Generation `П`

Я не принадлежу к "Поколению Пепси". Я вообще принадлежу к поколению родившихся практически на рубеже веков, в девяносто четвертом. То есть, о "совке", как любит называть Пелевин СССР, я знаю из учебников истории и из рассказов собственных родителей, родившихся в середине шестидесятых. Не так уж и много.

Читать мне понравилось. Книгу могла бы описать одним точным украинским словом - химерна. Слово это точное, но на русский не имеет самого точного перевода. Что-то вроде причудливая, вычурная, странная. Но вместе с тем интересная. Вряд ли конечно она четко отражает тогдашние реалии, но было забавно. Спасибо автору за интересно проведенное время.

"Пепси", кстати, никогда не любила, предпочитаю "Фанту", "Севен ап", "Спрайт", "Швепс" и "Колу" в порядке убывания предпочтений. А вообще мой любимый напиток - это "Живчик" - наш украинский производитель.

Очень странное впечатление осталось от книги. С одной стороны, мне нравится Пелевин, нравится его слог, стиль речи, сарказм и злой ироничный взгляд на окружающее, нравятся излагаемые мысли, даже если я не со всеми согласна. Но я его знаю по более позднему произведению S. N. U. F. F. , а между им и "Поколением" целых 12 лет разницы. И Generation "П" меня разочаровало.

Слишком тяжело продираться сквозь метабред грибного/кокаинового/алкогольного угара рекламщика 90хх, резко окунувшегося из уютного советского понятного быта в хаос развалившейся страны, которую с одной стороны пытаются собрать обратно, а с другой стороны тащат в разные стороны по кирпичикам. Пелевину неплохо удалось передать дух тех времен, с их ларьками, крышуемыми Гусейнами, с новыми русскими на шестисотых (сегодня есть, завтра нету), домашними философами в трениках с вытянутыми коленками, уставившими горизонтальные поверхности бутылками от Хэннеси и дешевой паленой водки. Жесткие такие стереотипы, навсегда отпечатавшиеся на подкорке у среднестатистического россиянина. Только вот те средства, которыми автор это всё передавал, дались мне с усилием. Интереснее стало к концу, когда пошел TV-сюр, но и он был безнадежно испорчен масками и прыгалками.

А к русской идее мы так и не пришли.

Начинала читать эту книгу так давно, что это было ещё до моего рождения. Я тогда вообще не понимала, о чём толкует этот парень. Она шла ко мне много лет. А нынче хорошо легла на мою достоевскую потребность раздразнить душевную тошноту (два пальца на язык - вырвет и легче станет). Ведь всё здесь так мерзко и грустно. По ходу чтения много раз думала, антиутопия это или гротескное же здесь и сейчас двадцатилетней давности. Мнения во мне разделились. Ещё мысли ненавязчиво точили по поводу того, занимался ли Пелевин чёрным пиаром во время написания этой книги и скрывает это или занимался и признаётся в этом самым нахальным способом, смеясь нам в лицо и отожествляя себя с Татарским, или настолько не верит в то, что читатель это поймёт, что просто издевается над нами таким образом. Или пишет искренне и воистину стремится к светлой пустоте, а? В любом случае Пелевин интересен и стоит внимания. Интересно будет почитать самые современные его высказывания. Буду сокрушаться добрых десять минут, если разочаруюсь и высмотрю пошлую неискренность. И ещё. Вперемешку с Достоевским читать его хорошо. Душераздирающий коктейль, закаляющий равнодушие ко всему этому дерьму. Ко всему дерьму.

Моя жизнь по ПВО.

Как-то так вышло, что Пелевина я прочитал практически всего, но "Поколение П" не читал, потому что фильм посмотрел. Подумалось, что переживать это второй раз, допустим, желания никакого нет. Но спустя столько лет после выхода и просмотра, я сдался.

Самое смешное, что я сам оказался в сфере рекламы, и книга зашла именно, как-бы, в самый разгар моих начинаний. И, каким бы банальным для 2015 года ни был посыл, я честно скажу. Все описанное там - как зеркало. Мне, главное, товарищ и посоветовал, послушав мои истории про работу. Говорит: "Вот ты зря, Колян, не стал читать "Поколение П", крутая книга и ты чем-то напоминаешь Татарского". Ну, собственно, оказалось, что так и есть.

