать семье, он готов был зачахнуть сам, лишь бы не мешать им. Стало быть, в своей семье он оказался зверьем или домашней птицей, выращеваемой на праздник. Он был пахарем в самом прямом смысле этого слова. И больше всего от бедности пострадала не любимая семья, а сам трудоголик, Грегор. Но при всем своем образе жизни он сохранил главное - Человечность, а его родители и сестра Гретта давно уже не имели этого качества. И именно поэтому Грегора постигла столь горькая участь в конце.
Оказалось, что бедный парень, мудрый сын, любящий брат и не знал своей семьи до конца. Да и семьей назвать этих людей сложно. Впрочем и людьми-то их я называть не могу... Вот они-то как раз - самое, что ни на есть меркантильное стадо животных. Это им надо было повторить судьбу своего сына и брата, который так им нравился, пока тихонько, не мешавшись в их существование, обеспечивал им жизнь и досуг. Он слишком жестоко поплатился за свою простоту, мягкотелость, искреннюю любовь и слепое желание уберечь семью от бедности...

Вторая ступень познания Кафки – «Замок». После прочтения «Процесса» у меня в голове отметилось, что оно странно и вполне хорошо, только потреблять стоит дозировано, иначе будет больно мозгу и читательскому аппарату (что есть вещи разные) – и первый, и второй могут навернуться.

На этот раз герой, некий К. (Йозеф, скажи, что это какая-нибудь часть тебя, да хоть бы и на том свете!), направляется в Замок, чтобы устроиться на работу в качестве землемера. Однако проблемы у него возникают примерно те же – сложное устройство вкупе с тупой и бесполезной бюрократией не дают ему даже приблизиться к Замку, перед которым жители Деревни так преклоняются, что его сразу овевает почти мифическая аура. А заодно убеждают К., что ему не понять величия и значимости Замка, отчего у меня возникли ассоциации с церковными структурами, как будто К. пришел устраиваться в замок не какой-нибудь, а ватиканский.

Роман читался тяжелее, чем «Процесс». В последнем бывали и забавные моменты, и хотя сочувствие к герою имелось, можно было пусть горько, но усмехаться тупости государственных аппаратов. Здесь же отношение к К. заведомо высокомерное и грубоватое – кто он такой, чтобы не то что попасть в Замок, а говорить о нем? – а Замок слишком недосягаем, чтобы маячила хоть какая-нибудь надежда подступиться к нему. При желании можно было представить, как проблема решается с помощью огнестрельного оружия, но здесь и такой выход был бы тупиковым – это не поможет найти дорогу в Замок. Мрак и закольцованная безнадега, несмотря на проблескивающие маячки в виде Фриды и Ольги, намекающие на возможность вполне обыденной жизни – все равно так или иначе тень Замка нависает над К. и всей округой. Деревня ощущается как зачумленная.

Жаль, что роман остался незаконченным. Впрочем, судя по тому, что пишут о вероятных концовках, меня бы финал все равно не удовлетворил, при том что желанная мной концовка для Кафки невероятна – это вселило бы в читателя оптимизм, чего в столь странной, но жизненной прозе быть не должно.

Книга оставила гнетущее впечатление и сразу дала понять: сколько ее ни перечитывай, каждый раз будешь смотреть на происходящее немного по-другому. Такой это текст: мутный, полуиллюзорный, тяжело переваливающийся с бока на бок и переливающийся всеми оттенками серости.