Господа Головлевы. Помпадуры и помпадурши

Признаю, как и многие, что насиловать детей этой мрачной прозой - если не преступление, то не самый мудрый поступок. Под принципы классовой борьбы этот роман попадает едва ли - жертвами в нем становятся и небедные дворяне, по контрасту с которыми "дворня" показана хитроватой, практичной, но намного более жизнеспособной. Вывод, что государственный строй породил таких вот Головлевых - достоверен не слишком. Конечно, в какой-то мере частное зависит от общего (как и наоборот), но силу характера из людей "выбивают" не только "на службе", но прежде всего в семье. В силу неправильного воспитания, когда дома создана нездоровая обстановка, люди даже талантливые, даровитые не могут позже воспрянуть духом и начать чего-то достигать. Я категорически не согласна в том, что в каждой неудаче виновны родители; но то, что в успехе есть их заслуга - верно почти всегда. Здесь героям с родителями не особо повезло.

Перечитав книгу в зрелом возрасте, я обнаружила в ней множество достоинств: красивый литературный язык, с контрастами в виде разговорных просторечий и вкраплением французских устойчивых фраз, внятный сюжет (назвать его "интересным" я не решаюсь, ибо кончается роман полной безысходностью) и живые иллюстрации простых постулатов морали (в основном - сводящейся к евангельским поучениям, но разве они, кроме специфических моментов, связанных с религией, за это время сильно устарели?)

Скажу честно, для меня еще с детства любимыми моментами были те, что связаны с Аннинькой и Любинькой. Конечно, тогда я не особо понимала контекст и подтекст, но в них, по крайней мере, история куда-то движется, в отличие от угасания мужа Арины Петровны, Степана, Павла и позже - самого Порфирия-Иудушки. Быстрое превращение Анниньки из застенчивой девушки в уверенную в себе молодую женщину, а затем - в бледную тень себя прежней, но уже с чахоткой, алкогольной зависимостью и страшным прошлым - поразительно, но весьма правдиво. Мне, кстати, не верится, что она выправится и надолго переживет дядю, хотя казалось бы, теперь она могла бы распоряжаться той собственностью, что накопили Головлевы.

Книга отлично показывает, что сам климат России, то замирание, что происходило каждой зимой из-за обильного снегового покрова и короткого светового дня, не способствовало душевному здоровью (к слову, и сейчас не способствует), а невежество, бездушие и безжалостность порождают лишь тиранов и рабов, а не здоровые, сильные, устойчивые личности. И мы в итоге получаем готовый "рецепт" вымирания рода, причем сказать уверенно, что в этом виноват кто-то один или что-то одно - невозможно. Просто как-то все катится вникуда, и сложно сопротивляться этой инерции.

Читать о таком страшно, но думаю, жить в подобном - еще страшнее. Хотя в деревнях одинокие старики примерно так и живут до сих пор. Государственный строй в данном случае, думаю, скорее следствие, чем причина.

