Да

– …писатель такого сорта, что если в одной сцене герой просит у девушки руку и сердце, то уже в следующей подробно и во всех деталях у нее их вырезает пилой

– Что за безумная причуда – читать новые книги. Вы правда, что ли, думаете, будто за 500 лет книгопечатания именно сейчас выпускают все самое интересное? Что после века поощряемой государствами безвкусицы массового общества именно вот сейчас есть авторы, способные писать смелее и глубже Толстого?

Всю жизнь она нехотя допускала, что окружающие считают ее за независимый нрав ведьмой, но тут в ужасные минуты прозрений начала понимать, что окружающие считали ее дурой.

Как все бездельники, Алла обожала путешествовать, и как все, кому повезло получать зарплату, ровно ничего не делая, была уверена, что нет ничего проще, чем начать с нуля новое дело.

... «Подарите женщине книгу – и вы займете ее на весь день. Подарите женщине зеркало – и вы займете ее на всю жизнь».

Лёву сколько слушаю, одного понять не могу: как так получается, что, когда вы рассуждаете, как было бы лучше сделать, вы всегда думаете с позиций больших государственных реформ, но когда доходит до дела, живете, как самые последние анархисты?

Из того, что изящная словесность – мертвый вид искусства, еще не следует, что все мертвые писатели стоят внимания.

Когда у дома косили траву (а делали это кошмарно рано – простонародье и сейчас встает с петухами), они просыпались будто внутри блендера.

– Нет ничего плохого, если человеку одинаково нравятся и Достоевский, и «Сумерки».
– Конечно, ничего плохого нет. Плохой вкус – это не конец света. Не стоит только вести разговоров об иерархиях и авторитетах, если у вас о них нет внятного понятия.