Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений. В 10 томах. Том 2. Село Степанчиково и его обитатели. Записки из Мертвого дома. Скверный анекдот

Достоевский — глубокий, даже в жаркую погоду ледяной омут, после погружения в который остаётся только долго отфыркиваться и жадно глотать воздух, растирая промёрзшие конечности, клятвенно обещая себе, что больше никогда-никогда ты не решишься погрузиться в эти глубины человеческих невзгод. И всё же через некоторое время тёмные воды снова притягивают тебя к себе, и ты ныряешь, прекрасно зная, что всё вновь повторится после прочтения очередного произведения.

«Записки из мёртвого дома» прочувствованы автором на собственной шкуре, невозможно не узнать его в рассказчике, так что иногда невольно забываешь, что написанное от первого лица произведение говорит устами какого-то выдуманного персонажа. Четыре года провёл Достоевский на каторге, осуждённый по делу петрашевцев, и в результате на свет родилось это отчаянно угрюмое произведение, несущее в себе перл света, надежды и человеколюбия, запрятанный так глубоко, что его не каждый читатель и найдёт. Это произведение читается, как фантастический роман о жизни марсиан, настолько чуждыми кажутся все эти обычаи, понятия и реалии человеку «с воли». И описаны они таким же «марсианином» внутри каторги (которым, несомненно, был не только рассказчик, но и сам благородного происхождения Фёдор Михайлович) — дворянином, которого все не любят и сторонятся, отчего он так и остаётся чуждым всеобщей жизни и может описывать её отстранённо. Это всё-таки не художественное произведение, а чистой воды документалистика, тем более, что о себе рассказчик почти не распространяется, описывая, в основном, характеры других каторжан и их быт.

Кстати, очень любопытный момент в сюжетной канве, повествующей о рассказчике. Говорится, что он до конца своих дней жил максимально уединённо и никого старался к себе не пускать. Не от того ли это, что годы, проведённые на каторге, были стопроцентно на виду у других? Один из важнейших аспектов подобного заключения в том, что преступник ни на долю секунды не остаётся в одиночестве со своими мыслями. Может быть, своим отшельничеством рассказчик компенсировал эти годы вынужденного варения в одном слишком тесном котле с другими каторжанами.

Итак, вот она, каторга:

Мне всегда было тяжело возвращаться со двора в нашу казарму. Это была длинная, низкая и душная комната, тускло освещённая сальными свечами, с тяжёлым, удушающим запахом. Не понимаю теперь, как я выжил в ней десять лет. На нарах у меня было три доски: это было всё моё место. На этих же нарах размещалось в одной нашей комнате человек тридцать народу. Зимой запирали рано; часа четыре надо было ждать, пока все засыпали. А до того — шум, гам, хохот, ругательства, звук цепей, чад и копоть, бритые головы, клеймёные лица, лоскутные платья, всё — обруганное, ошельмованное… да, живуч человек!

Каторга — особое субпространство и государство со своими законами, правилами и обычаями. Достоевский старается описать всё максимально беспристрастно, так что председатель Цензурного комитета даже запрещает первоначально печатать «Записки…», ибо получились они чересчур «мягкими». Дескать, недостаточно потенциальных преступников стращаете, Фёдор Михайлович. И, действительно, начитавшись других источников про тюрьмы или даже (к примеру) современную армию, понимаешь, что на каторге не так уж и плохо: нет драк, нет дедовщины, все необходимые вещи предоставляются государством, а многие арестанты, если они не лентяи и пьяницы, могут позволить себе кушать мясное каждый день. Главного героя, дворянина, никто не любит, но за всё время отбывания срока никто и пальцем не тронул. А то, что воруют… Ну, так где же не воруют-то? Прячь свои вещички лучше.

И всё же… Это не воля, это неволя.