«Господа Головлевы» - поучительная повесть, она учит тому, как не стоит жить. Трагикомедийная семейная сага – три поколения дворян, которые не представляют из себя ничего хорошего и через которых наблюдается угасание рода, его падение и растление. В нашей литературе очень много книг, посвященных именно помещичье-усадебной жизни. Мы встречаем усадьбы в произведениях Тургенева, Толстого, Бунина и других писателей и почти всегда у всех он прекрасен и светел. Даже если усадьбы коснулось разорение вплоть до опустошения, все равно звучат мотивы светлой грусти по утраченному счастью, спокойствию, любовь к родному дому, к устоявшемуся быту, традициям и таким родным русским просторам. Достаточно вспомнить Бунинского Арсеньева. Тут же все увы не так..... Атмосфера их семейного дома с самого начала пропитана тленом и запустением. С отношением к героям ее населяющим, определиться несложно, оно однозначное. Характеристики им писатель дает исчерпывающие. Это семья, в которой нет места любви, добру, состраданию, терпимости, жалости, обитатели усадьбы вызывают неприязнь вплоть до отвращения. Гнетущая, местами депрессивная, без малейшего светлого пятна горькая сатира - реалистичность, пробирающая до мурашек на коже. История большой семьи, которая могла БЫ быть счастливой, но не стала, потому что жадность, доходящая до алчности, корыстолюбие, скупость, стяжательство, скопидомство, лицемерие и злоба сгубили всё хорошее и доброе. В этой семье нет места любви, сочувствию, состраданию, взаимовыручке. Здесь только злоба, презрение, недоверие, лицемерие и бесчувственность.
Трое из четверых детей этого "дома" ломаются и гибнут на корню от "материнской любви", а вот один выжил... Как микроб, как вирус - мутировал, приспособился к правилам жизни, которые усвоил с пеленок наглядными уроками родителей, а когда окреп - начал пожирать все живое вокруг себя...
Симпатичных героев в романе нет, но их всех по-своему жалко где-то жалко, правда очень глубоко. Этот роман с заделом на психологизм, но я бы не сказала, что в этом смысле он очень хорош. Но ни в коем случае не ставлю это минус роману! Во-первых, психоанализ еще не был популярен в те года. Во-вторых, я думаю, что отчасти цель была в том, чтобы сделать героев гротескными, и так более выпукло показать их недостатки, продемонстрировать то, как неправильные приоритеты ведут к трагедиям и разрухе. Жадность и деньги принесли Головлевым только временные радость и процветание, но не счастье, не умиротворение, не душевную близость, и в конечном итоге это стяжательство их не обогатило ни в каком смысле. Когда-то читала, что «Господа Головлевы» насыщен автобиографическими реминисценциями. Салтыков-Щедрин писал о своей семье, что она была «дикая и нервная», а отношения между людьми «отличались какой-то звериной жестокостью». В семье писателя тоже делили детей на «любимчиков» и «постылых». Так описывается и жизнь Головлевых.
Роман тяжелый, мрачный, но он легко читается, он увлекает, дает богатую пищу для размышлений, особенно когда начинаешь проводить аналогии с собственным детством и юностью. И снова я делаю вывод: во всем всегда виноваты родители. В книге эта мысль, пусть и не прямо, звучит постоянно. Может это личный пунктик во всех проблемах детей винить их воспитателей, но я так вижу!
Мощнейшее произведение с замечательными колоритными типажами, насыщенное острой социальной проблематикой. Роман имеет сильный и закономерный (увы!) финал, такой, что дрожь пробирает… А актуальность? а куда ее родную деть, как все это живо и сейчас.... Не может человек двадцать два раза разумный так жить! Как не думать о цели своих действий? Все-таки мы не пчелы (инстинктивную деятельность не ведем) хочется обрушиться в праведном гневе на действующих лиц из своего "прекрасного далека" и размазать их крепким словом по стене, но (!) "по размышленьи зрелом" приходишь к выводу, что это вариант нормы, история прошла свой очередной виток и никто не называет наш "недоразвитый капитализм" – обществом равных возможностей, всем ясно что это наглая ложь! Разве мы не откупаемся от своих детей подачками, и «выбрасываниями кусков» ссылаясь на постоянную занятость. А ведь истина то все та же - если в детей не вкладывать душу, то откуда ж ей взяться в них ???... Посмотри мультик, поиграй в игры, а мы устали, ведь работаем в нескольких местах, что бы у тебя было все, не хуже чем у других…А когда мы захотим поговорить с дитем, будет уже не о чем… Родители - просто спонсоры, клювики с червячком, которые потом превращаются в обузу.... и все… Именно об этом Господа Головлевы - о пустоте душевной, заполненной мусорной мишурой, и к чему приводит эта пустота – в тупик, в безысходность, в бездну…
Не актуально, устарело? Да ладно…
Великолепное произведение, но оно произвело настолько удручающее и опустошающее впечатление при повторном чтении, что решиться на это еще раз у меня духу не хватит. Салтыков-Щедрин блестящий мастер слова, его стиль прост и убедителен, идея повести понятна. Но как же страшно становится, когда читаешь заключительные страницы. Роман, где в каждой фразе практический опыт, а за каждой легонькой шуткой целая тонна сарказма, но совсем не черного в своей основе, среди громадного свода грозовых туч, зовущегося русской литературой,

