Собрание сочинений в 9 томах. Том 5. Кола Брюньон. Лилюли. Пьер и Люс

Совершенно очарован этой короткой повестью. Наверное, с годами становишься всё более сентиментальным, а может просто начинаешь больше ценить светлые, чистые, простые вещи. Поэтому и получаешь такое удовольствие от подобных вещей.
Первая мировая война. Париж. Подступает война. Уже слышен гул канонады, а первые бомбы несут смерть и разрушение мирным кварталам города. Сердца людей наполнены страхом и безнадежностью, завтра перестало существовать. Никто не понимает причину, почему еще вчера мирные люди, начали вгрызаться друг другу в глотки. Ромен Роллан видит в этом вину духовное обнищание правящего класса, а тем кто им подчиняется с молчаливого согласия приходится отдавать своих детей на бойню. Мысль, определенно стоящая внимания.
Где же искать спасения, утешения, надежды двум одиноким сердцам? Только в любви. Она родилась из прикосновения рук, устремившихся друг к другу, ища поддержки во время смертельной опасности.
Пьер и Люси. Две чистых души, которым повезло встретить друг друга в этом смертельном водовороте.
Роллан рисует, наверное, самую красивую и светлую историю любви, которую я встречал в литературе. Настолько щемяще нежную, что поверить в неё невозможно. И всё же хочется верить, что такая любовь существует и что наконец-то прекратятся войны и люди прозреют, прекратив убивать друг друга в слепоте невежества и глупых идей.

Небольшая повесть, которая переносит нас в тяжёлые временами, 1918 год, разгар войны.
Молодой парень, Пьер, которому осталось до призыва всего лишь полгода, встречает девушку, она перевернёт его жизнь с ног на голову, подарит ощущения счастья и первой любви.

Пьера тяготить мысль о том, почему мир так устроен, почему молодые люди должны умирать тогда, когда их жизнь, ещё по сути, не начиналась. Он не разделяет патриотических чувств, в нём нет той самой веры и уверенности, что в действительности всё так как должно быть. Члены семьи перестают быть близкими друг другу, каждый замыкается в себе, но самое страшное то, что Пьер, говорит о себе в прошедшем времени, как будто уже всё решено, его время подошло к финалу и другого пути не будет.

Пьер, вырос в обеспеченной семье и не знал трудностей, а вот Люс, которую он встретил, прочувствовала все тягости жизни, она зарабатывала тем, что рисовала с оригинала картины и продавала богатым людям, не всегда удачно, да и сами картины не выглядели шедевром искусства. Пьер, не особо разделял её увлечение и считал что искусством нужно заниматься только по душевному порыву, но всё же не осуждал девушку, она для него была важнее всего прочего.

Ромен Роллан, прекрасно предал в своей повести все краски первой влюбленности. Прогулки под дождем, яркие чувства, которые невозможно скрывать или сдерживать, душевная теплота и в тоже время, понимание неизбежности. Пьер и Люс, строили планы на будущее, понимая что этого будущего у них нет. Наслаждались моментом и друг другом прямо сейчас, так как не знали наступит ли завтра. Даже учитывая в каких временных рамках написано произведение, оно получилось светлым и романтичным.

Это маленькое четверостишие Юлии Друниной попалось мне очень-очень давно. Я училась в школе, классе вроде-бы пятом, на празднование Дня Победы делала проект для поздравления ветеранов Великой Отечественной. И помню насколько глубоко поразила меня энергетика этого стиха. Позже в моей читательской жизни было много строк о войне, о разной, о Великой Отечественной, о Первой Мировой, о Русско-Японской, о множестве революций и бунтов, но до сих пор я считаю, что именно "Рукопашный" Друниной дал мне прочувствовать ужас войны.

Прочувствовать именно, не понять головой, не разложить по полочкам, не подвести логическую базу. А прочувствовать, кожей, нутром, невозможностью сделать вдох, сердцем, на мгновение пропустившем удар.

Вторым таким же произведением стала для меня и вот эта небольшая повесть Ромена Роллана.

Я читала её в перерыве на работе. Непоправимая моя ошибка. Надо делать на книгах пометки вместе с указанием ограничений по возрасту, ещё и ограничения по чтению на работе).

Я не могла не просто остановиться, я прерваться не могла. Я не могла дышать, моргать, что уж говорить о том, чтобы суметь работать - я не могла ничего, кроме, как ощущать как текст заползает мне под кожу и двигается там, больно врезаясь, оглушая всё больше и больше, с каждой строчкой.

Франция. Париж. Благополучная буржуазная семья. 18-ти летний мальчик, Пьер. Первая Мировая. И всего шесть месяцев до призыва. Шесть месяцев ощущения затылком холодного дыхания смерти. Шесть месяцев ожидания неизбежного.

