Безсердечний мисливець

Я никогда не перестану охотиться за тобой, Руна Уинтерс. Где бы ты ни была, я найду тебя.

Едва захватив власть для себя и тех, кем дорожишь, надо стараться ее удержать, используя любые способы. Даже если нужно пожертвовать частью души. В противном случае придется увидеть, как близким наносят вред желающие иметь то, что и ты.

— Ты должна быть разумной, милая моя. Разумной и смелой.

Взгляд был подобен острому ножу, срезающему кожицу яблока с целью добраться до нежной и уязвимой мякоти.

Семя сомнений росло с катастрофической скоростью, как сорняк, стремящийся заполнить все свободное пространство.

— Ты о темно-фиолетовых цветах, которые ловят и едят насекомых?

Он кивнул.

— Кресс была на них похожа. Красивая, если смотреть на расстоянии, но стоило оказаться в ее поле зрения, она начинала заманивать и завлекать. А ты, глупец, и рад по-дойти. — Он смотрел в одну точку за плечом Руны, и выражение его лица вселяло страх. — После того как ей удавалось тебя заманить, она показывала свое истинное лицо. Но уже было слишком поздно.

Он перевел взгляд на Руну.

— Она уже заглатывала тебя живьем.

– Ты о темно-фиолетовых цветах, которые ловят и едят насекомых?
Он кивнул.
– Кресс была на них похожа. Красивая, если смотреть на расстоянии, но стоило оказаться в её поле зрения, она начинала заманивать и завлекать. А ты, глупец, и рад подойти. – Он смотрел в одну точку ща плечом Руны, и выражение его лица вселяло страх. – После того как ей удавалось тебя заманить, она показывала своё истинное лицо. Но уже было слишком поздно.
Он перевел взгляд на Руну.
– Она уже заглатывала тебя живьём.

– Наконец-то. Я уж было решил, что мне придётся смотреть эту чушь до конца.
– Возможно, это пошло бы тебе на пользу, – послышался женский голос. – Разве задача искусства не в том, чтобы усмирять монстров внутри нас?

Колдовство всегда напоминало Руне о море. Создавалось ощущение, будто она стоит и слушает шум прибоя в непогоду: волны накатывают сильнее, чем обычно, и приходится противостоять им, чтобы не дать сбить себя с ног.

Смотреть на него – всё равно что смотреть ненавистную новую оперу – нелепую комедию, где героиня в финале получала все, о чем мечтала, и жила долго и счастливо. Эти оперы настолько надуманны, что всякий раз в зале Руне хотелось рыдать. Или подняться и уйти.