Игорь Хентов

Гениальное произведение недооцененного русского классика. Причем эта классика не "пыльная", читается легко, без провисания и тягомотины, присущих многим романам 19 века, читаемым сегодня. А какой блестящий язык и обороты, как разговаривают персонажи - просто песня! Хочется читать и читать запойно, да жаль не так много глав-историй из жизни достопочтимого семейства Головлевых.

Несмотря на все описываемые ужасы и человеческие пороки, книга в чем-то даже светлая, местами очень смешная, т.к. это все-таки сатира, хоть и чересчур горькая и реалистичная (прототипы главных героев автобиографичны).

Салтыкову-Щедрину однозначно место в пантеоне Толстых, Гоголей, Пушкиных и Достоевских.

Давно не попадалось мне таких книг, которые так затягивают в себя. Я не назвала бы эту книгу увлекательной, я даже не раз отвлекалась на свои мысли, пока читала, так что приходилось перечитывать абзацы, прочитанные машинально. Но что-то в этой книге заставляло снова и снова бежать к ней, когда появлялось время.
Не могу сказать, что я во всем согласна с оценкой описанного автором, хотя кому ж виднее, как ни ему. Ну, вот странной мне представляется судьба Анниньки и Любиньки. Как они стали актрисами, и почему Анниньку так удивляли взгляды на нее попа и попадьи в Погорелках, институтских подруг и директрисы? Прям будто они в другом обществе росли и не знали, что актриса в глазах света почти то же, что проститутка. Могу понять, как пришло им в голову стать любовницами местных богатых и влиятельных людей, но почему они дальше под откос покатились - для меня большой вопрос. Будь актерский заработок для них - единственное средство к жизни, было бы понятно, но у них-то был неплохой капитал в банке и имение. Быть содержанкой ради роскоши и славы - это одно, здесь соблазн сработал, но пойти по рукам ради по сути куска хлеба - зачем? из какой необходимости? Но им почему-то ни капитал, ни Погорелки даже не вспоминались.
Арина Петровна, главная звезда головлевского семейства, даже вызвала симпатию, хотя тетка она бездушная и суровая, но дельная и ответственная. Всем своим постылым детям по куску выделила, даже сбежавшей с корнетом дочери, и той, пусть плохонькое, а все же имение и капитал дала, и о капитале внучек-сироток хорошо позаботилась.
А вот Иудушка-кровопивец, о нем его имечко, причем в детстве еще полученное, говорит лучше всех других слов. Иудушка непонятно для кого и чего добро копил и за каждую копейку держался, так что даже родная мать прокляла. Он сыновьям кусков не выбросил, а одного даже положенного ранее содержания лишил, всего потому только, что тот не теми словами позволения жениться просил, да еще и своим ответом подло ввел сына в заблуждение.
Симпатичным показался мне еще угрюмый Павел, да только спился от безделья, видно, как будто еще в детстве устал от жизни.
И в последних строках появляется на сцене Надежда Ивановна Галкина, темная лошадка. То ли очередной Иудушка, то ли Арина Петровна. Жаль, об этом не поведал Салтыков-Щедрин.
Но вот с чего все головлята, не успев пожить, скатывались в могилу, с чего они все такие безвольные, безответственные, без искры жизни? Может, и для Арины Петровны они были все постылыми, потому что с такими характерами уродились, потому что некому было хозяйство передать? По Салтыкову-Щедрину, тут злополучный фатум тяготеет, отсюда празднолюбство, пустсловие, пьянство и т. д. Ну, как-то это слишком просто - фатум, хотя не без этого, конечно. Арина Петровна влила свою деятельную кровь, да не помогло.
Так что жалкая семейка получилась, всех их жаль, кроме Иудушки, вот этот до того противен, что некие его открытия предсмертные ничуть не сделали его приятнее.