Зимой, особенно в сумрачный день, смотреть на реку и на противоположный далекий берег было скучно. Что-то тоскливое, надрывающее сердце было в этом диком и пустынном пейзаже. Но чуть ли не ещё тяжелей было, когда на бесконечной белой пелене снега ярко сияло солнце; так бы и улетел куда-нибудь в эту степь, которая начиналась на другом берегу и расстилалась к югу одной непрерывной скатертью тысячи на полторы вёрст.

Каторга своё дело делает, люди в ней мучаются. И настоящее сходство заключения с адом можно увидеть в сцене банного дня. Даже ничего не буду говорить про это, надо читать самим, а не слушать многочисленные сравнения с дантовским адом, всплывающие в критике, или просто возгласы, насколько это страшно и мощно. Что это напомнило лично мне? Фашистские концлагеря.

Но Достоевский не был бы самим собой, если бы на первый план вышли не описания быта и подробности существования арестантов, а люди. Характеры. Личности. Цельные и собирательные образы. Даже здесь, в таком пространстве, где все должны бы быть «плохишами», собраны и хорошие, и плохие… И обычные люди, про которых нельзя сказать, хорошие они или плохие. Про каждого персонажа, кратко обрисованного в «Записках из Мёртвого дома» можно написать отдельное произведение, однако их дальнейшую судьбу остаётся додумывать нам самим. Всё, что касается рассуждений о человеческой природе, все описания лучших и худших черт характера арестантов — блестяще, филигранно, мастерски. Любому начинающему (да и практикующему) психологу — обязательно стоит почитать.

Бонусом для тех, кто хочет узнать о «Записках…» чуть больше: о документальной стороне (комментарии И.Д. Якубовича) и о художественной стороне (так нелюбимый многими со школы Д.И. Писарев со статьёй «Погибшие и погибающие»).

Фёдор Михайлович работал над своей повестью "Село Степанчиково и его обитатели" ни много ни мало два года. Современники Достоевского, однако, не восприняли повесть с большим энтузиазмом, и заслуженную популярность она обрела уже после его смерти.

Надо сказать, в этом произведении Фёдор Михайлович открывается нам с совершенно неожиданной стороны. Вот уж никогда бы не подумала, что у тленного Достоевского есть чувство юмора. Произведение получилось если и не юмористическим, то иронически-шутливым уж точно. И конечно же, оно не могло не обойтись без излюбленной темы писателя — темы "униженного человека".

Сергей Александрович, от лица которого ведётся повествование, получает от своего дядюшки, помещика Ростанева, довольно странное письмо. Егор Ильич настоятельно просит племянника приехать в Степанчиково и обручиться с гувернанткой его сына Илюши, дочерью бедного чиновника Ежевикина. Сергей, никаким образом не помышлявший о замужестве, из уважения и любви к дяде, а также из чисто человеческого любопытства, незамедлительно отправляется в Степанчиково, ибо не в характере Ростанева было говорить недомолвками.

Прибыв в Степанчиково, Серёжа обнаруживает дядю в весьма растрёпанных чувствах, а его дом заселённым довольно разношёрстной компанией. Постепенно выясняется, что дядя давно и безнадёжно сам влюблён в гувернантку Настеньку Ежевикину, но Фома Фомич Опискин, приживальщик в доме Ростанева, и мать помещика, генеральша Агафья Тимофеевна, пытаются всячески помешать бесперспективному брачному союзу, желая, чтобы, Ростанев женился на сказочно богатой, но чудоковатой дальней родственнице.

Казалось бы, какое дело какому-то там приживальщику до свадебных планов хозяина дома. Однако, как вскоре выясняет рассказчик, всё и все в этом доме беспрекословно подчиняются Опискину. Бесподобный манипулятор и деспот Фома Фомич полностью подчинил своей власти всех обитателей дома, включая самого хозяина. Обладая безусловной харизмой манипулятора, Опискин не только умудряется убедить своих слушателей в великолепии своих бредовых идей, но и собственноручно вершит их судьбы. Но что самое интересное, делает он это не из меркантильных побуждений, а, будучи изначально человеком униженным и обиженным, исключительно из упивания собственной властью.

