Были и небыли. В двух книгах. Книга 2

Глупость только тогда является глупостью, когда совершается вторично.

Ах, как же легко зверя в человеке разбудить, ежели б знали то народов правители. Как легко, как незаметно чаша ядом переполняется. Война убийство разрешает, война всю, всю Нагорную проповедь перечеркивает: вот о чем думать надо, прежде чем «пли!» командовать. Куда потом человек пойдет, когда руки его кровью обагрены? Какой дорогой, с каким сердцем, с какой отравой в душе своей? И ведь не просто пойдет, а и других заражать примется, хвастаясь, как он людей убивал и как кресты ему за то давали.

— Не надо спорить, — примирительно сказала Варя. — Вероятно, я неточно выразилась, но суть в том, что мы — семья, понимаете? Мы — семья, — твердо, как заклинание, повторила она, — единая семья, одно целое. Конечно, мы разъедемся, разлетимся, у каждого будут свои заботы, а потом и своя семья, но где бы мы ни были, куда бы ни забросила нас судьба, мы должны помнить, что мы — одно целое, что нет крепче уз, чем те, которыми мы связаны. Мы — мамины дети, помните это всегда.

Когда русский человек решился, его ничто не остановит.

Сильные характеры мечтают любить, слабые — быть любимыми.

Человека воспитывает не кто-то определенный, имярек, а сама семья, ее традиции, быт, нравы — ее мир, если попытаться выразить все в одном слове.

- (...) Враг есть враг, война есть война, женщина есть женщина. Когда вы, князь, постигнете это триединство, тогда я поверю, что вы очнулись от спячки и кое-что начали соображать.

Он шёл и думал о том, что пахнет только чужая смерть и что эта чужая смерть и есть расплата за всё. За ошибочные теории и фальшивые идеи, за просчеты политики и тупость правителей, за спровоцированную ненависть и фанатическ жестокость - за всё, что есть преступного и подлого на земле, платят чужими жизнями и чужими смертями. За всё - одна цена, потому что пахнет только чужая смерть, и запах её никогда не достигает кабинетов, в которых решаются судьбы людей.

Я понял, что самое большое счастье — сделать кого-то счастливым. Есть натуры, поцелованные богом в уста, они обладают даром делать счастливыми многих. Но и каждый человек, понимаете, каждый самый обыкновенный человек может сделать кого-то счастливым. Иногда всю жизнь может — и не делает. Думаете, это эгоисты и себялюбцы? Нет, большинство не приносит счастья другим просто потому, что не знают, как это сделать.

— Васенька торбочку примеряет, а вы мешаете.
— Какую торбочку, маменька?
— Собственную. У каждого своя торбочка, и как наденешь ее, так и до смерти не скинешь. Поэтому ошибиться нельзя: надо по плечам брать, по силам мерить.