Давненько не читала русскую классику. Глаз упал на роман "Господа Головлевы" и открыв книгу, я пропала.
История угасания помещичьей семьи Головлевых, трагедия трех поколений. Читается на одном дыхании благодаря красивому, лаконичному и емкому языку Михаила Евграфовича.

Арина Петровна – матриах семейства. Женщина предприимчивая, властная, расчетливая и скупая. Мужа своего презирает, детей своих не жалует, чувств к ним теплым не испытывает. Старшего сына Степана Владимировича считает нахлебником, позором семьи, лодырем, не умеющим в свои 37 хоть как-то заработать себе на жизнь. Младшего Павла Владимировича не любит за его немногословие, апатию, неэмоциональность. Покойную Анну считает «беспутной» особой, которая оставила матери на попечение двоих «щенков» - девочек-близняшек. Любимый средний сын Порфирий Владимирович – словоблуд, лицемер. Арина Петровна его любит да побаивается: за пустословием скрывается дурной и хитрый характер. В целом дети Арины Петровны не видели ни любви, ни жалости, своей главной задачей в отношении детей мать считала «выбросить им кусок».

Постепенно главную роль в романе занимает средний сын Порфирий Владимирович – Иудушка. Его характер раскрывается в полную силу перед читателем. Настолько пренеприятного персонажа я не встречала давно. С каждым его словом внутри меня буквально всё вскипало. Болтливый пустослов, лицемер, невежа, вечно ломает комедию. Очень религиозен, но вечные его молитвы по поводу и без кажутся уже попросту богохульными. Считает себя правдивым человеком, но лжет окружающим и себе. Все свои пороки сваливает на других. Окружающих буквально тиранит своими наставлениями и нравоучениями.

Никто из персонажей сочувствия толком не вызвал. К концу романа и ненависть к Иудушке поутихла. Мне не было его жалко, не было за него горестно. Вот он был и вот он изжил свой век. Да и Бог с ним. Пробуждения в нем совести были уже пустой тратой времени: он один, кругом никого. Отмучился и ладно. Разве что немного было жаль Анниньку. Она пыталась с сестрой хоть что-то сделать, сбежав из Погорелки, пытались как-то поменять свою жизнь. И всё равно, жизнь помотала их и выплюнула обратно. Одну на тот свет, а Анниньку в проклятое Головлево.

Арина Петровна хоть женщина сильная, да только в детях она такого рвения, настойчивости, крепости характера, стойкости не воспитала. Одна погибла рано, оставив двоих дочерей сиротами, второй бездельничал и пропил всю жизнь, третий умер в ненависти к брату своему и к матери. Только средний брат прожил жизнь. Но разве это жизнь. Погубил двух своих сыновей, незаконнорожденного сослал в воспитательный дом. Вся его жизнь сплошное пустоловие, мольбы Богу да нравоучения всем, кого встречал на пути. Всех изжил Иудушка так, что остался один, ведя разговоры с самим собой.
Так все и "погибли" потихоньку: от праздной жизни, от безделья, от пьянства, от пустословия, от одиночества в конце концов.

Невероятно сильное и удручающее произведение, к которому, как мне кажется, я вернусь еще не раз.

Слыхала, Никитична, последнюю новость? Степка-балбес-то проиграл именьице своё! Да ты садись, садись, что стоишь на пороге. Ох, что же будет, а, Никитична? Куды он теперь пойдет? К маменьке в ноги бросаться? Съест его эта карга жадная! И сынок её второй, Иудушка, как прознает такую весть, сразу себе в пользу сыграет. Уж помяни мое слово! Всех со свету сживет и двух племянниц - сиротинушек по миру пустит.