Да, возможно, рекламщики сейчас больше вдохновляются уличной шавермой и лонгбордами, чем марками и мухоморами, но суть остается той же: ты работаешь на износ, мечешь бисер, переступаешь через себя... А потом наступает результат. Причем не положительный, или отрицательный. А неожиданный. В этом вся фишка, в этом весь азарт.

Хоть Виктор Олегович и скатился в днища давным давно, со своим контрактом-обязаловкой, когда-то он действительно понимал то, о чем писал. Я считаю, что мое поколение - последнее, которое перешло с кубиков деревянных на айфон. Ведь нынешние детки и не застали вовсе кубиков этих. Только ты начинаешь развиваться, уставшая мамка пихает тебе злых птичек на девайсе, и ты пропал.

А "Поколение П" рассказывает о предыдущей трагедии. Когда целое поколение, выросшее на советской пропаганде, подверглось влиянию иностранных брендов. Они первыми приняли на себя этот удар, и сделали нас, меня, теми, кто мы сейчас. Вектор развития, обозначенный в 90-х годах, полностью разрушил впечатление советского народа о сложившемся вокруг мире.

Поэтому книга обязательна к прочтению. В ней на тридцать страниц пустоты всегда найдется один сильный Чапаев. Нет никаких сомнений, что когда мы умрем, представление о детях нулевых будет совсем другим. Но я очень надеюсь, что и у них будет свой такой Пелевин, который по полочкам расставит "кто мы есть" и "куда мы идем". Как когда-то делал Чернышевский, как когда-то делал, упаси Боже, Сэлинджер.

Такую вот цену мы платим за развитие.

Во-первых, о формате: флипбук - довольно удобная штука. Очень маленький, очень тонкие странички, при этом все читаемо, листается одной рукой (как и обещано) и не рвется. Он в два раза меньше и в три раза легче моего ридера, так что читала в транспорте. Но - мне кажется, это одноразовый формат. Не представляю я, как буду сидеть и перечитывать его. Поэтому считаю, в этом формате надо издавать не классиков и признанных современников, а однодневки и непонятные пока новинки. Ну или это для тех, кто уже забил на "собирание библиотеки" и читает в чисто утилитарных целях.

Ну и о книге, которую я проглотила удивительно быстро (из-за маленьких страничек любая книга кажется короткой).
Собиралась прочитать давно, потому что все, мол, ее читали еще в подростковом возрасте, и только я дотянула почти до 22 лет без знакомства с Дженерейшн. Поэтому из горы, где были и "Облачный атлас", и Саган, и Мопассан, и Брэдбери - все по одной цене, что-то меня толкнуло вытащить ее. Я читала много цитат из этой книги, которые подсказывали, что она интересная.
Все-таки больше всего понравилась та часть, что цитируется обычно - про взаимоотношения рекламы и людей. И казусы, и научный бред про оральные и анальные импульсы, и мозговзрывные сценарии. Также текст насыщен мифологическими (или псевдомифологическими) отсылками и наркотрипами, а также мифологическими символами в наркотрипах. В общем, постмодернизм, как он есть.
Иногда начинало казаться, что это задел под антиутопию. Если бы был такой отдельный жанр - антиутопия, почти полностью построенная на современной автору реальности, и без героя-борца. Просто такой мир адского трэша, управляемый компьютерными моделями и древнешумерскими богами. И, конечно, без любви. Причем не как обычно в антиутопиях, где ее как-то запрещают или какие-то манипуляции извне. Тут ее нет как понятия вообще, абсолютно. Может, я напрасно на этом заостряю внимание, но я едва ли не впервые встречаю книгу абсолютно без любви хоть кого-то к кому-то. Может, они все там голограммы? Живущие по принципу - "этот умер, ну и не жалко". Хотя мне кажется, человек, не знакомый с нашей новейшей историей (иностранец), все прочтет как фантастику - и бандитов, и понты, и политику. Ну не поверит он, что такое было. А оно было. Задело людей. Вот автор таким образом пережил травму. Написал книгу, где "оральный" и "анальный" упоминается бессчетное количество раз, а секс - раза три. Где люди оказываются оборотнями, компьютерными моделями и просто глюками. А миром не правят деньги и не реклама. Им вообще никто не правит. Он сам.

