Ф. М. Достоевский. Избранные сочинения в двух томах. Том 2

Князь Лев Николаевич Мышкин едет на родину из Швейцарии, где несколько лет лечился от нервической болезни (эпилепсии). По дороге он знакомится с неким Парфёном Рогожиным, который рассказывает о даме своего сердца Настасье Филипповне. Этим же утром князь слышит это имя вновь уже у своего дальнего родственника и видит её портрет - красота дамы поражает Льва Николаевича. Чуть позже ему доведётся и лично свести с ней знакомство. Личность её оказывается столь же неординарна, как и внешность.

Досадно, что в школах изучают вовсе не те книги Достоевского, которые действительно могли бы быть понятны и интересны детям. Роман замечательно интересный, со множеством занимательных персонажей. Несколько затянутый, пожалуй, многие монологи можно было бы сократить в разы, а некоторых персонажей - вырезать. К примеру, мне кажется, что устранение Ипполита из романа пошло бы ему только на пользу, на сюжет он не влияет, а только ноет и портит всем кровь. Что касается других персонажей, то они все как бы не в своём уме, кто-то больше, кто-то меньше. Все основные действующие лица явно ненормальные - Настасья, Рогожин, Аглая, Лизавета Прокофьевна, генерал Иволгин. Пожалуй, самый нормальный из них князь, но он и правда идиот. Не в интеллектуальном смысле, и не в психическом, а в человеческом. Дурак он, и решения постоянно принимал дурацкие. А вернее всего для него было бы как можно скорее от всех этих психов уехать. Вернуться там в свою Швейцарию или ещё куда, да хоть бы в деревню жить перебрался, лишь бы подальше.

Отдельно хочется отметить богатейший и красивейший язык. Как же хочется разговаривать так, как говорили тогда люди - изысканно, правильно, безо всяких этих уродских англицизмов через каждое слово, как сейчас. Каждому косноязычному дебилу хочется подарить книгу Достоевского и заставить учить наизусть.

Сейчас досматриваю экранизацию Бортко - как же удивительно точно удалось ему передать ту атмосферу и характеры героев, как бережно он отнёсся к тексту оригинала. Всем советую после прочтения посмотреть.

Итого:
язык - 10/10,
увлекательность - 9/10,
герои - 10/10,
атмосферность - 10/10,
финал - 4/10,
аудиокнига (Владимир Ерёмин) - 10/10.

В его жизни случилось обстоятельство, которое очень сильно ранило, уронило, разбило этого человека. И возникла у него личная идея самобичевания и самовосхваления...
Женившись, его позиция была в том, чтобы всячески показывать, что они разные и что он - загадка.

На самом деле он презирал и стеснялся своей кассы ссуд, но боялся раскрыться в этом перед женой, боялся показаться ей слабым, раненным, обиженным, поэтому замкнулся в своем гордом молчании и ждал, когда она сама всё поймет из его поступков, образа жизни.

Он ждал, что она сама догадается и постигнет, и, что немало важно, оценит вдесятеро и падет в прах.
Потом внезапно с его глаз упала пелена, и он понял, что, несмотря на свои идеи, позиции, ожидания, любит свою жену. Он с восторгом поддался этому чувству.. Но, увы, поздно...
Перед нами - любимый типаж Федора Михайловича Достоевского, "человек из подполья", мучимый ГОРДЫНЕЙ. Правда, одно дело, когда он живет один и мучит только себя, и другое дело, когда появляется семья...

Жаль, что нельзя давать сразу несколько оценок книге. Если бы такая возможность здесь была, я бы на вопрос "Оцените литературную силу произведения" написала бы, что этот роман - одно из самых гениальных произведений, которые я когда либо держала в руках. А вот на второй вопрос "Получили ли вы удовольствие от чтения?" я бы ответила "Нет".
Я не дочитала где-то 100 страниц. Ну не смогла я больше терпеть Аглаю Епанчину, которую мне всё время хотелось отхлестать по щекам. Не могла больше читать "последние мудрствования" Ипполита, которого хотелось схватить за шкирку и трясти до тех пор, пока вместе с остатками воздуха душа из него не выскочит. Не было сил выносить Ганечку Иволгина, который в начале романа даже уважение моё вызвал тем, что в огонь за пачкой денег не полез, а теперь взялся поносить всех и вся, включая терпеливого Птицына, на чьи средства жил. Не могла я больше смотреть, как князь Мышкин, в начале романа казавшийся мне таким прозрачным, светло-голубым камешком, красоту которого ты один и видишь (да, вот такая ассоциация...), постепенно теряет эту свою прозрачность, становясь всё более "заляпанным", захватанным (словно какими-то липкими грязными пальцами) чужими грубыми словами, обидными шутками, ехидным смехом.
Начав читать этот роман, я ушла в него "с головой", я читала его вслух (особенно монологи Мышкина), но потом, ближе к концу, я поняла, что что-то произошло, что-то изменилось, и не могу я больше получать от книги то удовольствие, которое она дарила мне в начале. Роман стал меня душить.
Великий Достоевский не открыл мне своего произведения до конца, дал, так сказать, домашнее задание. Может, через какое-то время я и смогу его выполнить, прочитав этот роман полностью и поставив ему высшие баллы уже по всем возможным критериям.

