Палая листва. Полковнику никто не пишет. Сто лет одиночества. Рассказы

Предыдущие рецензии твердо утвердили мысль, что не прочитать это известное и многими любимое произведение просто стыдно. Дочитав последние строчки первой мыслью было: "Даа, вот это книга!". Действительно очень глубокое, интересное по своей сюжетной линии произведение, которое не оставило равнодушной. Гнетущая атмосфера, разочарование, тоска, одиночество... все это оставило неприятное послевкусие от описанных судеб целого рода Буэндиа, но в то же время лишь усилило желание перечитать книгу, рассмотреть еще более внимательно события и насладится интересным языком автора и просто потрясающей фантазией.

Эту книгу вдыхаешь и помнишь. Лениздат 88 год. Читаная-перечитаная.

"Пройдет много лет и, стоя у стены в ожидании расстрела, полковник Аурелиано Буэндиа вспомнит тот день, когда отец повел их с братом смотреть на лед..."

И дальше и дальше память раскручивает сюжет, оживляет портреты, услужливо забывает ключевые повороты, чтобы интереснее было вспоминать. Поразительная книга.

Какие-то мелочи: вот полуослепшая уже старуха Урсула замечает, как жильцы дома, сами того не осознавая, понемногу переставляют кресла на веранде, следуя за солнцем. Вот - пепельные кресты на шестнадцати лбах детей полковника...

Похоже эта книга живет своей жизнью внутри моей памяти, задействуя одной ей ведомые ресурсы.

В книге которую читал я, 20 неименованных глав вообще отсутствуют. Книга как будто написана на одном дыхании описывает как оказалось 7 поколений. 7 умножаем на средние 30 лет, получаем 210 лет. Книга читается трудно, как и положено наверное классическим романам. От любви рождаются дети, и дети которые рождаются в этой книге, когда то становятся взрослыми или даже 100 летними старушками. Описание персонажей идет постепенно, без рывков и флешбеков, "а я забыл упомянуть". Это похвально, продуманно.

Удивляет одно, нет восторженности новшеству (кроме цыган с чудом в начале книги). Явно что за 200 лет появилось новое оружие, новые лекарства, новый транспорт, электричество, телефоны, бумажные деньги и прочее. Понятно книга не про это, но это не естественно. Зато описания любовных утех, описаны чересчур и их очень много. Смешно было к примеру прочитать как 2 брата делили одну женщину, через страниц 100 опять та же история, все точь в точь, только концовка чуть оказалась другая.

А вы заметили ли описание  одиночества в книге? Перевод книги не верный? Если одиночество то скорей это изоляция города Макондо, а не персонажей? Как таковых синглтонов в книге нет, взаперти никто не живет. Любовью занимаются на право налево, без моральных принципов. Даже в конце собаку зачем-то добавил.

Маркес скорей всего впечатлился Джойсом, как раз в конце 40х а потом в  50х шума было много от Улисса.

"Прошлое - ложь, для памяти нет дорог обратно, каждая миновавшая весна невозратима, и самая безумная и стойкая любовь - всего лишь скоропреходящее чувство." 

Книга, которую я очень боялась, которую откладывала с лета, а когда только начала, то не смогла оторваться, пока не добралась до финала, который оказался закольцованным и поверг меня в шок. 

История попала точно в настроение, могу сказать, что книга однозначно стала одной из любимых, которые поразили в глубине души. 

Да, эта книга не про чистых духовно людей, но этим история и цепляет. Меня еще покорил магический реализм, сам язык автора наполнен метафорами и очень красивый. Для меня эта книга является страшной сказкой, которая гипнотизирует читателя. 

Сама история семейства неиадеально странная, но этим и меня зацепила. Герои яркие, я не путалась в их многообразии, в голове складывалась картинка происходящего и было интересно улавливать скрытые смыслы, которые разбросал автор по тексту, как конфеты. 

И опять я стою в сторонке от тех людей, которым книга не понравилась, потому что мне, удивительно, но книга понравилась безумно своей шероховатостью и людскими пороками, очень интересная семейная сага в призме исторических событий и щепоткой магического реализма, который можно трактовать по-своему. Для меня эта книга не прошла безвозвратно, я все еще нахожусь под ее впечатлением.