Ещё один не характерный момент для произведений Достоевского – у него счастливый конец. Это просто к тому, чтобы вы поняли, насколько необычна эта повесть и не боялись, что в конце все умрут.

Эскиз из жизни одного крупного чиновника, действительного статского советника Ивана Ильича, и его мелких подчиненных, один из которых, некто Пселдонимов, женится.

Как это нередко бывает, в неожиданном жизненном повороте принял немаленькое участие Случай. Ивану Ильичу не подали вовремя карету, и ему пришлось возвращаться из гостей домой пешком. В гостях он успел разволноваться, рассуждая о положении дел в России, реформах и важности гуманности, да еще и выпил больше обычного. Все эти и некоторые другие факторы неожиданно для самого Ивана Ильича и, главное, неожиданно для молодожена Пселдонимова, привели сановника на свадьбу последнего. Празднество отмечается в небольшом доме, на скудные средства, которые выделил Пселдонимову папа невесты. Отец девушки - - это отдельная история. Достаточно только сказать, что его образ соткан из самых отталкивающих качеств. Все это было бы смешно, если б этот самодур не властвовал безраздельно в своей семье, состоящей только из женщин и детей.  

Иван Ильич считает себя прогрессистом, человеком просвещенным, желающим обращаться с нижестоящими по-новому, гуманно. Только вот из этого, безусловно, благого стремления состоятельного и успешного человека сделать жизнь в обществе лучше, как раз и выйдет вынесенный в заголовок скверный анекдот. Достоевский показывает читателю (именно показывает, без каких-либо теоретизирований и авторских ремарок), как негативно могут сказаться теоретические рассуждения, когда они оторваны от реальности. От той самой реальности, где надо платить за жилье, еду, одежду, ходить каждый день на службу, стараясь ненароком не вызвать чем-либо гнев начальства. А еще приходится угождать будущему тестю. Пселдонимов - - не жертва, нет. Он сам принял решение стать частью семьи самодура, но выбор у него был между плохим и очень плохим. И так оно будет и дальше. Надежд на изменения к лучшему у Пселдонимова очень мало.

А что Иван Ильич? Можно ли считать его эгоистом, который не знает, что даже дешевое шампанское стоит денег? Или же он просто продукт своего воспитания и положения, такой же, как большинство его коллег? А сытый, как известно, голодного не уразумеет. Просто расчувствовавшемуся статскому советнику захотелось отличиться, показать себя всем этим людям и вызвать у них восхищение, словом, поиграть в прогрессивность. Ну и получилось то, что получилось, то что и должно было получиться. По крайней мере, за Ивана Ильича читатель может быть спокойным... наверное. Подумаешь, сконфузился. С кем не бывает?

Рассказ отлично написан, энергично, с юмором. Читая некоторые колоритные описания, трудно удержаться от улыбки. Так и представляешь себе накрытый праздничный стол и типажей, погрязших в своих страстишках и страхах. Хотя всё это печально, конечно.

Стилист, конечно, из Достоевского никакой, но его умению проводить психологический анализ характеров можно лишь позавидовать. Даже в повести с акцентом на юмористичность Федор Михайлович умудряется красочно продемонстрировать человеческую натуру - просто мага манипуляции, тихоню, на все согласного ради "все хорошо, без ссор", изощренно гибкую во имя "имени" своего мужчины и пр. и пр.

