Rozdroże Kruków

– Проклятие, – ораторствовал один из жителей, тот, что держал девочку на веревке, – как известно, снимает лишь смерть того, кто проклятье навел. С той девкой, что мы повесили, ошибка вышла, ибо она висит, а проклятье все еще действует.

" - ...А мать Ассумпта очень занята. Не знаю, примет ли тебя.

• Пока не проверим - не узнаем.
• Ишь какой умник."

Геральт восполнял недостаток опыта храбростью. Проистекающей из отсутствия не только опыта, но и воображения.

Подавляющее большинство людей, утверждающих, что насилие и жестокость для них морально неприемлемы, попросту не способны применить силу даже для самозащиты, защиты близких – или когда это действительно необходимо. Это называется: выдать бессилие за добродетель.

...милсдарь ведьмак, с конями ведь как с рыбой. Я тебе тут скакунов чистокровных словно крупных щук предлагаю, а ты себе плотвичку выбираешь

— Месть, — сказала она, открывая ворота, — это радость только для умов мелких и примитивных.


— Знаю.


— Месть поставит тебя вне закона.


— Знаю.


— Езжай же и...


— Да?


— И перебей этих сукиных детей.

Такими они и должны быть, мальчик. Герои должны быть героями. А легенды должны обеспечивать это. И нельзя сомневаться ни в том, ни в другом. Но увы, никуда не деться от того, что время неумолимо затирает все, в том числе и героизм. Так вот, истории и легенды как раз для того, чтобы этому противостоять, даже ценой так называемой объективной истины. Потому что истина не для всех. Истина для тех, кто сумеет ее выдержать.

– Ну ясное дело, – бросил он как бы между прочим, – предоплаты не будет. Даже об авансе разговора нет. Я их опасения понимаю. Потому как если б, допустим, меня местный народ, невинных женщин убивающий, считал за поганого мутанта, разносчика чумы да миазмов, за падкого на девок извращенца, если б брезговал мною так, как они тобой… Мне б не показалось слишком неэтичным взять деньги вперед и свалить. Так им и надо. Ты об этом не думал?

Его поиски, как начал он опасаться, были всё равно, что поиски иголки в стоге сена, причём неизвестно было, тот ли это стог, тот ли луг и та ли вообще местность.

Месть — удел мелких и примитивных умов.