Вот это книга!
Читать ее было сплошное мучение, я буквально продиралась через повествование. Половина книги ушла на то, чтобы выловить идею, которая пряталась за пошлостью, развратом и одиночеством героев. Когда стал понятен смысл книги - читать стало легче.
Впечатление в итоге двоякое. Идея, заложенная в сюжет, откликнулась в душе, но реализация через то, что творят герои, не понравилась совсем, эти же идеи можно увидеть и у других автором, только там не будет инцестов и сбора всех 7 смертных грехов у героев. А с другой стороны связь между действиями героев и их одиночествам таким образом прослеживается очень четко и помогает вникнуть в их души.
В общем, книга меня затронула, так как реценцию я эту пишу через несколько дней после прочтения и все никак не могу перестать думать о книге, а впечатления превратились в сложный клубок нравится/не нравится.

Короткий рассказ, с которого решила начать свое знакомство с творчеством Маркеса. Честно, ожидала немного большего исходя из названия. Скажем так, я особо не строю иллюзий, что "подарит книга", но как-то немного в недоумении - понравилось или нет. Вердикт: что-то нейтральное. Получается задуматься после прочтения? - Да, получается. Задумываешься, о чем рассказ, что хотел автор показать или рассказать. Все это завуалировано, наслоено... Читая, погружаешься и раскрываешь то один слой, то окунаешься в очередную туманность.... Есть поверье. Все о нем знают. И верят в него как в поверье. Подумаешь, в газете рассказывается, что оно в реальности может быть. Вы точно в это верите? Нет, вы подумайте! Это же очередная "утка", чтобы активнее раскупали газету, чтобы поднялся на нее спрос. Вы думаете иначе? Зря. Поверье на то и поверье, что в реальность его никто не верит. Трое друзей в патио проверили его на себе - и вот результат: они потеряли представление о расстоянии, времени, направлении, они слышат голоса, приближающиеся и отдаляющиеся. Так и бродят они, натыкаясь то на одну стену, то на другую, сталкиваясь с человеческим равнодушием, неверием, безразличием, слыша это вечное "если". Если бы это было правдой, они помогли бы. А так... подумаешь, эти бродяги всего лишь приняли всерьез то, о чем напечатано в газете, - и это повод проходить мимо, оправдывать свое жесткосердие и бездушие, "моя хата с краю".
Рассказ о человеческой слепоте. Сколько не о физической, сколько о душевной. О безверии. О человеческом равнодушии. О том, что твои проблемы - они твои проблемы. И любое событие твоей жизни воспримется окружающими исходя из их, окружающих, опыта, взглядов и выгоды. Если человеку не нужен ты, не нужны твои проблемы, ничем ты не сможешь его заинтересовать и привлечь на свою сторону. У твоего оппонента на все будет свой, противоположный взгляд.
...И тем, кому выпи выклевали глаза, осталось одно - ждать когда солнце станет бить прямо в лицо, чтобы снова пойти к стене.

В романе "Сто лет одиночества" минимум диалогов, много одинаковых имен, немудрено и запутаться. Магическая смесь реальности и нереальности также добавляет изюминку в текст произведения, удерживает внимание, создавая удивительную гамму чувств при чтении, которую и не сразу сформулируешь словами. Красивая апокалиптичная развязка. Требуется некоторое время, чтобы впечатления настоялись, заварились и наполнили воображение ароматом магических смыслов и послевкусием.

В любом случае ничего подобного я раньше не читал и роман определенно стоит того, чтобы прочесть его хотя бы один раз️.

