Собрание сочинений американского периода в 5 томах. Том 3. Пнин. Рассказы. Бледное пламя

Черная весна стояла тут же за углом, дрожа в мокром звездном свете, на мокрой земле.

...важно то, что эти три комнаты, тогда связанные тобой, ею и мной, теперь представляют триптих или трехактную пьесу, где изображенные события остаются навеки.

Именно таким внезапным мановением волшебства является поэма Шейда: мой седовласый друг, мой любимый старый фокусник всунул в шляпу колоду карточек - и вытряхнул оттуда поэму.

Джон Шейд воспринимает и претворяет мир, вбирая его и разлагая на составные элементы, меняя их местами и в то же время складывая про запас, чтобы в один непредугаданный день произвести органическое чудо, слияние образа и музыки, поэтическую строку.

Я завораживал его, я пропитывал его моим видением, я навязывал ему с бесшабашной щедростью пьяницы все то, что сам не мог передать в стихах.

Для одинокого человека нет большей радости, чем неожиданное празднование дня рождения.

Из двух ложных доктрин хуже всегда та, которую труднее искоренить.

Этот человек так же пошл, как фартук пикникового повара-любителя.

Как странно, что у русских интеллигентов полностью отсутствует чувство юмора, когда у них есть такие чудные юмористы, как Гоголь, Достоевский, Чехов, Зощенко и эти гениальные близнецы Ильф и Петров.