Кроткая появляется в повести только со слов мужа, да в виде хладного трупа. Имени её мы так и не узнаем (впрочем, как и рассказчика). Её судьба чем-то напоминает Дуню Раскольникову, вот только счастливое будущее не маячит на горизонте. Юная, прекрасная, образованная и кроткая мечется от притеснения к притеснению.
Её муж уверен, что жена может счастливо жить в клетке дома и чужой идеологии, не за эту смиренность ли он и выбрал её? Не может, не может, не может! - кричит каждый поступок героини. Внутренние стержень и чистота не позволят изваляться в пыли обыденности, втянуться в предложенную жизнь или пуститься в разгул. Они же не позволят найти спасение.
Удивительно, что совершив страшнейшее преступление с точки зрения христианства, Кроткая предстает почти святой и нетленной, что не дано даже Зосиме.

Когда я учился в лицее, кто-то из моих знакомых прочитав этот роман, пришел ко мне и сказал, что я ОБЯЗАН прочесть его, так как "главный герой очень похож на тебя". В ту пору это, пожалуй, не было лишено оснований.
Я очень удивился и пообещал, что прочту. С тех пор я еще не раз слышал подобные сравнения меня и кн. Мышкина, основным аргументом был наш с ним "идеализм", а потому я представлял себе Мышкина как в высшей степени человека одухотворенного, к его вышине хотелось стремиться. Последним толчком к прочтению послужило прочтение серии эссе германского писателя Германа Гессе о Достоевском и, в частности, о романе "Идиот" (отсылаю читателя к сборнику статей и отзывов Гессе "Магия Книги"). Прочитав, их я впал в неописуемый восторг. Можно сказать, что кн. Мышкин был выставлен там как некий "сверхчеловек", совмещающий и гармонизирующий материальное и духовное в себе, и, таким образом, ставший подобным богочеловеку (впрочем, о параллелях с Иисусом Христом и без этого отзыва написано много). Естественно я с огромным воодушевлением принялся за чтение.
С первых страниц Князь производил странное, двоякое впечатление. Слабый и больной на первый взгляд он в дальнейшем на протяжении почти всего романа виделся мне как человек чистый душой и благородный до невозможного, настолько отрешенный от "мира сего", что казалось, будто он присутствует во всем, вовлечен во все. Его любовь и терпение ко всем, даже к отпетым негодяям не только не казалось мне жалким, но скорее даже производило впечатление огромной внутренней силы. Особенно разительно он выделялся на фоне льстеца и порядочной сволочи- Лебедева, нигилистки настроенной молодежи и, даже на фоне дочерей Епанчиных, кои производили впечатление излишне детское. Впрочем, князь тоже был ребенком, но ребенком восторженным красотой, восторженным всем вокруг и плачущим, когда что-то рушилось. Таков же и в какой-то мере и Генерал Иволгин, и Коля, сын его.
И все же... при всем этом выставлении на показ духовной силы Мышкина я чувствовал в глубине меня какое-то странное предчувствие краха, катастрофы. Катастрофы даже не то чтобы в действии романа, а в моем восприятии. Первые тучи я увидел в сцене не столь значительной. Она изображает приход молодых нигилистов и авантюристов в дом к Лебедеву. Когда Князь начинает извиняться за мелкие оскорбления, хотя его публично унижают, за написанную этими негодяями лживую статью (хотя не понятно в чем он виноват здесь?), ко мне пришло столь мощное отвращение к нему, что я чуть было, не остановил чтение, но удержался, и не без усилий продолжил. В конце сцены мое отвращение все же было сглажено мыслью о том, что Мышкин ощущал превосходство над этой "босней", понимал, свою духовную силу, а потому вел себя деликатно и сдержанно, как следует себя вести людям великодушным. Но неприятный осадок остался. Дальнейшее чтение не приносило более никаких особых потрясений для меня до самого конца романа. Сцена, когда князь стоит на распутье, выбирает из двух женщин - одну. Она-то меня и поразила, она-то и вызвала во мне ни с чем не сравнимую ярость, настолько сильную, что на полях книги я писал гневные записки в адрес подлеца князя, который предал, несправедливо обошелся с любившей его женщиной. Да, пусть еще очень юной, а от того не разумной, да, порой насмехающейся над ним, да, поступившей глупо придя из ревности в дом к "той", но все же любившей его без памяти, доверявшей ему и от него одного не ждавшей предательства. Мало того, князь выбрал женщину злую, мучавшую и пугавшую его, женщину, которая из одного только тщеславия разрушившую его жизнь окончательно, и из тщеславия же заставившую его бросить свою невесту. Такой вопиюще не-благородный поступок, такая откровенная дурость. Такое предательство я не мог стерпеть. Я понял потом, что злиться на князя нет смысла. Слабые люди во всем слабы - и в дружбе, и в любви. Слабые люди всегда предатели. Князь же... не личность вовсе. Точнее он начинает ею становится, но после предательства он окончательно теряет разум и свое "я". Я не могу это рассматривать иначе как кару Всемогущего Бога. А потому я не злюсь на князя. Он просто слаб, но злюсь на себя, что позволил себе обмануться и предположить в нем человека благородного и чистого, молчавшего и терпящего боль с улыбкой от силы, а не оттого, что не может ничем ответить. Оттого мне и не понятно совершенно как им мог так восхищаться Гессе. Да, Мышкин не от мира сего, он вне его, он отрешен, но он слаб, как червяк, ему не достает силы и последовательности чтобы стать полноценным человеком, злым или хорошим - не важно, ведь врага и сволочь тоже уважать можно за силу их духа, за уникальность их личности. А Мышкин под конец вызывает у меня лишь презрение и брезгливую жалость.