Однако, недаром даже рассказчик племянник дядюшки, подмятого под манипулятора-приживалку, неоднократно задается вопросом, не в сумасшедшем ли доме он оказался - характеры персонажей автором показаны утрировано, из-за чего довольно быстро устаешь и становится уже не смешно от совершенно гротескных перипетий - а надежда на изменение тает на глазах, завершаясь полным провалом в финале. Такие люди, как Фома Фомич, завидующий всему чужому, низменными методами требующий к себе незаслуженного восхваления, самолюбивый до крайности; генеральша, наслаждающаяся сначала полным неуважением мужа, а затем и использованием приживальщиком; полковник Ростанев, стыдящийся даже представить наличие в человеке дурного, бесхарактерный и жертвующий собой везде и всюду слабак; Татьяна Ивановна, мечтательная и потерянная в иллюзиях женщина; охотники за наследством, готовые и мать родную продать, а тем более молчаливо возмущающиеся, но ровным счетом никак не пытающиеся остановить беспредел наблюдатели, конечно, существуют в реальности. Однако от таких людей нужно бежать, не надеясь, что их можно переделать и исправить, а не смеяться над творящимся бедламом. Все останется как есть, пока не устранишь из жизни подобную падаль - обидчивый продолжить манипулировать, терпила - прогибаться и расстилаться, а утонувший в иллюзиях - парить вдали от действительности - пока сами не ощутят потребность в трансформации: окружающим остается только одно - уходить.

Достоевский же превратил сумасшедший дом в представление для шутки - возможно, он и хотел передать этой гипертрофированностью намек на то, что из себя представляют такие люди и насколько неизменны пороки, однако картинка вырисовалась в формате произведения безрадостная ("4-") - стагнация, полное безумие и скука от зависания персонажей в глупом страдании из-за собственного безволия.

Скажите мне только одно и успокойте меня: я в настоящем сумасшедшем доме или нет?

Абсолютно спонтанно взявшись за "Село Степанчиково", я неожиданно открыла для себя совершенно другую сторону творчества Достоевского - язвительно-ироничную. Ко всегда свойственному ему умению невероятно точно подбирать слова для выражения своей мысли и великолепному «вскрыванию» причуд и пороков отдельных представителей человечества здесь добавляется еще и гротескная "комедия положений", невероятный фарс, что делает это произведение необычным для автора, но крайне интересным для прочтения.

Здесь вы не встретите ни философских размышлений, ни бедных и угнетенных людей, ни серого Петербурга, ни даже чахотки и эпилепсии. Напротив, вас ждет деревня, лето, привольная и обеспеченная жизнь и... вечный праздник бессмертного идиотизма. Потому как на страницах этого небольшого романа Достоевский собрал целую галерею образов, один другого краше, так что не знаешь, то ли смеяться, то ли плакать.

Повествование ведется от лица молодого человека по имени Сергей, который получил от своего дяди Егора Ильича довольно странное письмо с просьбой как можно скорее приехать, чтобы жениться на гувернантке его детей. Согласитесь, тут уже из одного любопытства стоило поехать, что племянник и делает. Но попав в Степанчиково, он видит не столько усадьбу достойного помещика, сколько некий парад уродов на дому.

Маменька-генеральша с толпой собачек и приживалок, дальний родственник с далеко идущими планами по устроению собственного благополучия, лакей-литератор, помешавшаяся от внезапно свалившегося богатства и всеобщего внимания перезрелая девица... И, конечно, сам дядя, добродушный и мягкий человек, идеалист, видящий во всех вокруг исключительно хорошее, которым каждый может управлять, как ему вздумается. Егор Ильич решительно ни за кем не хочет признавать никаких дурных наклонностей или помыслов, а если уж что и случается - то, уж конечно, виной тому никто иной, как он сам:

А царствует надо всем этим Фома Фомич Опискин, великий манипулятор и непризнанный гений актерского мастерства. Будучи по сути своей никем (а в прошлом - шутом у старого склочного генерала), живя в доме полковника, он умудряется подчинить себе весь дом во главе с хозяином.

Фоме Фомичу крайне повезло встретить такого человека, как Егор Ильич. Уж тут его способности проявились в полной мере. Все вокруг заглядывают ему в рот, ожидают его одобрения, не смеют ни засмеяться, ни слова сказать, не оглянувшись предварительно на великого и ужасного Опискина.

А как же ж, он ведь образованный человек, литературой занимается. Не чета кому-нибудь там.

