Лев Толстой. Собрание сочинений в четырнадцати томах. Том 3. Повести и рассказы (1957-1963)

Когда берёшь в руки классическую книгу, а тем более под авторством Толстого, сразу понимаешь, что легко не будет. Это не просто литература, это своего рода испытание. Стиль Толстого — нехитрый на первый взгляд: за простотой скрываются глубина, философия и масса деталей, которые не так-то просто усвоить; но не всегда это идёт на благо произведению.
Читать «Казаков» было непросто, ведь это не современная проза. Сталкиваешься с массой специфических слов, кавказских реалий и казачьих обычаев. Без серьёзного погружения в культуру многое пролетает мимо. Сам Толстой старается помочь — комментирует термины, объясняет, но всё это подано поверхностно, не оседает в памяти. Если читатель не знаком с Кавказом и казачеством, то скорее всего возникнет ощущение, что находишься не в эпицентре происходящего, а стоишь где-то в стороне. Толстой влюблён в этот край, в его природу и вольный дух казаков, но это совсем не значит, что каждый читающий проникнется тем же чувством. Кавказ здесь показан суровым, грубым, с людьми, живущими по своим законам. Женщины, которые кажутся мужчинами, пьяные казаки — это всё специфично и меня не впечатлило.
Книга больше похожа на хронику, чем на полноценный роман. Толстой описывает чувства героя — его разрыв с Москвой и Петербургом, его восхищение Кавказом, но сама эмоция этого восхищения не передаётся. Это одна из тех книг, которые читаешь головой, но не сердцем. Для Толстого важны детали быта, природа, контрасты жизни, и он описывает их с той же монотонностью, что и будни. Нет ощущения движущейся драмы, нет острого сюжета — просто последовательность событий. Это и есть основная проблема для современного читателя: здесь нет привычных литературных «крючков». Всё плоско и ровно, как жизнь, где каждый день один и тот же. Толстой описывает жизнь такой, какая она есть — без ярких вспышек, без необычных сюжетных поворотов, из-за этого «Казаки» кажутся скучными.
Есть книги, которые читаешь через силу и не чувствуешь связи с описываемыми событиями. Такой книгой для меня стали «Казаки». Это не значит, что текст плохой — он специфичен. Он как учебник истории — его можно читать, уважать, но это не значит, что он вдохновит.

Стараюсь читать каждый год что-то из Л.Н.Толстого .Прототип станицы-станица Старогладовская Шелковского района Чечени. Прошло 160 лет. Из хорошего --остался лес около Терека. Казаки в станице уже не живут.Есть
музей Л.Н.Толстого кто интересуется может сходить. Почему-то вспомнилась судьба Лермонтова.Если судить по книге то Толстой общался с простыми людьми-"Ерошкой","Лукашкой","Марьяной".А у Лермонтова то Княжна то знать .Мартынов из богачей.Пошутил неудачно-дуэль.У Лукашки поводов больше-на невесту его у Оленина
фантазии были.А Лука только посмотрит недовольно.Да советы правильные от Ерошки как остатся живым после боя.Перечитывал несколько раз место где Оленин один в лесу охотился.Кто интересуется терскими казаками--очень хорошая книга Молоко Волчицы -Андрей Губин.

"Семейное счастие" - первый роман Льва Николаевича Толстого, который он написал в 31 год.
Это очень трогательная история о любви; о любви первой, пылкой и о той, которая приходит ей на смену, когда проходит пора влюбленности и волнения; история о сложностях семейной жизни, о тоске по прошлому и о том, что это прошлое нельзя вернуть, как бы не хотелось.

Роман совсем небольшой, но мне очень понравился. Жаль, что о нем не так часто говорят... История захватывает тебя с первых страниц, и ты не перестанешь о ней думать, пока не узнаешь, чем же все закончится.
Рекомендую к прочтению ✨

Пресытившись столичной праздностью и разочаровавшись в идеалах чистой любви, Дмитрий Андреевич Оленин, оставив дружеские гульбища и неоплаченные 678 рублей долга портному, поступает юнкером в кавказский пехотный полк. Именно тут, в казачьей станице Новомлинской, расположенной по берегу Терека, Оленин найдёт своё истинное призвание и познает настоящее романтическое чувство.

Десять долгих лет шлифовал свой замысел Лев Николаевич, бесконечно перерабатывая вступительные главы романа "Беглец", пока эта вещь наконец не превратилась в повесть "Казаки". Благодаря такой усердной работе, каждая глава произведения Толстого выглядит отдельным отточенным рассказом, а вся книга целиком - едва ли не идеальным текстом из всего наследия графа. Столкновение "русской цивилизации" с дикостью станичного быта в "Казаках" станет первой критической нотой бене колониальной политики Российской империи. С другой стороны, эта та литературная традиция, из которой впоследствии народится нобелянт Шолохов. Многогранность Толстого, как писателя, придала канонический объём персонажам Оленина, Марьяне, Лукашке, деду Ерошки, которые перешагнув двадцатый век стали ролевыми прототипами для Листницкого, Аксиньи, Григория и Пантелея Прокофьевича Мелиховых.

Семнадцатилетняя сирота Маша влюбляется в тридцатисемилетнего друга своего покойного отца Сергея Михайловича. Опытный мужчина также симпатизирует молодой красавице, навещая Марию в её фамильной усадьбе в деревне. Неделя за неделей, свидание за свиданием и первое чувство перерастает в долгожданный для обоих брак.

Если сам Лев Николаевич считал, что на "Войне и мире" он только "расписывался", то чем тогда считать его дебютный роман "Семейное счастие?". Написанное от первого лица (юной Маши) повествование тонет в сентиментальных девичьих грёзах и нечаянных ожогах первой любви. Почти его же "Детство", однако без ярких образов и точности каждого оборота. По чести же сказать, этот рябой эскиз будущих лёвинских глав - возможно худшее, что выходило из под пера "зеркала русской революции". После своей блистательной трилогии про Иртеньева, после "Севастопольских рассказов", после "Метели" и "Двух гусаров" такая обескураживающая "декстрин-мальтоза". Набросок, да и только, переработав который можно было бы сделать лирическую новеллу, или там, очерк о столкновении города и деревни... И почему, кстати, 75-ти страничное "Семейное счастие" - роман, а какие-нибудь 150-ти страничные "Казаки" - повесть?