A Room of One's Own

Ужин подан, вот и суп. Самый обычный суп. Негде разгуляться фантазии. Сквозь прозрачную жидкость можно было бы разглядеть узор на дне тарелки. Но никакого узора там нет.

Листопад даже немного усилился, поскольку наступил вечер (точнее, семь тридцать три), и поднялся легкий ветер (точнее, юго-западный). И все равно мне было не по себе.

Что за поэты, воскликнула я (как это бывает в сумерках), что за великие поэты!

Окажись под рукой пепельница, не пришлось бы стряхивать пепел в окно, а значит, и я не заметила бы во дворе бесхвостую кошку.

" о любезности, сердечности и благородстве, что возможны только благодаря роскоши, уединению и личному пространству. "

На что я раньше жила?
Попрошайничала по редакциям, тут сообщишь о выставке ослов, там о бракосочетании. Конверты надписывала, слепым старушкам читала, искусственные цветы делала, детишек азбуке учила - за гроши.
Вот, собственно, почти все занятия, доступные женщинам до 1918 года.

Мы можем отделить себя от прохожих и мыслить себя отдельным существом, взирающим на них сверху вниз. Или же думать в унисон с окружающими, если, например, мы стоим посреди толпы и вместе со всеми ждем какого-нибудь объявления. А если вы - женщина, то вам наверняка знакомо внезапное раздвоение сознания, которое происходит, когда вы шагаете по, например, Уайтхоллу, а значит - пребываете в самом сердце цивилизации и при этом как бы находитесь вне ее, как скверна, инородное тело.

Бесконечно жаль, если женщины станут писать, жить и выглядеть как мужчины, ведь двух полов и так не хватает для нашего огромного разнообразного мира, так как же мы обойдемся всего одним? Разве образование не должно делать упор на наши различия? Мы и так слишком похожи, и если какой-нибудь первооткрыватель сообщит, что нашел представителей иных полов, что смотрят сквозь другие ветви на другое небо, это была бы величайшая польза человечеству!

Литература усеяна следами крушения тех, кто чрезмерно прислушивался к окружающим.