Доброго времени суток, уважаемый читатель данной рецензии!
Если по хорошим книгам снимают фильмы, то по этой, пожалуй, можно снять только неплохую мыльную оперу. Давайте не будем затягивать и сразу приступим к описанию эмоций, вызванных этим произведением.
Честно признаюсь, на двести восемьдесят пятой странице хотел бросить читать, так как просто стало скучно и нудно. Вообще я пытался бросить читать эту книгу три раза, но каждый раз продолжал, ибо жалко бросать, когда прошел половину. Чтение данного произведения похоже на путешествие по пересохшей равнинной местности, где из-за палящего солнца можно видеть лишь блеклый пустынный пейзаж. Слава богу, что я хотя бы оказался на равнинной местности, и иногда можно подняться на вершину холма и глотнуть немного свежего воздуха. Но все равно приходится позже возвращаться на скучную затянутую дорогу в надежде, что в конце пути с благоговейным трепетом ты отведаешь прохладной водицы из природного ключа и прильнешь губами к лону красавицы, которая тебя ждет. А по итогу, придя в место, где ты жаждал очутиться, все не так, как ты хотел: девица не дождалась, ушла, оставив после себя лишь горькое послевкусие червивого яблока. Родник пересох и превратился в маленькую струю влаги, не способную утолить жажды. Также и в этой книге, ты ждешь от нее эффекта "вау", но его не будет, все медленно и долго тянется, сюжет повторяется циклично, и даже моменты прозрения и яркости не спасают книгу.
Я не буду пересказывать сюжета книги, поскольку это будет просто полное повторение книги, и закончу на позитивном моменте. Главная идея книги - это деградация человечества. Роман обращает внимание на то, как важно иметь добрые и светлые помыслы, и как разрушительна сила алчных и порочных мыслей. Позитивные намерения ведут к созиданию и процветанию, а разрушительный смерч в романе – прообраз негативной энергии, вызванной жестокостью и насилием.

«... мы увидели трёх человек, повешенных за ноги на высоких деревьях. Я осведомился, в чём они провинились, чем заслужили такую жестокую кару, и узнал следующее: эти люди побывали на чужбине и по возвращении обманули своих друзей, описав места, которых вовсе не видели, и рассказав о событиях, никогда не происходивших. Я счёл наказание вполне заслуженным, ибо первейший долг путешественника — придерживаться строжайшей истины.»

Г.А.Бюргер, Р.Э.Распе «Удивительные путешествия на суше и на море, военные походы и весёлые приключения Барона фон Мюнхгаузена, о которых он обычно рассказывает за бутылкой в кругу своих друзей»

Читая эту повесть, в полной мере ощущаешь и силу и слабость т. н. магического реализма. Несколько лет назад, при первом прочтении, поверил всему. Но сегодня, читая второй раз, заметил, что магия куда-то улетучилась и что, несмотря на старания автора быть предельно убедительным, впечатление, что тебя водят за нос, становится по мере чтения всё сильнее. Самое удивительное, пожалуй, то, что "неутонувший" не умер за 10 суток от жажды, несколько раз проглотив морскую воду. Обезвоживание организма наступает гораздо быстрее, особенно при ясной погоде, поглощение соли этот синдром ускоряет. Может быть всё дело в образке Девы Марии? А почему бы и нет?

Герой повести (или автор от его лица) описывает свои страдания от солнца и жалуется, что у него спина в волдырях и плечи обгорели. Но несколько позже, бросившись в воду, чтобы плыть к берегу, понимает, что совершил ошибку, не сняв рубашку. Стало быть, рубашки матросов Колумбийского флота пропускают ультрафиолет? Но это чушь. Кстати о флоте. Можно ещё понять, что спасательный плот не имел необходимого при крушении комплекта предметов, перечисленных (кое-что не упомянуто, например, ракетница) в тексте повести. Ну, известное дело — флотская организация это одна из двух неизлечимых болезней. Заявляю это с полной ответственностью, как старший лейтенант-инженер запаса, прослуживший на флоте три года. А вот когда читаешь, что военный моряк стоит на палубе эсминца с ружьём (!) и хочет подстрелить чайку, поверить этому не трудно, а очень и очень трудно даже при всех особенностях Колумбийского флота. Да и вообще моряки странные какие-то. Вот пример. Через несколько страниц после фразы: «Луис Ренхифо был настоящим моряком» читаем следующее: «Не потеряв своей всегдашней выдержки и уверенности, с которой Луис заявлял, что скорее море вывернет наизнанку, чем его, он скинул рубашку, чтобы легче было плыть, но при этом потерял спасательный пояс.» Можно ли хоть бы и в страшном сне представить себе моряка с надетым спасательным поясом, смытого в шторм за борт и мгновенно этот пояс теряющего? Нет, представить себе такое решительно невозможно.

Очень странно выглядит описание борьбы с переворачивающимся пробковым спас. плотом, достаточно подробное описание устройства которого в тексте присутствует. Когда плот перевернуло и рассказчик оказался под водой, он отстегнул себя от сетки, соединяющей борт плота с его дном и перевалился на это дно (очевидно, перевалился через борт плота, который в перевёрнутом состоянии ничем не отличается от не перевёрнутого) и, зачем-то, схватившись руками за борт, начал к нему подтягиваться. И плот снова перевернулся. Но рассказчик только что выбрался из-под плота, ему не было никакой надобности продвигаться снова к его борту. Явно путается человек, что-то несёт неудобоваримое.