***

Читатель, прошу, не суди строго мой стиль и резкость. Это старая рецензия. Когда я писал ее, я бы еще совсем юн.

Как описать доброго человека и не выставить его дураком в нашем жестоком и циничном мире? Достоевский решил эту задачу как всегда - гениально. Он изобразил этого человека больным "идиотом" не от мира сего, он любит всех и добр ко всем, даже если его ударили, он тут же простит. Всех героев обуревают страсти, лишь он, как дитя, волнуется , трепещет и жалеет всех.
Неприятие смертной казни наверное главная мысль данной книги. Считается, что Идиот - это некое продолжение осмысления Преступления и Наказания, но если в ПиН рассматривается нравственное падение и возрождение одной души человека нового времени, подверженной кризису 19 века, когда начали ломаться прежние устои и все больше людей становилось атеистами. А согласно Достоевскому, если нет Бога, то значит все позволено. В Идиоте же все герои романа втянуты в этот водоворот гибнущего мира. Газеты того времени жаловались на падение нравственности, на участившиеся преступления, грабежи и убийства. Достоевский из-за границы с волнением и тревогой следил за этими сообщениями, предчувствуя окончательный скорый конец того мира (и предчувствия его не обманули, как нам известно). На зарождение капитализма, на которое современники делали такую ставку, как на будущее России, Достоевский смотрит иначе. Генерал участвовал в откупах, это новый для того времени тип чиновника-капиталиста. Другие герои тоже не отстают, кто как может пытается заработать деньги. Деньги заслоняют собою все. Кто-то хочет выгодной женидьбой устроиться, кто-то хочет заработать миллион, не останавливаясь ни перед чем, кто-то скромно сдает комнаты, а кто-то не собирается за эти комнаты платить. Князь Мышкин и Рогожин почти единственные, для кого деньги не смысл жизни. Рогожин - это некая теневая сущность Мышкина, но его любовь убивает, а не спасает. Он некий символ неукротимой души русского человека, способного на любые безумства. Хотя и любовь Мышкина в итоге тоже не спасает никого, что, на мой взгляд, является выражением пессимизма Достоевского в отношении будущего России. Христос уже не может спасти ее и последующая кровавая история, взрывы храмов и расстрелы священников показывает в очередной раз гениальную прозорливость Достоевского. Христос в лице больного Мышкина остается где-то там в чудесной и далекой Швейцарии, прикованный к креслу и беспомощный.
Не хочется писать о женских образах, слишком они все мне неприятны, как почти всегда у Достоевского и вообще писателей того времени. Женщины тогда всегда почти или жертвы, или распутницы, или лицемерки или просто глупы.
И этот роман и все остальное творчество рекомендую всем и всегда, но без знания истории и политической и экономической ситуации тех лет может быть сложновато понять все ньюансы, которые хотел донести автор. В любом случае, хотя бы чтобы не быть невеждой, свою классику надо знать, если уж не получается ее полюбить.