Надо отдать должное Фоме Фомичу - его ораторским способностям могли бы позавидовать многие. При других обстоятельствах он бы только с их помощью мог далеко пойти. Неподражаемый пафос и самоуверенность невольно заставляют людей не слишком большого ума прислушиваться к нему и видеть в нем сильную и мудрую личность. Его способность к манипулированию тем сильнее, что он и сам верит в то, что говорит - что он непризнанный, непонятый, всеми обиженный человек добрейшей души и непревзойденного благородства. А какой актерский талант! Хотела было написать "пропадает", но он вовсе не пропадает, а очень даже используется на всю катушку на благо своего обладателя.

Фома Фомич у меня вовсе не вызывал никакого раздражения и желания поставить его на место. А над кем бы я тогда так смеялась?! Хотя остальные тоже способны подарить массу положительных эмоций, один Видоплясов с его воплями чего стоит (а как великолепно его чтец озвучивал в аудиокниге! Как и всех остальных, впрочем). Еще один из моих фаворитов - это господин Бахчеев. Так бы и слушала вечно это его ворчание.

А Сережа, рассказчик наш то есть, бродит из угла в угол с разинутым ртом и пытается уяснить: это мир сошел с ума или он сам чего-то не понимает в этой жизни? Хотя сам-то он тоже недалеко от дяди ушел. Хоть и не до такой степени наивный и мягкосердечный, он из-за своей деликатности и неопытности столь же неспособен оказать хоть какое-то влияние на сложившуюся в доме нелепую ситуацию и остается пассивным наблюдателем. Хотя события и без его участия разворачиваются достаточно быстро.

Достоевский, оставаясь все же верным себе, и в этой книге нам подарит немало душераздирающих сцен со всеобщими слезами и экзальтацией, вот только здесь они настолько гротескны и театральны, что только большим усилием воли читатель может удержаться от приступа гомерического хохота. Впрочем, зачем и удерживаться? На то ведь и фарс, чтобы люди над собой немного посмеялись. Тем более, когда написано это настолько ярко, остро, живо и иронично.

А финал шикарен. И по всему видать, веселая жизнь в селе Степанчиково на этом не заканчивается... Хотя печально все это, конечно.

Я начала читать Достоевского уже ближе к 30 годам. В школе он был мне скучен и неинтересен. Теперь вот потихоньку знакомлюсь с творчеством Федора Михайловича и постепенно приходит понимание, почему весь мир считает его одним из величайших русских писателей. Достоевский многогранен. И в этой повести он для меня открылся с новой стороны.
Фома Фомич - несравненный манипулятор. Тут даже Бендер нервно курит в сторонке, на мой взгляд. Это ж еще суметь надо - построить всех как душеньке угодно, всеми помыкать, при этом капризничать, закатывать истерики, куролесить, читать нотации и мнить себя если не Богом, то как минимум добрым отцом для всех, поучая любого и каждого. Истерики Фомы - это великолепнейший театр одного актера. Как тонко он разыгрывал каждую свою роль!
В этой иронично - комической повести Достоевский очень хлестко и беспощадно высмеивает и глупость человеческую, и зависть, и прихлебательство. Тряпичным душонкам обывателей Степанчикова, глупым и бесхарактерным, просто необходима была встряска от этого уникального манипулятора. Но даже и в этом случае уроком для них это не стало. Так и остался Фома до конца своих дней повелителем имения, никогда ему не принадлежащего. Но не дай Бог встретить на своем пути когда - нибудь вот такого Фому Фомича. Чур меня, чур.

Противопоставление двух характерных для провинциальной России типажей. Помещик, полковник в отставке, добрейший души человек Егор Ильич Ростанев. Похоже армейское прошлое, сказалось на его отношениях с людьми в плане подчинения и терпения.