Это было моё первое знакомство с творчеством Виктора Олеговича. Сначало оно проходило хорошо, но потом начался такой дикий загон, что мои шизики закатились за ролики, и больше уже от туда не выехали.
Я читал книгу три месяца (потягивая её за уши), а по окончанию ни фига не понял. Потом правда некоторые моменты перечитывал, и лишь года через три понимание начало складываться. Хорошая книга, остроумная, ироничная. Злобненькая такая. Актуальная. Как мне показалось - про современность, через метафору девяностых и наркотического угара. Весёлая такая. Но очень уж "завёрнутая". Мозги сносит напрочь, и где их потом искать скажите на милость? До сих пор не всё собрал...
Хорошо, что потом я ознакомился с другими произведениями автора, и понял, что он не всегда такой Пи.

П.С: фильм снятый по мотивам романа понравился.

Виктор Пелевин – автор, к которому сложно быть равнодушным. Его либо боготворят как философа-провидца медийного века, либо списывают в категорию непонятых авторов “попсово-эзотерической шизы для умников”. В случае с Generation П я скорее на стороне первых: роман не только с ходу втягивает в гротескный, тревожный и до боли узнаваемый мир России 90-х, но и дает одним глазком взглянуть в не менее “позитивное” будущее.

Роман начинается в ларьке-“батискафе”, на развалинах советской империи, где бывший студент-литературовед Вавилен Татарский торгует сигаретами и пытается понять, как жить дальше. Волей случая ответ он находит не в поэзии, а в копирайтинге: начинает сочинять рекламные слоганы для западных брендов, адаптируя их к “русской ментальности”. Так начинается его путь вверх – не только по карьерной лестнице, но и на зиккурат эпохи потребления, финалом которого станет ритуальный брак с богиней Иштар, воплощением потребительского экстаза.

Generation П интересен тем, как Пелевин связывает древнюю мифологию с новой мифологией брендов. Тут, на мой взгляд, выбор шумеро-аккадского пантеона не случаен. В Месопотамии боги не были абстрактными концептами, как в греческой традиции, и не трансцендентными сущностями, как в авраамических религиях. Они были полноценными аватарами – по сути, брендами городов-государств.

Статуи “живых” богов-аватаров носили по улицам, кормили, одевали, купали, развлекали (например, возили посмотреть на сражения армий). Им выстраивали зиккураты – ступенчатые храмы, где жрецы поднимались как можно ближе к небу: выше – значит ближе к влиянию, власти, видимости (узнаваемости). Боги были лицами своих городов, защищали их статус, но и требовали символические подношения за производимый “эффект присутствия” – примерно так, как сегодня работают бренды в цифровом пространстве, взимая с нас не только деньги, но и внимание, и время.

Пелевин считывает это сходство – и отражает его: боги тогдашнего – бренды настоящего, а бренды настоящего – новые боги. Иштар, с которой Вавилен “сливается” в финале, – не только метафора материального желания, а буквально богиня, созданная в процессе “медиа-ритуала”, оживленный рекламный симулякр власти золота, которому приносят в жертву свое “я”.

Брачный союз Татарского с Иштар есть окончательное растворение в логике массового потребления. Вавилен, пройдя путь от поэта-лирика до копирайтера-циника, становится главным жрецом, обслуживающим oranus-культ Иштар, в эпоху, когда медиареальность заполнила собой пустоту смыслов. Он сам превращается в аватар: симулякр, который “манифестирует” потребительскую сущность богини через цифровой образ. Важно здесь и то, как выстроен ритуал превращения: есть богиня, жрец-посредник (Фарсук Сейфуль-Фарсейкин), жертвоприношение (Азадовский), сакральная инициация (считывание диджитал образа). Только теперь всё это – не в святая святых зиккурата, а внутри храма рекламной машины, обслуживающей новые смыслы и потребление.

Так Пелевин проводит тонкую линию от древних зиккуратов к современным офисам рекламных агентств, от священного к медийному. Современные корпорации так же “манифестируют” свой бренд – создают храмы (флагманские магазины, шоурумы), возносят свои месседжи до небес и заставляют миллионы поклоняться “значку”, покупая, лайкая, репостя, комментируя и т.д. и т.п.

А ведь это только один пласт романа.