Эх, копит копит души барыня, бохатсво своё увеличиват! А представь, Царь наш батюшка возьмёт и всех уровнят! Вот потеха то будет! Да ладно тебе, молчу молчу, уж и помечтать нельзя! Ты тоже держи язык за зубами! Эх...и кудыть они это бохатство заберут? В гроб? И кто этих образованных разберёт?

Эта история напоминает душную комнату с умирающим. Миазмы, вонь от испорченных продуктов, кутежный перегар, испражнения и аромат ладана. Но сильнее всего ощущается смрад жадности и жестокости. И вот эта комната передается в наследство от матери к сыну, от сына к детям. Представляете, в каком состоянии она достанется последнему?

Бесило отношение к поместьям! Выкупили хоромы, но зачем их поддерживать, если там никто не живёт? Вот, если соберутся приехать на пару месяце, то тогда, может, и деньги на ремонт грохнут и то не факт. Сколько крепких домов так кануло в бытие!

А ещё здесь хорошо показана необходимость проведения Крестьянской реформы - ну зажрались уже эти помещики, что сами начали вырождаться! Ещё и Богом прикрываются! А толку, если вместо сердца уже давным давно бьются камни, а любовь к самым близким превратилась в прах и расчет?!

К классическим произведениям, особенно к русским классикам, я подхожу с большой осторожностью. Пока у меня не нашлось среди них любимых, за исключением "Горя от ума", но вот Салтыков-Щедрин уверенно приближается к тому, чтобы стать любимым автором в этой категории.
Буквально с первых страниц книги я пришла в восторг от языка. Фраза:

моментально стала моей любимой. Абсолютно точное и емкое описание происходящего.
"Господа Головлевы" - это калейдоскоп историй, в каждой из которых на первый план выходит один из представителей семейства. Это настоящая семейная сага, которая рассказывает историю трех поколений довольно большой семьи. Правда, в каждом из них все заканчивается довольно печально - и это даже не спойлер.
Для меня в первую очередь эта книга о беспросветности жизни в отсутствии любви. Не было любви между Ариной Петровной и Владимиром Михайловичем, выросли дети, не знавшие родительской любви и неспособные к ней в отношении своих детей. И получается, что нет у них в жизни опоры. Только Иудушка (вот уж действительно меткое прозвище) нашел другой стержень для жизни. Смысла, правда, в нем в итоге не оказалось, а результат весьма печальный. Пожалуй, вот это самое яркое впечатление - отсутствие смысла жизни. Вроде бы каждый персонаж постоянно чем-то занят, но занятия эти по сути бессмысленны и бесцельны. Нажитое Ариной Петровной богатство не приносит ей счастья, остаток жизни она проводит по сути в бедности. Деятельность Иудушки вообще не поддается разумному объяснению. Анничка с сестрой пытаются искать любовь, но находят только суррогат.
Отдельно интересно описание быта. В частности, проскальзывает та же тема, что и в "Пошехонской старине":

Если во времена Пушкина бессмысленным и беспощадным был русский бунт, то у Салтыкова-Щедрина бессмысленной и беспощадной становится такая вот жизнь. Только вот неясно, будет ли толк от смены Головлевых на Галкиных...

Произведение прекрасно и самобытно, но чтобы поставить 5 из 5 не хватило чувства, которое возникает само собою и случается химия любви. Возможно от того, что сложно было ассоциировать себя с героями, которые зачастую, вызывали отторжение и оставалось восхищаться мастерством Салтыкова-Щедрина, который создал неповторимые образы бичевавшие пустословие, ложь, лицемерие и скупость.

