How the World Really Works: The Science Behind How We Got Here and Where We're Going

По оценке Национального научно-исследовательского совета США, от падения космического мусора должны погибать 91 человек в год – для населения Земли численностью 7,75 миллиарда человек это означает уровень риска 1 × 10(–12) смертей в час. В реальности с 1900 г. не было зарегистрировано ни одной подобной смерти, и только недавно появилось одно письменное свидетельство о гибели человека от падения метеорита (второй остался парализованным) – среди документов Главного управления государственных архивов Османской империи: событие произошло 22 августа 1888 г. в городе Сулеймания на территории современного Ирака.

С 1945 по 2020 г. в Японии землетрясения (они могут произойти в любой части островного государства) убили почти 33 000 человек, причем больше половины жертв пришлось на землетрясение и цунами 11 марта 2011 г. у Восточного побережья острова Хонсю (15 899 погибших и 2529 пропавших без вести). Но для населения, численность которого выросла с 71 миллиона человек в 1945 г. до почти 127 миллионов в 2020 г., уровень риска составляет лишь 5 × 10(–10) (0,0000000005), на четыре порядка меньше, чем общий уровень смертности: совершенно очевидно, что прибавление 0,0001 к 1 вряд ли станет решающим фактором, который заставит пересмотреть оценку риска жизни.

Несколько основных цифр, касающихся вынужденного риска, которого в наше время боятся больше всего: риска терроризма. В период с 1995 по 2017 г. жертвами террористических атак в США стали 3516 человек, причем 2996 из них (85 % от общего количества) погибли 11 сентября 2001 г. Таким образом, для всей страны уровень риска за эти 22 года составляет 6 × 10(–11), а для Манхэттена на два порядка выше, но и в этом случае общий риск повышается лишь на одну десятую процента, величину настолько малую, что учитывать ее не имеет смысла. В странах, которым повезло меньше, жертв террористических атак гораздо больше: в Ираке в 2017 г. (более 4300 погибших) уровень риска вырос до 1,3 × 10(–8), а в Афганистане (7379 погибших) до 2,3 × 10(–8), но даже при таких уровнях это повышает общий риск жизни на несколько процентов и остается ниже, чем добровольный риск, который принимают люди, садясь за руль автомобиля (особенно там, где не соблюдают рядность и правила дорожного движения)

Общая смертность сильно зависит от среднего возраста населения. В 2019 г. этот показатель в среднем по миру составлял 7,6/1000, причем уровень смертности в Кении (несмотря на более низкие стандарты питания и здравоохранения) был в два с лишним раза ниже, чем в Германии (5,4 и 11,3), потому что медианный возраст в Кении – 20 лет, а в Германии в два с лишним раза больше – 47 лет. Доступны также данные о смертности от конкретных болезней – в США на сердечно-сосудистые заболевания приходится четверть всех смертей (2,5/1000), а на онкологию – пятая часть (2/1000). Мы знаем также смертность от травм (около 1,4 от падений и 1,1 от аварий на транспорте, 0,7 от столкновения с животными и всего 0,03 от случайного отравления) и природных катастроф.

Убийства отнимают почти столько же жизней, как и лейкемия (6 и 7,2), что свидетельствует как о достижениях в лечении этой болезни, так и о необычайно высоком уровне насилия в американском обществе. Случайные падения убивают почти столько же людей, сколько страшный рак поджелудочной железы с его коротким периодом дожития после постановки диагноза (11,2 и 13,5). В автомобильных авариях погибает в два раза больше людей (и что важно, гораздо более молодых), чем умирает от диабета (52,2 и 25,7), а случайное отравление ядовитыми веществами опаснее рака груди (19,9 и 13,1). Но эти сравнения используют один и тот же общий знаменатель (100 000 человек), не учитывая продолжительность воздействия данной причины смерти. Убийство может произойти и происходит в любое время дня и ночи, так что мы подвергаемся этому риску 24 часа в день 365 дней в году, но автомобильная авария (в том числе та, в которой гибнут пешеходы) возможна, лишь когда кто-то управляет автомобилем, а большинство американцев проводят за рулем лишь около часа в день.

Еще одним примером неверного восприятия риска может служить широко распространенный страх перед атомными электростанциями. Многие люди курят, водят автомобиль и переедают, но боятся жить рядом с атомной электростанцией, и опросы показали долговременное и устойчивое недоверие к этому виду производства электроэнергии, несмотря на тот факт, что она предотвратила множество смертей, связанных с загрязнением воздуха в результате сжигания ископаемого топлива (в 2020 г. почти три пятых вырабатываемой в мире электроэнергии давало ископаемое топливо и только 10 % – ядерные реакции). А общие риски производства электричества на атомных станциях и путем сжигания ископаемого топлива несравнимы даже при учете всех потенциальных смертей в результате двух самых серьезных аварий (Чернобыль в 1985 г. и Фукусима в 2011 г.).