Он мечется, он не может сосредоточиться ни на чём, он не понимает что читает, что видит вокруг. Он не понимает за что он должен умирать.

В его сознании сталкивается понятие о долге и чести, он встречает воодушевление патриотизма, но не может его принять и понять. Ему до обморока стыдно, что в нём нет этой страсти. Он напуган, что её в нём нет. Он зол на себя, что её не чувствует. Он в ярости протеста, он отвергает тех, кто её чувствует.

Он знает свою беспомощность перед лицом могучей стихии, грозной, безжалостной, той, что надвигается неотвратимо и сметёт его непременно. Нет вариантов, он их и не ищет. Ибо всё бессмысленно. Жизнь бессмысленна.

А жизнь продолжается. И это так гротескно... Прекрасная, так же поют птицы, так же наступает рассвет, так же пахнет весной воздух. Но всё это извращено, искаженно, обезображено грязью и зловонием смерти. Смерти не геройской, а такой банальной и бесполезной. Его смертью.

Мимо него не трогающей его толпой проходят лица друзей, таких же мальчишек, как он. У них другие взгляды на эту войну. Один полон жажды борьбы, видит себя воином, героем, правым. Второй, отрицая праведность этой войны, жаждет борьбы за её прекращение, он готов умереть, но за другое - за смещение власти, ввергнувшей мир в эту войну, его увлекает другая война - революционная, война за иные идеалы. Третий нашёл в себе возможность примириться с текущей ситуацией, он будет воевать, если уж пришлось, он будет защищать интересы своего отечества, потому что он его сын и всё. Потому что он - мужчина. Четвертый отстранился от ситуации, хоть и принял неизбежное. Он не хочет слышать разговоры ни о долге, ни о бунте, он не знает, кто виноват, а кто прав, ему противны и те и эти, он не хочет ни войны, ни мира.

Всё общество шатает на фоне этой войны. Некогда близкие друг другу люди теряют ощущение общности, теряют себя, уходят вглубь, замыкаются. Мир погружён в хаос, хотя внешне всё продолжает как-то функционировать. как-то привычно, по накатанной колее, но... Всё это, всё прежнее, как картонная декорация, жизнь стала неестественной, настоящей стала смерть.

И вот Пьер встречает Люс. Девочку, такую же хрупкую как он. Такую же потерявшуюся. И эти два юных создания сцепляют руки в несущем их потоке стихии. Прибиваются друг к другу. Жизнь, та, что казалась неестественной вдруг обретает краски, прорастает в двух этих молодых людях своей движущей главной силой - любовью. И на фоне этой наивной, светлой, первой любви, этого гимна жизни война со всей её алчностью и ненавистью кажется ещё отвратительнее. А любой аргумент ей в оправдание выглядит ничтожно незначительным.

Однако они знают оба, что должны умереть, они продолжают ощущать дыхание смерти на своих затылках. Но теперь их двое. Они вместе. Их дальнейшие отношения с жизнью, смертью и войной я могу охарактеризовать одной цитатой великого

Они не сопротивляются, они не карабкаются, не строят планов на будущее. Они просто отдаются чувству, укрываются от внешнего внутри него. И единственное, чего хотят - обвенчаться. Связать себя воедино, чтобы точно не потерять друг друга в несущем их потоке.

Без священника, без юридического узаконивания отношений. В страстную пятницу, в соборе Сен-Жерве за мгновение, до того, как туда попадёт немецкая авиабомба, двое, два атеиста, каждый про себя, произнесут супружеские клятвы друг другу...

Во время моей учебы была у нас преподаватель зарубежной музыкальной литературы, которая просто обожала Ромена Роллана.
Из-за своей фразы: "А что по этому поводу сказал Ромен Роллан?", её так и звали Ромой.
Понимаю, что очень уж она пыталась привить нам любовь к этому автору. Не очень-то получилось.
Конечно, мы вынуждены были читать его (какие-то произведения, переписку, но вот так и не стал он любимым и значимым).
А запомнился уж точно!
Вот и сейчас, увидев имя не пропаханного автора, загорелась. Тем более, про любовь!
Но опять — без восторга. Сдержанный сюжет, хороший, но не исключительный язык, ровное повествование...
Неплохо. Но — не восторг.
Чем же этот автор так покорил эту умную, образованную, эрудированную женщину? Секрет.
А повесть хорошая, но абсолютно не выдающаяся.