Было безумно жаль Степку-балбеса, как первую жертву скупости Арины Петровна, но с другой стороны я себе напоминала, что это времена крепостного права и многим приходилось за кусок хлеба тяжко работать и терпеть волю барина покрепче плохого настроения маменьки. От чего Степка-балбес был таким? Какой ни была Арина Петровна, но «кусок» она ему выкинула, почему же он его так бессовестно промотал? Возможно это последствия держания в «черном теле» и когда появилась свобода Степка просто не знал, что с ней делать и пустился во все тяжкие. Как и Анинька с Любинькой вырвались из плена скучной деревенской жизни. Сыновья Иудушки практически повторили судьбу Степки. Из романа можно вывести закон причинно-следственных связей: если пометить слабый характер в тиски, вырвавшись он не сумеет совладать с собою под ударами судьбы.

А интересно то, что ни Арина Петровна, ни Иудушка всю свою жизнь не осознавали, того что творили и оказавшись одинокими на краю могилы поняли, что дороже всего на свете это близкие люди, которых уже не вернуть. Хотелось бы, чтобы автор немного копнул глубже момент осознания неправоты и раскаяния.

Читательский год только начался, но уже понимаю, что «Господа Головлевы» останутся одним из самых сильных переживаний. Пройдет немного времени, обязательно прослушаю озвучку в исполнении Бориса Клюквина.

Из личной семейной переписки покойного академика А.А. Крупицы, которую он вел в период своего путешествия по Российской Империи в конце 1880-х годов.

Дорогие мои и хорошие Любочка, Лизонька и Володя! Пишу вам из милой душе и сердцу Тверской губернии, в коей оказался после того, как моя давешняя петербургская авантюра окончилась полным фиаско. Не буду вдаваться в подробности, только скажу, что деньги, занятые мною у Володи, я обязательно ему верну - как сумма необходимая сыщется, так сразу и верну. Уж не серчайте на меня, дорогие мои, хорошие... Милая моя Любочка, обещаю тебе, что впредь тятенька тебя не подведет.

Пишу, собственно, не только и не столько с тем, чтобы как-то дать отчет о моем теперешнем положении, но и затем, чтобы поделиться некими соображениями, которые возникли у меня на фоне нахлынувших воспоминаний. Да, местные пейзажи прямо-таки заставляют с головой окунуться в дни былые, а в дни юности - особенно. Все-таки для любого мужчины юность - это пора становления и взращивания в себе самом наиболее важных "внутренних черточек", тех черточек, без которых дальнейшая его жизнь не представляется ни полной, ни праведной. Любочка, я надеюсь, что у Володи хватит сил эти черточки в себе выпестовать - передавай ему сердечный от меня привет, и пусть уж он на меня не серчает.

Я, кстати, давеча почему эти черточки в кавычки взял: говоря о воспоминаниях, очень много в голове возникает образов касательно моих царскосельских однокашников, так вот один из них, помнится, постоянно оное выражение употреблял - и к месту, и не к месту. Потому и взял его в скобочки - дескать, на правах цитирования. Нам, ученому люду, подобные тонкости все одно что хлеб с маслом... Но речь не об этом. Вспоминал я тут еще одного однокашника своего - Михаила Евграфовича. С ним забавная оказия была, все над ним относительно отчества потешались - дескать, что это за имя такое "Евграф"? Почему не "Эраст" или "Олег", прости Господи?.. Знаю, что нехорошо это, да и не смешно, только вот детишки по юности часто жестокими бывают. Очень рад я поэтому, что Лизанька у вас такая сознательная и добросердечная растет - только пусть уж она на меня не серчает...

А относительно Михаила того - необычный был паренек. То ли оттого, что посмеивались над ним, то ли по иным, необъяснимым для меня причинам, был он юношей остро реагирующим и чрезвычайно требовательным ко всему, что его окружало. Чуть видел в чем-то или в ком-то какой порок - тут же такая мина у него грустная появлялась, страшно посмотреть. И наблюдательный был - этого не отнимешь. Он мне этим Володю напоминает. Помнится, как-то сказал он мне: "Отчего, дескать, столько в России имений, сама судьба которых будто бы отражена в их именовании? Погорелово, Головлёво... Отчего все у нас так паскудно названо?" (он это слово "паскудно" очень любил, этим тоже мне Володька его напоминает, только у Володи вокабуляр чуть поярче даже). Ну тут я ему и заметил (достаточно резонно): "Но помилуйте, что плохого в слове "Головлёво"? Оно же по внутренней форме своей будто бы и на слово "голова" похоже? Это разве нечто плохое подразумевает?" И тут он меня ошарашил: "В слове этом, ваша правда, голова имеется. Только голова эта тлеет и разлагается, еще при жизни владельца своего становясь головёшкой. В этом заключаются следствия тяжелого душевного запоя..."

