Babalar ve Oğullar

— Ты, Евгений, не думай, что я хочу, так сказать, разжалобить гостя: вот, мол, мы в каком захолустье живëм. Я, напротив, того мнения, что для человека мыслящего нет захолустья.

Человек, у которого не хватает ума на то, чтобы придумать средства для улучшения своего невыносимого положения, может назваться счастливым только в том случае, если он не понимает и не чувствует неудобств своего положения. Жизнь человека ограниченного почти всегда течет ровнее и приятнее жизни гения или даже просто умного человека. 

Посмотри, сухой кленовый лист оторвался и падает на землю; его движения совершенно сходны с полётом бабочки. Не странно ли? Самое печальное и мёртвое - сходно с самым весёлым и живым.

"– В самом деле? Знаете, я бы очень желала знать, о чем выдумаете?
– Как? я вас не понимаю."

"Она потянулась, улыбнулась, закинула руки за голову, потом пробежала глазами страницы две глупого французского романа, выронила книжку – и заснула, вся чистая и холодная, в чистом и душистом белье."

"Для-ради важности держат, потому что княжеское отродье», – подумал Базаров…"

"– В переделе была, братец ты мой, нашего хлеба покушала."

"... но тугие воротнички рубашки, правда, не белой, а пестренькой, как оно и следует для утреннего туалета, с обычною неумолимостью упирались в выбритый подбородок."

[Павел Петрович. NS]

"Сладко засыпать в родимом доме, на знакомой постели, под одеялом, над которым трудились любимые руки, быть может руки нянюшки, те ласковые, добрые и неутомимые руки."