"Мой секрет в том, что я молод", - сказал престарелый Кола Брюньон. И он действительно таков, потому что брызжет энергией, весел и одержим страстями. Колорит народной мудрости распространяется во все стороны, хотя, вероятно, она не народная, а личная. Радостно вновь встретить, если и не родственную душу, то человека, который, определенно, нравится. За фразы типа "порядок, когда делаешь то, что не хочется, подобен глазу, который решил выколоть, чтобы лучше видеть вторым глазом" можно расцеловать и писателя, и его героя. Или вот, "искать любви в муже — черпать воду в луже." Какое глубокое понимание основ брака.

Юмор, например, "здесь или там, люди повсюду подобны скотам". Я обычно говорю, что все мы свиньи. В общем, не буду продолжать, ибо будут одни цитаты. Повествование в виде рассказов старика на завалинке, который неистов в своей жизнерадостности и, хотя не очень похож на самого Ромен Роллана в 50 лет, но, вне всяких сомнений, имеет с ним много общего. Вот такая начинка у этого очень серьезного лица.

По какой-то причине я до сих пор не читал художественных произведений автора, ограничиваясь его критической литературой, и это зря. Читая, периодически забывал, что передо мною француз, почему-то Кола Брюньон казался грузином. Атмосфера действительно такая же - дружеская, уютная и смешливая. Неудивительно, что эту книгу так любил один из моих любимых писателей - Нодари Думабадзе.

Читается очень легко, текст идеальный, книга больше мужская, временами очень смешно, но абсолютно всегда очень тепло и сердечно.

Наверно если меня спросят через много лет о чем эта книга и какие впечатление остались... Я не задумываясь скажу, что это творение одно сплошное ЖИЗНЕЛЮБИЕ. Такое не глупое, а самое что ни на есть настоящее и не лишенное народной мудрости. О, великолепный балагур и весельчак Кола отнюдь не поверхностное создание, лишенное напрочь ума и забот... Просто он умеет смотреть на этот мир совершенно иначе. Настолько, что диву даешься. Да хочется посоветовать многим знаком поучиться к него. Да понимаешь, что совет уж слишком бесполезен... Таким уродиться что ли надо. Бесконечно позитивный и не лишенный чувства юмора человек, у которого было все и не осталось ничего. Прекрасные и точные рассуждения о человеческом обществе и его представителях отдельно. О наших особенностях и недостатках. Очень многие места тонко подмечены и каждая глава несет в себе какую-нибудь мораль. Вот так изящная и поэтичная французская классика, которая вечна во все времена.

Перед нами самая настоящая классика. Та самая вечная литература, актуальная во все времена. Казалось бы, семнадцатый век, четыре века прошло. А вот, актуальненько весьма и весьма. Не смотря на то, что, наверное, Роллан хотел показать красоту неспешной жизни простого ремесленника, сидя в стремительном начале двадцатого века, чтобы окунаться в эту неспешность и отдыхать от бешеного ритма реальности, произведение оказалось особенно ценным еще и так называемым фоном повествования. Эта самая актуалочка неспешно вползает, в ритме повестования. Эпидемия чумы и некоторые особенности борьбы с ней в Европе семнадцатого века, оказалось, очень похожи на эпидемию ковида и борьбу с ним... в Европе и не только. Когда борьбой с эпидемией пытаются утвердить свою значимость и власть. Кола Брюньон, впрочем, такой медитативный парень, что и эпидемия его не страшит. Его вообще ничего не страшит, кроме смерти близких. Но и об этом и самому себе на ушко не скажет, так велика у него жажда жить. Хоть это и звучит как выжить любой ценой, на деле это означает - после любых горестей надо жить и не унывать, а ушедших друзей и родных вспоминать и радоваться что они были, вспоминать их с теплом в душе и продолжать жить полной грудью. Это очень оптимистический подход. Кола Брюньон проживал в таком режиме душевного сбережение, что любую поправимую беду он в состоянии изменить. Обладая таким свойством, другие люди и, возможно, в более поздние времена, принимались успешно бороться за власть. Но Кола власть не интересует, он просто хочет чтобы в его родном краю было всё спокойно. Его жизнерадостность помогает ему не горевать от того, что дом сгорел, построит новый. А вот что градоначальник подрядил мародёров жечь и грабить дома под прикрытием того, что в них якобы пришла чума, он терпеть не собирается и без всяких колебаний, собрав оставшихся друзей, пошёл и разобрался и с мародёрами, и с градоначальником, в новые градоначальники не пошёл.
"Кола Брюньон" очень оптимистичное произведение, дающее надежду и веру в хороших людей, даже в условиях лютующей чумы (можно подставить сюда и короновирус, хоть и не известны широкому кругу случаи паразитирования на этой теме).
Интересно, что еще лет десять назад остро политическая начинка в этом произведении углядывалась не всеми. Только все отмечали медитативный эффект от его чтения. Сегодня, хоть этот эффект никуда не ушёл, вышел с ним в один ряд и остро политический эффект. Вот так, медитируем, но не расслабляемся)

Николай Персиков, сиречь Кола Брюньон, явствует собой того самого народного героя. Из произведений о "карнавальной культуре" вспоминаются прежде всего "Гаргантюа и Пантагрюэль" и "Уленшпигель", но тамошние герои - трикстеры, в то время как Колян этакий выходец из народа, его плоть и кровь, отражение его традиций. Он составляет одно целое с природой, с соседями, с Богом.

