По ком звонит колокол. Старик и море

'Старик и море', на мой взгляд, это произведение, которое должно донести до нас то, как человек может поступать, и как он должен поступать. Сантьяго старый рыбак, повидавший все на своем веку, и победы и поражения. Он простился с женой. Жил один. И только возможность, каждый день выйти в море, сглаживала его жизнь. На самом деле, он не мог без того, чтобы не порыбачить. Он это любил.
Конечно со временем он утерял хватку. Хотя, возможно ему просто не везло. Рыбы ловил он все меньше,а когда и вовсе возвращался без единой рыбешки.
И тут такой улов. По началу он и сам не мог увидеть, что он поймал, когда на его крючок попалась большая, нет нет нет, огромная рыба. И она утащила его в море. И в таких условиях, старый рыбак пытался как можно скорее покончить с рыбой, и привезти добычу домой. Чтобы больше ни кто не мог в нем сомневаться. И ему это удалось, скажу вам. Он ее поймал. Закрепил. И отправился обратно, в свою гавань.
На обратном пути рыба, которую он привязал к борту, начала завлекать акул. И это надо было... читать, как он с ними справился. Хотя до последнего не надеялся, что ему это удастся. В итоге он привез только голову и скелет, домой.
И сам смысл этого, не побоюсь этого слова, замечательного произведения, не в том, что старый старик поймал большую рыбу. А в том как он это сделал! Как он разговаривал с рыбой, даже упрашивал ее остановится. Как извинялся перед ней. И как потом размышлял, грешен он или нет.
Но все равно, каждый поймет этот рассказ по разному. Для кого то, это будет обычная рыбацкая история, кто то поймет ее философские мотивы, а кто то даже подумает, что сумел понять самого Хемингуэя. Я же понимаю ее как метафору. И в этом вся "соль", которой так не хватало Сантьяго в его нелегком приключении.

Вот и состоялось наше с Хемингуэем знакомство.
У него действительно очень специфический журналистский слог, рисующий портреты героев карандашными штрихами на полях. Диалоги подчеркнуто просты, возможно, даже упрощены, но, задумавшись, понимаешь, что любая другая манера говорить выглядела бы для персонажей неестественно.
Никогда бы не подумала, что внутренний монолог героя может не только так глубоко заинтересовать, но и тащить за собой весь сюжет. Написанная иначе эта история не была бы и в половину так хороша.
Всего несколько дней есть у героя на то, чтобы узнать любовь, примириться со смертью, зацепиться за надежду и попытаться сделать что-то в этой войне, объективно чужой для него. Для меня эта книга, прежде всего, о тяжелом выборе между спокойной жизнью вдалеке от катаклизмов и попыткой сделать этот мир чуть менее отвратительным местом.

Перелистнув последнюю страницу, я закрыла книгу и ушла в одеяло плакать.

Я не умею моделировать ситуации, я представить не могу, что я буду делать, если вдруг загорится мой дом или в лесу на меня нападёт медведь, или ..., или ..., или... И я понятия не имею, что будет со мной, если я попаду на войну. Как я буду себя вести. И если влюблюсь там же, на войне. И если всё равно надо будет умереть. Я не знаю. Но я знаю, что Роберт Джордан делал всё, что мог. Всё, чтобы победить. Всё, чтобы выжить. И если бы я сохранила разум во время войны, что далеко не гарантировано, я бы вспоминала именно этого Ingles, заставляя себя делать всё.

Знаете, мне очень трудно рецензировать произведения, давно ставшие классикой, особенно, если такие произведения разочаровывают. Такая история получилась и Хемингуэем. Так уж случилось, что в школьной программе данного писателя мы не проходили, потому ознакомится с ним получилось только сейчас и, прямо скажем, я немного разочарована.
Конечно, всё произведение так и кричит: "Слава преодолению себя!". Да, язык сочен и хорош: чувствуется вкус моря на языке, но, вот что-то не то. Чего-то не хватает. Не души ли? Не знаю, на этот вопрос мне ещё предстоит ответить после дальнейшего знакомства с Хемингуэем.

Без эмоций.
Это всегда особенное, ни на что не похожее чувство, когда дочитываешь книгу до конца и закрываешь. Хочется кричать: «Нечестно! Пустите меня, я хочу обратно!».
Когда я закрыла эту книгу, я долго сидела, пытаясь понять, что же я чувствую. В конце концов, осталось признать – ничего. У меня не осталось никаких хоть сколько-нибудь сильных впечатлений, вот совсем.
Книга читалась легко. Поначалу мне нравилось. Старики и молодые – вообще моя тема. А потом старик ушел в море, и интересное закончилось. Мне было жалко старика, мне было жалко мальчика. Я уважала эту большую и сильную рыбу. Я переживала за старика и уважала его силу духа. Но это были какие-то отстраненные эмоции. Я вроде как чувствовала, но в то же время как-то недостаточно, не глубоко, не по-настоящему.
Итог: глаза получили красивую обложку, разум – море цитат в копилку, а вот сердце не получило ничего.

Хемингуэй меня удивляет: казалось бы такой мужчина-мужчина стопроцентный, брутальный, лишенный лирического заискивания и патетики. А пишет о любви и о любви на фоне войны… Само это как-то противоречит друг-другу, но результат получается. Пожалуй, ещё интереснее, увидеть такую историю с чуть менее эмоциональной стороны, чуть более сосредоточенной на деталях и разуме, чем на эмоциях и их описании.

Сюжет много раз уже пересказывали, пусть каждый сам решит, привлекает ли его тема войны в Испании, партизанского движения, задача американского солдата Роберта и бесхитростная привязанность девушки Марии.

Но мне больше всего нравится наблюдать за развитием автора, читая его работы по году их написания, начиная с самого раннего.
"Фиеста" - абсолютно рубленный, сухой, до абсурдности примитивный в некоторых местах стиль. Ассоциация с подтянутым солдатом, печатающим шаг - тук, тук, тук, никакого отступления от устава, ни одного лишнего движения.
"Прощай, оружие!" - сохраняет характерную дя Хемингуэя краткость, но встречаются практически лиричные предложения. /Солдат чуть замедляет свой шаг - тук... остановка... тук... он оглядывается по сторонам/
"По ком звонит колокол" - уже совсем "человеческий" привычный слог. /Солдат переоделся в штатское. И хотя видна военная выправка, он уже совсем не та затянутая мундир боевая единица/