Почему так потрясли меня эти его слова - не знаю. Но стал я с тех пор почаще с ним общаться, и общение наше с переменным успехом продолжалось вплоть до семидесятых, когда мне с кафедры пришлось уйти из-за якобы растрат казенного капитала (клевета, ей-богу, клевета, не верьте, дорогие мои и любимые, ежели кто на старика вашего наговаривать станет)... Так вот - виделся я с ним редко, но беседовать в моменты редких встреч старался с ним подольше. А так я о нем все больше слухи некоторые слышал да сплетни. Он вроде бы и в ссылке бывал, и управленцем поработать успел - хотел даже реформы какие-то на местах проводить... Стоит ли говорить, что не случилось реформ никаких. Как он мне говорил - это от отсутствия у нас в державе нужного типа. Уж не знаю, правда или нет, но по части русских типов была у него своя теория, да такая, что послушаешь ее - и прямо-таки страшно становится. По ней если русский человек не лицемер-накопитель, то однозначно беспутный растратчик, а ежели ни то и ни другое, то обязательно вообще какой-нибудь пустой фантом без свойств и без поступков. Страшно подумать - он ведь и старика вашего в свою теорию записать умудрился, только вы-то знаете, что я к вам со всей душой и деньги все верну и Лизаньке обучение оплачу потом только пожалуйста не травите меня когда я вскоре приеду я деньги найду и верну и все в срок только пусть Володя баночки свои уберет куда-нибудь хоть в подвал а то мне страшно будет не травите меня пожалуйста........

[ - Примечание редактора: далее следуют две страницы, на которых аккуратными рядами выведены в определенной последовательности кружки и треугольники. Дальнейший текст выглядит так, как будто бы он является частью другого письма, однако криптографическая экспертиза доказала обратное. Мы печатаем его в том виде, в котором он хранится в архивах]

и на учебу Лизоньке не дал, хотя я давал, просто нужно было в одном дельце помочь - тут уж одному Богу известно, отчего дельце оное не выгорело... Ну не суть. Вспоминаю я Михаила Евграфовича и думаю - до чего же, наверное, трудно ему приходилось в окружении всех этих беспутников и распутников! Хорошо, что Бог ему меня послал - рядом со мной хоть какое-то отдохновение получить можно было. Без лишней скромности говорю, не подумайте, что возгордиться решил на старости лет! Помню, сидим мы с ним на крылечке и видим, как движется мимо нас нетвердо человек - одет прилично, стрижен недавно, а вином от него разит - хоть святых выноси! И в глазах пустота такая, будто в бездонный колодец уставился, а не на свет божий. Тут мне Михаил Евграфович говорит: "Смотри, головёшка домой покатилась". Я ему: "Это в каком таком смысле?" А он мне и отвечает: "Катаемся мы головёшками по земле. Кто на одном месте зацепиться успевает, тот подоле потлеет, а кто мечется где-то - в два дня в пепел обращается. Только истлевать всегда домой идем. Дом для не только очаг, но и костер поминальный". Сказал - и молчит. И куда-то вдаль смотрит...