А эпизод с рыбой! Только полным помешательством (до которого ещё далеко) можно объяснить, что запрыгнувшую в плот рыбину матрос пытается помыть от крови (!), опустив её за борт, хотя воды полно и внутри плота. Конечно же, рыбу мгновенно утаскивают акулы, о наличии которых около плота ГГ отлично знал. Так что, эта сцена тоже не вызывает доверия.

В конце повести совершенно обессиленный голодом и жаждой ГГ проплывает «пешком» около 2-х километров с тем же образком Девы Марии дель Кармель в зубах, хотя дышать сквозь зубы страшно тяжело, и добирается таки до берега. Может быть в этом заключается одна из главных идей повести? Дева Мария помогает тем, кто борется до последнего вздоха?

Но, несмотря на св. Марию, снова происходят странные вещи (или, наоборот, благодаря её присутствию?). Герой лежит на пустынном берегу, часы у него сохранились. И он замечает, что не прошло и 15 минут, как нашедший его мужчина вернулся к нему вместе с женой и ослом. Позже выясняется, что «он сходил в хижину, расположенную в двух километрах от того места, где лежал я, переговорил с людьми...». Т. е. крестьянин за 15 минут прошёл 4 километра и ещё успел посоветоваться с народом на тему правильного обращения со спасшимся человеком. Ну, кто, как не Мария дель Кармель?

Уже начиная с эпизода с гидросамолётом, пролетевшим над плотом в ясную погоду на бреющем и не обнаружившим очень заметный белый плот с человеком на нём, размахивающим рубашкой, я стал догадываться, что в этом образце Магического реализма соотношение магии и реализма не менее, чем десять к единице. И только в последней строке автор прямо намекает на то, что всё вышеописанное достойно самого барона Мюнхгаузена, и делает он это с юмором, достойным Бюргера и Распе. «Кое-кто говорит, что я всё это выдумал. А я в ответ спрашиваю: «Тогда что, по-вашему, я делал десять дней в море?»

) Прежде чем сказать несколько слов об этом флоте, хочу прояснить для читателей один неясный момент. Эсминец снялся с якоря в три часа ночи. Далее (напоминаю — рассказ ведётся от лица матроса, не какого-нибудь дилетанта) читаем: «В шесть утра мы покинули гавань.» Что это за гавань, из которой довольно быстроходный корабль не может выбраться за три часа? Так вот на самом деле через три часа эсминец не из гавани вышел, а из залива Мобил, протяжённость которого около 30-и миль. В качестве дилетанта здесь вероятнее всего выступила переводчик Т.Шишова, не понимающая разницы между гаванью и заливом.

Теперь о колумбийском флоте. Говорит ГГ: «Перед отплытием, так и не сумев побороть тревогу, я дал себе слово уйти из флота сразу же, едва вернусь в Картахену. Хватит с меня опасных морских путешествий! [...] Единственный, с кем я поделился своими мыслями, был мой близкий друг, старший матрос Рамон Эррера, который признался в ответ, что и он намерен по прибытии в Картахену бросить морскую службу.» Очевидно, что к этому роду Вооружённых сил нельзя подходить с привычными для России критериями. Матрос, который может бросить службу, когда ему заблагорассудится, по большому счёту в нормальном военном флоте абсолютно не нужен. Тут явно ни о каком контракте речь не идёт, не говоря уже о призыве. Похоже, что Колумбийский военный флот в середине ХХ века не представлял из себя чего-то большего, чем довольно дорогая игрушка.

) Кармель — горный массив на северо-западе Израиля, где в 12-м веке был основан монашеский Орден Кармелитов (см. Википедию).

) В комментариях к повести сообщается, что Маркес действительно написал её по рассказам смытого за борт моряка. Как тут не вспомнить другого моряка, бывалого капитана Христофора Бонифатьевича Врунгеля. И он такой далеко не единственный. Более того, это очень распространённый тип рассказчика, и я таких встречал и в Заполярье и на побережье Тихого океана. И очень приятно, что Колумбия в этом отношении похожа на Россию.