Можно поговорить и о том, как показана постсоветская Россия 90-х, о том, как в страну проникала западная культура и капитализм, о преступности и “новых русских”, о политике как спектакле (кто помнит передачу “Куклы”?), о повальном увлечении эзотерикой и теориями заговора, о том, как роман отразил дух времени – десятилетия, в котором идеи советского Вавилона умерли, а зиккураты нового Вавилона власти рекламы и денег только начали строиться.

Пелевин мастерски связывает воедино эти разные пласты. Реклама и миф, Восток и Запад, советское и капиталистическое – всё переплетено, отражая гибридность самой постсоветской культуры. Это придает роману глубину и многозначность: каждый образ несёт сатирический заряд и одновременно отсылает к чему-то большему, выходящему за пределы конкретной истории.

Конечно, временами роман ощущается избыточным и переполненным сарказмом: некоторые грибно-ЛСДшные трипы затянуты, какие-то шутки (уже) кажутся плоскими, да и сами идеи частенько повторяются. Но общее впечатление от романа остаётся сильным и свежим. Видно, что текст не был придирчиво обработан редакторами, что добавляет аутентичности.

Generation П – роман, который одновременно описывает 90-е, критикует медиареальность и выводит религию потребления на уровень религии классической, в то же время заставляя читателя задуматься о природе информации и смыслов как таковых.

Саркастический, гротескный, стилистически смелый. Очень качественный роман с нотками философии и черного юмора, с подлинной тоской поколения, которое улыбалось солнцу, а выбрало Pepsi.

4/5.

Роман обязателен для перечитывания.

Один мой друг прокомментировал роман следующим образом: "Эта книга произвела на меня большое впечатление". Этой фразой, в общем-то, можно описать все творчество Пелевина, вот только про "Поколение П" хочется рассказать поподробней.

Кто такие люди Поколения П? Пелевин называет так россиян периода перестройки, которые сделали выбор в пользу пепси-колы, и встретивших зрелость в 90х. Это время было пропитано интригами, криминальными разборками. Да даже чья-то смерть воспринималась либо с облегчением, либо как предупреждение. Но главное, чем отличились 90е - реклама.

Для тех, кто не знал - "пропаганда" с португальского языка переводится как "реклама", и, по сути своей, эти слова абсолютно эквивалентны. В рекламе пропагандируется "успешная" жизнь, диктуется мода, она является своего рода эталоном, своим видом говоря "если ты используешь наш продукт, то ты выглядишь как этот успешный парень с плаката".

Пелевин возвел эту идею в абсолют и развил её в понятиях орального и анального вау-фактора. Первый заключается в том, что человек, видя эту идеализированную картину, стремится к подобному образу жизни, начинает копить деньги, работать в поте лица и все для того, чтобы достичь второго фактора. Анальный вау-фактор является целью орального вау-фактора, и заключается в том, что человек бездумно начинает тратить свои деньги на образ: посещать дорогие заведения, покупать роскошные машины, надевать на себя сугубо брендированные вещи. То есть создаёт оболочку успешного человека, "как те вон, как они". Мне очень понравилась одна из цитат Пелевина:

Новые русские запомнились тем, что это были преимущественно бескультурные люди с деньгами, которые всем своим видом пытались показать, что смогли вырваться из грязи в князи. Сколько вы знаете людей, которые хвастаются брендированным телефоном, которые мечтают о дорогущем автомобиле, абсолютно не пригодном для условий нашей страны, которые мечтают жить или работать в Штатах, просто потому что это Штаты?

Реклама никуда не делась - нам говорят в какие города надо ездить, в каких местах отдыхать, как одеваться, как выглядеть, что есть, кого любить. Помню, как-то услышал весьма ироничное, по своей природе, описание Сейшельских островов: "Пляж прямо как в рекламе Баунти!"

Пелевин видел эту тенденцию еще в 90х, но сейчас она никуда не делась. Он не призывал с нею бороться, а констатировал её существование как факт, данность, средство для обогащения и контроля над людьми. Недаром он сравнивал Останкинскую телебашню с Вавилонской.

Я же могу сказать, что книга вызвала у меня настоящий восторг, я с удовольствием перечитывал некоторые фрагменты, получая неописуемое удовольствие. Для меня книга - уверенное 5/5, и её необходимо прочитать всем. Считайте это моей непроплаченной рекламой.

Живите своими жизнями, а не жизнями безликих болванчиков.

Прощайте.