Простите, дорогие мои и сердечные, что утомил вас подробностями юных моих лет, только история эта как нельзя кстати вспомнилась. Скоро буду я у вас с визитом, можно сказать, что домой вернусь, потому как, хоть у ученого люда домом считается родная кафедра, жить без вас не могу!.. Очень постараюсь найти сумму, которую Володе должен, но если не найду - уж пусть он на меня не серчает и пузырек синенький уберет я знаю что в нем я нюхал я не химик но понятия имею не травите папку не надо, а впрочем главное, чтобы все живы-здоровы были. Любонька, крепко обними и поцелуй от меня Лизашу, а Володе большой привет! К слову, есть у меня дельце, которое я бы хотел с ним обсудить - чрезвычайно новый прожект, под который можно было бы сообразить начальный капитал... А, впрочем, это потом.

Крепко целую в ожидании скорейшей встречи,
Ваш преданный отец, дед и тесть
Крупица А.А.

P.S. не травите меня только пусть володя пузырек уберет синий а лиза пусть мне чай не приносит я сам заварю у меня фляжечка есть

В это сложно поверить, однако погиб достопочтенный А.А. Крупица вовсе не от рук своей разоренной им же семьи, как можно было подумать ввиду содержания этого письма. Смерть опального академика, изгнанного из университета за растрату казенных денег, пьянство и систематические приставания к молодым аспиранткам, до сих пор остается загадкой. Известно лишь то, что летом 1888 года он был найден лежащим на обочине деревенской дороги со свернутой шеей, причем голова его была обращена в ту сторону, в которой в нескольких тысячах верст находится Собор Василия Блаженного. К слову, с упоминаемым в письме М.Е. Салтыковым-Щедриным Крупица знаком не был, равно как и не учился никогда в упоминаемом в письме Царскосельском лицее.

Пррелестнейшая мерзость, такая прелестнейшая, что и не описать словами. Попробую разложить по полочкам, что же конкретно было удивительно и очаровательно.

И вот стоишь ты в лыжи обутый, то ли... Знакома с творчеством Салтыкова-Щедрина была разве что по школьным произведениям, от чего остались смутные воспоминания; но вот мы и свиделись во взрослом возрасте. И на дворе 21-ый век, а не изменилось ничего. Неужели нас запрограммировали? И мы впитали с молоком матери всю эту модель поведения? В каком возрасте надо было читать Салтыкова-Щедрина, чтобы попробовать изменить наше общество? В школьном - не поймёшь, ибо нет еще такого опыта общения с людьми, ты еще не веришь, что бывают такие Головлевы, а когда дорастешь до полноценного жизненного опыта, то уже поздно менять себя.

С самого начала было немного брезгливое отношение к героям, пока не пришло понимание всего, что описано. *****пи-пи-пи! Да, ведь, вот этот человек - это моя родственица, а вот тот - мой первый муж, а вот тот - отец лучшей подруги. Это, блин, никакое не преувеличение, это - реальность! И вот тут стало по-настоящему страшно. Настолько страшно, что волосы встали дыбом и мурашки стадами побежали и не собирались убегать. Т ут-то и возникли вопросы про перепрограммирование.

Неужели нельзя написать такую душетрогательную и раздирающую книгу про хороших людей, чтобы она служила примером построения русского общества и не только общества, а чтобы люди хотели стать лучше, добрее, светлее? А пока я вижу, что люди берут примеры с книг, где обличают русского человека, где показывают все его пороки. И все только разводят руками - от нас ничего не зависит, вон, у Достоевского было написано, вон у Гоголя, вот у Щедрина, это характер русский такой, и не нам его изменить. Не мы такие плохие, а жизнь заставила....

Читать рекомендую тем, кто хочет убедиться, что в нашем обществе ничего не изменилось за последние 200 лет, кто хочет прочувствовать русскую душу, жизнь на просторах огромной страны, вникнуть в господско-крестьянские отношения (и тут ничего не изменилось, сейчас появилось много таких господ), утвердиться во мнении, что тоска, лень, хандра и алкоголь никуда не делись. И еще раз увидеть всю эту бесконечную нелюбовь к детям, которая ведет к гибели и детей и родителей.