Широкой души человек, до крайностей, может последнее отдать. Если любит, то беззаветно, если считает себя виновным, то искренне в том сознается. В книге он как основа всех событий и питающий элемент всех персонажей. Вокруг него всё вертится, как жизнь вокруг питающей её земли. И отношение к нему больше потребительское, как у людей к Земле. Он только даёт, терпит, кается, считает себя эгоистом, виновным перед всеми людьми и т.п. Возможно в этом образе изображена крайняя степень воплощения православных добродетелей. Крайняя, где-то до бессмысленности, может быть даже до уродства. Но это уродство исходит не от него. Его доброта, простота, искренность, становится катализатором отрицательных действий со стороны его окружающих.

Противоположностью Егора Ильича выступает Фома Фомич Опискин, живя приживальщиком он использует характер своего благодетеля для воплощения своих желаний, направленных на компенсацию своей ущербности и различных, полученных в прошлом, психологических травм. Словами и декларациями добиваясь «морального» превосходства, он взял вверх над всеми жителями поместья, устроив своего рода тиранию. Егор Ильич, внутренне понимая происходящее, на деле, полностью впал в зависимость от Фомы.

На каком-то этапе Фома Фомич переступил предел терпения Егора Ильича и был вышвырнут из дома. Для Фомы это было неожиданностью и, что примечательно, он резко поменял свою тактику, в итоге подняв свой авторитет еще больше. Не смотря на всю гнусность персонажа Фомы, у него есть чему поучиться в сравнении с его оппонентами, которые проявляя христианские благодетели способствовали всей этой вакханалии в доме. Пока они не проявили силу, как и в Евангелии, когда Христос выгнал торговцев из храма. Получилась, что Фома заставил их проявить, то, что они должны были сделать давно. Конечно, в итоге вроде как все хорошо кончилось, но власть Фомы не прошла и укрепилась.

Здесь уже не простой вопрос. Речь идет об исковерканных в нашем обществе судьбах, когда каждый имеет право на милость, снисхождение… и одновременно, на крепкую «палку по затылку», чтобы не дурил.

Егор Ильич мне был интересен с позиции до абсурдности гипертрофированной православной русской добродетелью с её самокритичностью, самопоеданием, жертвенностью, идущей часто во вред окружению, растящей дармоедов и паразитов, но в итоге, каким-то немыслимым образом выводящей к приемлемому результату. В сём загадка есть.

Фома Фомич явный моральный калека, воплощающий в себе все новомодные психологические определения: психологические манипуляции, энергетический вампиризм, токсичность, абьюз, возвышение себя за счет обесценивания оппонента, формирование у других ущербности и зависимости от себя и т.п. Владеет языком демагогии, получает садистическое удовольствие принижая других. Подобные люди являются основой переворачивания понятий в обществе. Это зло и болезнь общества, и одновременно они являются путем перерождения общества, они нагнетают обстановку до полного абсурда и идиотизма. Общество или падает глубоко вниз или воскресает, выпинывая подобных из своего дома. Правда они после этого быстро меняют тактику поведения и лезут опять в дом.

Пытаюсь понять, почему в 19 веке возникла тема маленького человека, ведь чаще всего это - убожество? Сегодня я этого не понимаю, сильно много вокруг нас «маленьких человеков», которые мнят себя большими, из кожи лезут, как Фома Фомич. Зачем о них писать? Чтобы бояться их власти? Или, чтобы жалеть? В книге, дожалелись .Перебор вышел с «маленькими людьми».

В начале книги присутствует сатира. Зло и мерзость указывается определенно, не скрывая. Конец произведения написан добрым языком ко всем персонажам, напряженность книги смягчается.
Для меня книга не простая, после одного прочтения о ней сложно говорить что-то определенное, возможно и писатель во время творчества был в некой неопределенности.

Произведение тяжелое, глубокое и пронзительное. Благодаря тонкому умению передать и в каком-то смысле препарировать душу, ты погружаешься в историю с головой, полностью проживая всё вместе с главным героем. А что тебе только не придется пережить! Кого не встретить!

