Карманник

Парень, а ты веришь в судьбу? Нет? Слишком скучный и предсказуемый ответ. Ты просто еще не в курсе, что это такое. Судьба – система отношений между сильным и слабым. Например, между Богом и теми, кто в него верит. Много веков назад во Франции жил аристократ, который мог позволить себе абсолютно всё – женщин, явства, любые увеселения. Но ему было скучно, он хотел испытать божественную силу. Однажды аристократ увидел симпатичного юношу и возжелал стать для него Богом. Он взял перо, сел за письменный стол и написал историю дальнейшей жизни этого юноши, полную приключений, любви и страданий. В этой книге разбойники убивали родителей мальчика, он учился фехтованию, становился мастером клинка, находил убийц и мстил за смерть своих близких. В этой книге юноша путешествовал по миру, влюблялся, обретал друзей, познавал истину, крутил шашни с фавориткой своего хозяина.

Следующие 15 лет юноша воплощал в жизнь книгу, написанную его повелителем – страницу за страницей, даже не подозревая об этом. Когда парню стукнуло 30, аристократ пригласил его в свой кабинет и передал ему старую рукопись, написанную много лет назад. Потрясенный раб читал историю своей жизни, не смея смотреть на своего господина, своего Бога. На последней странице герой умирал от удара клинком в спину. За что, хотел прошептать раб, но не успел этого сделать. Клинок убийцы, стоящего за его спиной, пробил сердце несчастного, поставив точку в его истории.

Историю про Бога рассказывает главному герою повести «Карманник» загадочный человек по имени Кидзаки. Идеальный ницщеанский злодей, хорошо знакомый нам по книгам Харуки Мураками. Несколько месяцев назад главный герой (у него, кстати, в книге, кажется, нет имени) был рядовым карманником из Синдзюку, но однажды наставник попросил парня принять участие в гоп-стопе, который готовили некие мутные и очень опасные люди. Отказать этим людям было нельзя, хотя работа выглядела совсем не по профилю. Нужно было, переодевшись китайцами, проникнуть в дом старого спекулянта и под страхом смерти вытрясти из него коды от спрятанного в подвале сейфа с наличкой. Не трудно догадаться, pro job оказалась откровенной подставой, целью которой было вовсе не ограбление, а убийство старика, крупного правительственного функционера. В отличии от наставника главному герою удалось сбежать от Кидзаки и его людей, но настал момент и они его снова нашли. Кидзаки рассказал герою уже известную вам историю про французского аристократа и объяснил, что жизнь нашего карманника много лет течёт по сценарию Кидзаки – и не только в прошлом и в настоящем, но и в будущем.

У меня есть для тебя три маленьких задания, говорит Кидзаки, после которых твоя история наконец закончится. Мои люди способны провернуть их и без твоего участия, но выбор остаётся за тобой. Разумеется, если ты веришь в свободу собственного выбора.

Имя Харуки Мураками прозвучало чуть выше не случайно. Привычный японский лаконизм, бесцельные блуждания героя по городу, его отношения с детьми и женщинами, легкая бесовщина между строк – всё перечисленное мгновенно вызывает в памяти истории про Крысу и Человека-Овцу. И, к сожалению, это может сослужить книге дурную службу, потому что магическим реализмом здесь и не пахнет, перед нами – самый настоящий Dostoevsky noir от 32-летнего писателя Фуминори Накамуры. В 2010 году повесть была удостоена в Японии премии Киндзабуро Оэ, после чего на книгу обратили внимание на Западе, обратили внимание и перевели на английский, душевно причмокивая на блёрбах именами Достоевского, Кафки и Камю. Потом и на русском тоже.

Фуминори Накамура - "Карманник".

"Японский нуар", "автор - поклонник Достоевского", "всевозможные национальные литературные премии" - вот эпитеты, сопровождавшие творчество Накамуры перед моими глазами. И я не выдержал, заказал книжку, благо мало того, что она тоненькая сама по себе, так в ней еще и два романа (или повести, 150 страниц всего). "Карманник" - первая из них.

Несмотря на объем, читал я ее долго. Мусолил, мусолил, а потом взял и в два присеста закончил. Поначалу не то, чтобы нудно, но как-то шаблонно. Главный герой, как мы понимаем из названия, карманный вор. Тянет кошельки у беззаботных зевак, однако потом поступает благородно: забрав деньги, бросает ставший ненужным бумажник в почтовый ящик, дабы почтальон передал находку полиции, а та, в свою очередь, нашла владельца. Собственно, первые главы и описывают житьё-бытье щипача да его нелегкий труд. Но это не документалистика, не криминальная хроника, а значит, не особо интересно.

Далее - тоже не самый непредсказуемый ход: карманник встречается с серьезным бандитм. Я сначала подумал, что обчистит того, кого нельзя трогать, но нет - они просто повидались (ну, не совсем просто, но не буду вдаваться в тонкости). Затем герой идет на большое дело, но и это достаточно скучно. Параллельно он находит свою Соню Мармеладову - проститутку с ребенком, вынужденным подворовывать продукты в магазинах. Эта линия, ясное дело, по сюжету не настолько нужна, скорее, Накамура отдает дань своему кумиру - Достоевскому, на чью могилу он даже ездил (что описано в предисловии). Ну, как дань? Герой - вор и мальчик - вор, две родственные души, ну и мамаша бедствует - вот и вся дань.

А вот в конце уже интересно. Карманник получает три задания, одно сложнее другого, и каждый раз должен выпутаться. И вот здесь уже во всей красе прорывается то, что мне сильно по душе - планирование и воплощение нестандартных ходов. Последний и вовсе решен с блеском - всё гениальное, как говорится, просто, но лично я даже не ожидал, что так можно. Кража, которую поручили бедолаге, действительно из разряда невозможных в прямом смысле, и тем не менее, Накамура при поиске выхода из безвыходной ситуации не бросил своего героя на милость госпожи Удачи и не заставил проворачивать грандиозные, но неестественные аферы в стиле друзей Оушена. Смог ли карманник украсть требуемое, оставим за скобками, дабы не спойлерить.

Однако только Накамура, так сказать, разогнался, как роман и закончился. Обычно я пишу, что автор мог бы кое-что подсократить в своем произведении. Сейчас, наверное, первый случай, когда жалко, что его не удлинили. А итоговое впечатление достаточно положительное, ибо я не один раз писал, что за достойные финалы я готов простить всю муть, которая им предшествовала.