Каков он, этот национальный французский типаж по-Роллановски? В первую очередь, неувядаемый оптимист. Сварливая жена, нападки врагов, сломанная нога, сожженный дом, ссорящиеся дети... Ему всё нипочём! Он отовсюду отыщет выход и повод для радости. Даже на упущенную в молодости большую любовь он теперь смотрит с нежностью и приятной nostalgie, ни капли не сожалея. Да, он прибухивает, но кто во Франции, где текут реки вина, не грешен (к тому же истина, коварная девчонка, обитает на дне бочонка)? И налево он не ходит, хотя соблазнов хватает.

Книгу вкусно читать (облизывается), в ней "карнавальщина" воочию: множество еды, вина, красивых пейзажей и женщин. Перефразируя мем, её читать и по сути вкусно, и про вкусу вкусно: всё дело в своеобразном авторском стиле, с вкраплениями народных поговорок, словечек, и добавлением рифмованных отрывков прямо посреди прозы.

Так что, Кола Брюньон (порою мил, как Миньон) мне друг дорогой, будь он бургундец или кто другой.

Любви не только все возрасты покорны, но и времена. Париж страдает от немецких бомбежек. Идет война. Люди не знают, что ожидать от завтрашнего дня, и наступит ли он вообще. Страх, горе, потеря, вот основные чувства, преследующие людей в такое время. О чем можно думать, когда твоя жизнь и близкого тебе человека на волосок от смерти? Именно во время таких страшных событий зарождается самое светлое чувство – любовь. Молодые люди поглощены друг другом, что и война не кажется такой страшной. Различия между ними все же есть. Он из обеспеченной семьи, а ей приходиться зарабатывать на пропитание. Она начинающий художник со своим видением, но это не у всех вызывает интерес.
Такие разные и такие влюбленные, они проводят каждый день вместе. Их любовь чиста. В ней нет пошлости. Прикосновения поцелуи и мечты о будущем, о светлом совместном будущем.

У смерти и у войны свои планы. Даже таким светлым сердцам не суждено было биться.

Такая книга могла появиться на свет только под воздействием особого настроения, потому что вся она – одно сплошное настроение. Сам автор объясняет появление книги на свет тем, что почти десять лет работы над «Жан-Кристофом», с его трагической атмосферой, привели к неодолимой потребности создать что-то веселое, не сдерживаемое никакими рамками.

Ромен Роллан родом из города Кламси Неверской Бургундии. Поездка в родные края, где он не был с ранней юности, зеленеющие поля, цветущая сирень, распускающиеся лозы виноградника пробудили в нем прошлое, воскресили всех далеких предков, тех самых Кола Брюньонов, что все это время дремали где-то в подсознании. Именно здесь, в Кламси, он собирал материал для своей книги – летописи, предания, французский фольклор – сказки и поговорки.

Роман по праву называют «Галльской поэмой», ведь язык, которым он написан, сложно назвать прозой, рифмы и своеобразный поэтический ритм встречаются тут почти в каждом предложении. И в связи с этим хочется восхититься мастерством переводчика, ведь перед ним стояла очень трудная задача, перевести текст так, чтобы сохранились все нюансы речи, что в этой книге является наиважнейшим.
Вот несколько примеров:

Кола Брюньон – веселый, никогда не унывающий человек. Он любит выпить и вкусно поесть, порассуждать о религии и политике, не сильно стесняясь в выражениях. Сам себя он иронично характеризует так: "Ты себе представить не можешь, что я за скверное существо, негодяй, бездельник, бражник, распутник, болтун, вертопрах, упрямец, обжора, лукавец, спорщик, мечтатель, злюка, чудак, пустозвон." Конечно же это является сильным преувеличением, главное, что надо знать об этом человеке – он любит жизнь, его приводит в восторг сама мысль о том, что он существует на этом свете и никакое горе или беда не могут поколебать этот галльский дух, это радостное мироощущение.

Очень рекомендую книгу всем, кто любит красивые и необычные языковые формы. История, рассказанная невероятно богатым и колоритным языком весельчака Кола Брюньона должна прийтись вам по вкусу.