Какая пугающая картина разворачивается пред глазами. Как остро переданы мысли, чувства и переживания, как метко поднимаются злободневные темы. Что есть справедливость, где она? Есть ли различия меж людьми, меж преступлениями, есть ли место раскаянию в душах преступников, несчастных, как из прозывают в народе. Как проживают и переживают заключение люди образованные и не очень, дворяне и крестьяне, местные, либо поляки, кавказцы, евреи.

Пища для размышлений автором преподнесена достаточная. Она неоднозначная, сумрачная, цепляющая, не оставляющая равнодушным. Читать и вслушиваться в слова этих записок необходимо тщательно, дабы не лишить себя какой-то части, дабы не пропустить. И возвращаться, если кажется, что недостаточно внимания уделил тексту.

Такого рода литературу не отнести к развлекательной, легкой для чтения, приятной. Напротив, множество частей читать тяжело, себя пересиливаешь, когда в душе больно от поступков героев [встречаются тут жестокость по отношению к женщинам и животным]. Но это такое произведение, которое стоит прочесть.

И после таких книг ты словно ближе к пониманию чужой души, местами пугающей и где-то зловещей, однако всё же и не совсем пропащей. Примечательно, что даже в таком вот месте, как острог, в особом отделении, где содержатся опасные преступники теплится что-то живое, что-то хорошее в людях.

Есть некое товарищество, хоть какая-то поддержка и помощь, есть некий отголосок света, особенно заметный, когда каторжным разрешают участвовать в представлении. Тогда пред нашими глазами оказываются словно малые наивные дети, так живо и ярко радующиеся.

И в противовес им встречаются и тираны среди власть имущих. Жестокосердные, которым словно наслаждение приносит мучить и истязать людей, отбирать у них последнюю радость, упивающихся властью над живым существом, ощущением вседозволенности, возвеличивая себя, вознося в ранг бога.

И опять же, как тонко Достоевский об этом всём пишет, как подмечает он то, что зачатки тиранства есть в каждом и тут уже от человека зависит, даст ли семечку прорасти или нет. Как наличие собственных денег важно, как тяжело работать по принуждению, как мучительно жить, быть не в своей среде, одиноким и умирать не свободным, как жизненно необходима цель, стремиться к чему-то. Конечно же к свободе, о которой мечтает и стар, и млад, и потому так стремящийся улететь орёл с подбитыми крыльями задевает и потому летом становится особенно невыносимо в затхлых четырёх стенах и кандалах.

Про Записки из Мёртвого дома мне напомнил Шаламов в Колымских рассказах, так что я не мог не прочитать и не сравнить два этих произведения разных эпох, но до боли имеющих такую общую мысль, описание героев, правда если сравнивать и атмосферу, тяжесть лагерей, то Достоевский был просто в детском саду, где их наказывали как маленьких детей, но не пытались уничтожить в них людей, в отличии от Колымы Шаламова. Но всё же у Достоевского более подробное описание людей, создаётся впечатление будто ты познакомился с ними вживую. Есть в Омском остроге и подлецы, и простаки, махнувшиеся "рубашками" и попавшие на более строгий режим. Неизменны и начальники с комплексом Бога, старающиеся доставить кому-нибудь хлопот, например плац-майор. Есть там и праздники православные, которые почти все верующие чтят. У каторжников не был отнят Бог, в отличии от героев Шаламова, хотя эта тема особо там и не раскрывается. У некоторых каторжников очень развито чувство сострадания: они могут обворовать тебя, дабы просто выпить вина, но если ты пройдёшь наказание палками или розгами, то они тебя выходят, в беде не бросят. Если сам пьян будешь, то спрячут тебя от начальства. Даже и не верилось, что убийцам и ворам было свойственно такое чувство, хотя проявлялось оно походу только к таким же преступникам. Кандалы не снимались даже при смерти, они становились частью человека. Любой арестант мог бы их снять в случае побега, но надевались кандалы для шельмования человека. Вообще размышления Достоевского очень интересны. Достоевский затрагивает все темы той системы. Например вот тему убийства и сроки. Если человек защищаясь или защищая честь своей семьи/подруги убил человека, напавшего на него, то ему дадут 10 лет. А если человек из-за своих садистских наклонностей просто так убил человека, то тоже получит 10 лет. И сидеть они будут в одной казарме. Не было разделения. Ещё меня поразила история Шишкова и бедной девушки, которой не посчастливилось выйти за него замуж. По сути сюжета никакого здесь и нет, но если вам интересна каторга тех годов, то её стоит прочесть. Вообще тяжело на сердце после прочтения такого произведения. Жалко всяких Сушиловых, которые поменялись именами и теперь вынуждены пребывать в вечной каторге. Ведь наверняка немало было таких глупцов. Жалко политических, которые за свои взгляды вынуждены терять свои лучшие годы в стенках этого мрачного места. Дочитав это произведение я чувствую какое-то опустошение, лёгкую грусть, прямо после как произведений Шаламова. Благодаря таким произведениям я начинаю ещё больше ценить свою вольную жизнь.
Что касается сюжета, то один любопытный человек после смерти нелюдимого Александра Петровича Горянчикова находит "Записки из Мертвого дома". Александр Петрович оказался дворянином, убившим свою жену и отсидевшим за это 10 лет в Омском остроге. Попав к убийцам, ворам, и просто подлецам разных мастей, Александр не знал как себя с ними вести, ведь с такими личностями он никогда дел не имел. Да и они не особо жаловали его за статус дворянина. Как же герой смог выжить в этом Аду? Это нам расскажут Записки из Мёртвого дома.

Я всегда когда читаю книги, представляю себя на месте героев. И когда читаешь про тюрьму, то конечно это такое себе удовольствие... Невольно моделируешь ситуацию не дай Бог оказаться в местах не столь отдалённых... И невольно начинаешь задумываться, а в чём собственно состоит наказание? Ведь общество не просто удаляет, исторгает из себя провинившегося с точки зрения общества человека (говорю так потому, что всё очень относительно опять же... но это уже другая тема). Оно прилагает ещё максимум усилий к тому, чтобы этому человеку жилось некомфортно. И допустим сейчас, в наше время, такого ужаса, как тогда, не происходит. Но были времена, когда в общем-то дело доходило даже до телесных наказаний. Кстати о телесных наказаниях. Ведь по большому счёту в масштабах существования человечества сравнительно недавно нам сказали, что оказывается людей бить нельзя. Причём бить нельзя не только людей, но и детей. Ещё совсем недавно никого не смущало это, а значит ситуация в любой момент может повернуться вспять и наказание провинившихся будет заключаться и в каких-нибудь подобных способах воздействия, внушения. И это, конечно, настораживает.

Ещё интересная мысль меня посетила в процессе чтения. Ведь по сути говоря ни такими жестокими способами наказания, лишением бытовых благ каких-то, ограничением свободы, ни гуманностью и человеколюбием человечеству не удаётся победить преступность. Есть в этом что-то хроническое, что-то классическое, что-то постоянное, на что невозможно воздействовать. Вот даже и ГГ ни одним абзацем не сожалеет о том, что его в этот острог привело... Но если в глобальном масштабе брать, а не в масштабе отдельной личности, вероятно надо искать другие способы исправления людей. И тут мы постепенно переходим от классики к книгам другого жанра - Джордж Оруэлл - 1984 , к Евгений Замятин - Мы . И тогда понимаешь, что всё, что придумано даже пускай отдельно взятым человеком - приходило в голову и другим... Система наказания людей от дикой варварской постепенно переходит в изощренную... Ещё одно произведение вспомнилось Энтони Бёрджесс - Заводной апельсин ....

Такие вот невеселые мысли бродили в моей голове во время чтения этой невеселой книги... Хотя нет, местами было забавно наблюдать логику и простодушие этих странных людей. Даже в тюрьме случается повод для улыбки. И на Севере люди живут...